Улица Проциона - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/8
- Следующая
Розовая дымка вокруг проционца внезапно померкла, и он совершенно человеческим жестом предложил Сергею войти.
С первых шагов стало ясно, что пришельцы не тронули здание только снаружи. Внутри же все было перестроено – непонятно, правда, когда и как. Стены и потолок коридора, по которому проционец вел Сергея, были сделаны из какого-то зеркального материала. С одним лишь отличием – они ничего не отражали. Относительно пола сказать что-либо трудно, потому что он был покрыт роскошной, невероятно широкой и все же вполне земной ковровой дорожкой.
Между тем стройная серебристая фигура качнулась вправо и продолжала идти в наклонном положении. А через несколько шагов качнуло и Сергея. До самого поворота они шли, как по косогору, потом чертовщина прекратилась и загадочный крен исчез.
Коридор плавно повернул влево, и Сергей чуть было не столкнулся с полупрозрачным человекоподобным существом. Оно припало к слепой зеркальной стене, пропуская идущих, и только уставилось на них огромными радужными глазами.
– Кто это? – понизив голос, спросил Сергей, когда очередной плавный поворот скрыл от него полупрозрачного гуманоида. Проционец не ответил, и это не понравилось Сергею.
– Куда мы идем?
«Сюда», – равнодушным эхом отозвалось в мозгу, и они, непонятно каким образом, ступили в кубическое зеркальное помещение со скругленными углами. Такое ощущение, что прямо сквозь слепую блестящую стену, заколебавшуюся, как поверхность воды.
«Встаньте в центре».
Сергей повиновался.
«Повернитесь направо».
Он повернулся и увидел, что в скругленном углу помещения на прозрачной, слегка наклоненной к нему поверхности разложены уже знакомые тусклые спиральки, еще какие-то розовые шарики, черные брусочки со спичечный коробок, но поуже…
«Вам разрешается выбрать себе один предмет», – информировал проционец.
Судя по тому, как дернулось мальчишеское лицо Сергея, на память ему, скорее всего, пришла старая картинка: европейский купец, разложивший побрякушки из крашеного стекла перед смуглым дикарем Океании.
– Что я должен за это отдать?
«Вы уже отдали», – прозвучало в мозгу.
Сергей повернулся к проционцу и уставился в безликую металлическую округлость шлема – туда, где у его собеседника должны были, по идее, располагаться глаза.
– Я ничего не почувствовал, – испуганно возразил он.
«Вы не могли почувствовать, – последовал беззвучный ответ. – Вы об этом не знаете. Вам это не нужно. Вы можете выбрать себе один предмет».
Совершенно сбитый с толку Сергей снова повернулся к наклоненной прозрачной плоскости, на которой были разложены инопланетные побрякушки. Присмотревшись, он понял, что никакой плоскости нет вообще и на чем разложены предметы – неясно…
Сергей поправил этюдник и спрятал руки за спину.
– Нет, – отрывисто сказал он.
«Вы ничего не хотите взять?» – Сергею показалось, что в беззвучной и бесстрастной речи проционца впервые скользнуло удивление.
– Не хочу, – подтвердил он. – Но если можно… Я хотел бы спросить вас…
Проционец отозвался не сразу.
«Спрашивайте».
– Что вы о нас думаете? – тихо проговорил Сергей.
Проционец молчал. Создавалось впечатление, что он колеблется. Округлая металлическая скорлупа шлема ничего, естественно, выразить не могла, и все же Сергей буквально чувствовал на себе внимательный заинтересованный взгляд.
«Идите за мной», – прозвучало наконец в мозгу, и проционец, видимо, решившись на что-то, шагнул к стене. С бьющимся сердцем Сергей последовал за ним.
Они шли по точно такому же коридору, только ковровая дорожка была здесь другого цвета. Последний поворот привел их в тупик, и проционец отступил в сторону, вежливо пропуская Сергея вперед.
Тот шагнул, и зеркальная слепая стена заколебалась перед ним, как поверхность воды. Сергей прошел сквозь нее и остановился, ничего не понимая. Он снова был в стеклянном вестибюле отеля, и на него – на этот раз без улыбки – смотрел швейцар с тяжелым полуразрушенным лицом. Сергей обернулся, хотел спросить, но спрашивать было некого. Стена.
Он не сразу сообразил, что по-русски это называется – выставить, а когда, сообразил – уткнул подбородок в грудь и зажмурился до боли.
Швейцар выжидающе смотрел. Когда же прозрачнобородый сопляк с этюдником, взяв наконец себя в руки, проследовал мимо него к выходу, швейцар озабоченно принялся изучать прямоугольный плафон на потолке. Потом сходил за тряпочкой и тщательно вытер дверную ручку, за которую брался Сергей.
Уже скрылся за елочками отель, а он все еще не смел поднять лица – шел, как после пощечины, и все пытался найти объяснение случившемуся. Может быть, проционец просто не захотел огорчать его? Или, может быть, им вообще запрещено говорить, что они о нас думают?.. В конце обсаженной елками аллеи Сергей чуть было не налетел на кого-то. За полшага до столкновения остановился, вскинул глаза и увидел прямо перед собой широкогрудого осанистого красавца в легкой импортной курточке. Плотная черная бородка, темные смеющиеся глаза. Незнакомец смотрел на Сергея с нескрываемым любопытством.
– Здравствуйте… – неуверенно проговорил тот. У него вообще была плохая память на лица.
Приветствие это сильно позабавило чернобородого.
– Здравствуйте, – любезно отозвался он и продолжал смотреть.
Сергей почувствовал неловкость и, поскольку дорогу ему явно уступать не собирались, попробовал обогнуть незнакомца, но тут же уткнулся в грудь второму, повыше. Этот чем-то напоминал друга Володю: утяжеленная нижняя челюсть и невыразительные скучающие глаза.
Слева за елочками мерцал холодный мрамор отеля да сияла часть металлической надписи: «… алакт…»
– Ну, показывай, – утомленно сказал Сергею тот, что повыше.
– Что «показывай»? – растерявшись, спросил Сергей.
Высокий глядел на него со скукой.
– В отеле был?
– Был…
– Показывай, что вынес.
– Ничего, – поспешно сказал Сергей. – Честное слово, ничего!
Чернобородый осанистый стоял рядом и с интересом слушал их беседу.
– Да что ж это мы посреди дороги? – мягко проговорил он, беря Сергея под локоток. – Прошу. Если это вас, конечно, не затруднит…
- Предыдущая
- 5/8
- Следующая