Лабиринт отражений - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 46

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая

…Что-то часто стало накатывать на меня это самоубийственное желание – стать таким, как все…

– Коньяк? – спрашивает Вика. Наливает мне маленькую рюмочку «Ахтамара».

– У меня есть еще минут пять, – говорю я. – Потом… пора.

– Ты вернешься не один?

– Надеюсь.

– Возьми своего друга за руку, когда будешь входить. Тогда для него тоже сделают привилегированный статус. Я попрошу Мага.

– Спасибо.

– Мадам поблагодаришь. От нее все зависит.

– С Мадам мы друзья, она позволит, – улыбаюсь я.

Я успеваю выпить две чашки кофе и две рюмки коньяка, прежде чем мое время и впрямь кончается.

Пора.

Вика начинает прибирать в комнате, когда я выхожу. Я невольно вспоминаю про суррогат-семьи, которые в последнее время стали появляться все чаще и чаще. Все эти живущие в разных городах парочки, снимающие в Диптауне общие квартиры. Говорят, они очень любят возиться по хозяйству, пылесосить и стирать – словно имитация быта сделает их союз настоящим.

«А у вас есть семья?»

«Да. Моя подруга проститутка, у нас маленькая горная хижина в борделе. Заходите, она сварит прекрасный кофе. У нас всегда чистенько и уютно, даже после землетрясения!»

От того, что такая картина не вызывает ни малейшего раздражения, становится страшно.

Ситуацию надо разрешать. Как угодно.

Я бреду по улице к входному порталу. Прохожу мимо павильончика какой-то авиакомпании, где скучает оператор. Рядом с павильончиком примостился нищий. Это тоже новое явление – побирушки в виртуальном пространстве, еще месяц назад их не было.

Нищий опрятен, но оборван и тощ. Его фигура слегка просвечивает и дергается рывками – таким способом пытаются продемонстрировать низкую скорость модема и слабость программного обеспечения.

– Help me… – стонет нищий.

– Бог подаст, – сообщаю я.

– Господин хакер, хотя бы один доллар… – плачется вслед нищий.

Говорят, большинство из этих нищих – русские. Говорят, что никто из них в деньгах не нуждается. Это просто забава «новорусских», редкое развлечение. Поклянчить, побыть в шкуре нищего. Якобы модная и действенная психотерапия. Маньяк клялся, что навесил одному из таких нищих маркер, и тот оказался директором крупного банка.

– Я работал на «Майкрософт», – бормочет нищий, плетясь следом. – Однажды я назвал «форточки» сырой программой и похвалил «полуось». На следующий день Билл Гейтс лично уволил меня и внес в черный список. А я был крутым хакером… до чего же я опустился…

– На каком прерывании висит твой модем? – кричу я, оборачиваясь. – От чего зависит появление надписи «Начните работу с нажатия этой кнопки» в «Виндоус-Хоум»? Три лучших способа завесить «форточки»? Кто придумал текстурную графику? Лучший протокол для модемов марки…

Нищий обращается в бегство.

Наверное, Маньяк не врал.

Но по крайней мере эти забавы менее опасны, чем уличные гонки, бывшие у нуворишей в моде год назад. Из-за них тогда было запрещено пользование личными машинами, и «Дип-проводник» победоносно занял рынок транспортных услуг.

Встреча с нищим развлекает меня, и к порталу «Лабиринта» я подхожу уже совсем в другом настроении. В боевом.

Толпа густая, как всегда. «Лабиринт» пока функционирует, значит, я все рассчитал правильно. Но страх опоздать и в последнюю секунду уткнуться в закрытую дверь не отпускает. Протискиваюсь между игроками, спешу.

И лишь вводя свой код, выходя на тридцать третий уровень, я успокаиваюсь окончательно.

Начали!

Я – Стрелок!

На уровне – ветер. Скрипит, раскачиваясь, железная кабинка «Американских горок», полусползшая с рельсов и нависшая над самой головой Неудачника.

Прекрасно, еще один способ смерти нашелся.

– Эй! – кричу я, подходя. – Это я!

Неудачник поднимает голову. Может быть, это добрый знак.

– Скучаешь?

Я сажусь рядом с ним, и Неудачник сам стягивает респиратор. Смотрит на меня устало и безнадежно.

– Ты программа или человек? – в лоб спрашиваю я. Неудачник качает головой. Относи отрицание к чему хочешь…

– Ты в курсе, что тебя прозвали Неудачником? – говорю я. – Но знаешь, даже Иову везло больше, чем тебе! Твоя невезуха – это что-то уникальное!

Он наконец отвечает:

– Это не только моя… невезуха.

– Хочешь сказать, тебя плохо спасали?

Я говорлив и оживлен, как после выпивки. Мне надо немножко растормошить Неудачника. И, как ни глупо это звучит, убедиться, что он – не программа.

– Меня хорошо спасали. Просто никто не вышел за барьер.

– Какой барьер?

– Сознания.

Неудачник терпелив в своих объяснениях, но что с того? Ясности они не прибавляют.

– Давай мы отойдем из-под этой дряни, – глазами указываю на качающуюся кабинку. – Времени у нас мало.

– Ты все равно не сможешь… – шепчет Неудачник, но послушно встает и пересаживается в сторону.

– Посмотрим, посмотрим…

Я жду, сам не зная чего. Обещанной Урманом акции, закрытия уровня?

– Неудачник… можно тебя так звать? Ты любишь стихи?

Молчание.

Программа может имитировать беседу, черпая ответы из моих же слов.

Но творить программы не умеют.

– Мой дядя самых честных правил, – декламирую я. – Продолжай! А? Неудачник?

Он смотрит на меня с такой иронией, что делается не по себе.

– Когда не в шутку занемог… Стрелок, все русские дайверы знают наизусть лишь Пушкина?

– Анатоль?

– Да. Он вспомнил «чудное мгновенье».

Можно засмеяться над своей глупостью. Над теми клише, что вколочены в сознание. Но вместо этого я спрашиваю, и что-то во мне ломается, может быть пресловутый барьер, может быть – здравый смысл:

– А что читал Дик? Шекспира?

– Кэрролла, – отвечают мне со спины.

Дик стоит рядом. Анатоль метрах в пяти, с «BFG» на изготовку.

– Я точно так же сел рядом, – говорит Дик. Сел…

Он садится перед безучастным Неудачником и произносит:

Я зачарованно жду. И Неудачник продолжает:

Из далеко-далека «Виндоус-Хоум» издает тревожный писк и шепчет:

– Непереводимо! Нет в основном словаре. Непереводимо!

Дик поднимает на меня взгляд и спрашивает:

– Так, значит, по твоему мнению, Неудачник – русский?

А ведь Урман задавал тот же вопрос.

– Кто ты? – спрашиваю я Неудачника. Тот улыбается, встает. – Кто ты?! – кричу я.

говорит Неудачник.

Анатоль хохочет и подхватывает:

Сумасшедший дом. И я в нем – самый тупой пациент.

– Уходи, дайвер, – приказывает Дик. – Игры в спасение кончились. Все куда серьезнее, чем ты думаешь.

Словно в подтверждение его слов над уровнем разносится густой, механический рев сирены, такой сильный, что закладывает уши. Потом наступает тишина – только ухают, визжат, свиристят потревоженные монстры. Перекрывая их, с неба вещает женский голос:

– Attention! Внимание! Всем, находящимся на тридцать третьем уровне «Лабиринта Смерти»! Немедленно покинуть игровую зону! Это официальное предупреждение. Тридцать секунд на выход из игровой зоны! Вы можете воспользоваться своим оружием для совершения самоубийства и вернуться в колонный зал «Лабиринта». Все необходимые объяснения будут даны, компенсации выплачены. Внимание! Всем…

– Тебе помочь? – спрашивает Анатоль, наводя на меня «BFG». – Или сам?

– Ты заденешь Неудачника, – говорю я. Анатоль кивает, бросает «BFG» и скидывает с плеча гранатомет.

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая