Последний Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/71
• Следующая

– Все равно. Они – вампиры. Лучше было мальчику умереть.

– Так он и умер, – согласился я. Мне вдруг как-то резко стал противен этот разговор. Я хотел объяснить, что Костя был самым обыкновенным ребенком, только ему приходилось раз в неделю пить консервированную кровь. Что он обожал играть в футбол, читать сказки и фантастику, а потом решил поступить на биофак, чтобы изучить природу вампиризма и научить вампиров, как обходиться без человеческой крови.

Но Алишер меня не поймет. Он настоящий дозорный. Он настоящий Светлый. А я пытаюсь понять даже Темных. Даже вампиров. Понять и простить, или хотя бы понять, или хотя бы простить. Последнее – труднее всего. Иногда простить – вообще труднее всего на свете.

Телефон в кармане звякнул. Я достал трубку. Ага. Ровное серое свечение.

– Привет, Эдгар, – сказал я.

После короткой паузы Эдгар спросил:

– У тебя что, мой номер определился?

– Нет, догадался.

– Ты силен, – со странной интонацией ответил Эдгар. – Антон, я уже час в Самарканде. Где вы?

– Кто «мы»?

– Ты, Алишер и Афанди. – Инквизитор явно не потерял даром последний час. – Ну и дел вы натворили…

– Мы? – возмутился я.

– Ну, не вы, – пошел Эдгар на попятный. – Хотя и вы тоже. Машину у директора рынка зачем отняли?

– Не отняли, а купили. Согласно пунктам о возможности конфискации транспорта в чрезвычайной ситуации. Тебе зачитать соответствующие параграфы?

– Антон, Антон, не гони, – быстро сказал Эдгар. – Никто вас ни в чем не обвиняет. Но ситуация и впрямь мрачная. Чтобы замаскировать ее, придется провести версию об уничтожении крупной банды террористов. А ты же знаешь, мы очень не любим маскировать свои… свои недоработки под человеческие преступления.

– Эдгар, я тебя понимаю, – сказал я. – Но мы-то здесь при чем? У меня есть личный разговор к одному Иному, не состоящему на службе в Дозорах. Я прилетел неофициально и имею полное право перемещаться по стране.

– В силу чрезвычайной ситуации – с ведома и под контролем сотрудника Дозора, – поправил меня Эдгар.

– Ну так Афанди с нами.

Эдгар вздохнул. Мне показалось, что где-то на заднем плане ему что-то быстро сказали.

– Ладно, Антон. Решай свои личные дела… которыми потом придется заниматься Инквизиции. Только не надо разъезжать ночью по горам, навернетесь в пропасть.

Честно говоря, меня его забота даже тронула.

– Не беспокойся, – сказал я. – Мы до утра отдохнем.

– Ладно, Антон. – Эдгар помолчал, потом как-то неловко пробормотал: – Приятно было с тобой поговорить… несмотря ни на что.

Я спрятал трубку. Сказал Алишеру:

– Странный он, Эдгар. Он и Темным-то был странным. А уж когда в Инквизиторы подался, то совсем изменился.

– Знаешь, я думаю, ты рано или поздно уйдешь в Инквизиторы, – очень буднично произнес Алишер.

Я обдумал его слова и покачал головой:

– Нет. Не выйдет. Жена и дочь – Высшие Светлые. Таких не берут в Инквизиторы.

– Рад этому обстоятельству, – серьезно сказал Алишер. – Ну что, поехали?

И в этот момент горы встряхнуло. Вначале несильно, будто пробуя скалы на прочность. Потом все сильнее и сильнее.

– Землетрясение! – завопил Афанди, мгновенно просыпаясь. – Из машины!

Что ж, когда он хотел, то мог быть очень даже серьезен. Мы выскочили из джипа, поднялись чуть выше по тропе и замерли. Горы тряслись. Сверху с шуршанием посыпались мелкие камни. Мы с Алишером, не сговариваясь, подняли общий защитный купол. Афанди тоже не остался в долгу – приложил ладонь козырьком к глазам и принялся обозревать ночь в поисках неведомой опасности.

И кое-что действительно углядел.

– Глядите туда! – закричал он, подпрыгивая на месте и протягивая руку. – Туда, туда!

Мы повернулись, продолжая держать над головой Щит, от которого с грохотом отскакивали камни. Проследили взгляд Афанди. Усилили ночное зрение (впрочем, Алишер после моей стимуляции в этом не нуждался).

И увидели, как соседняя гора, густо поросшая лесом, превращается в прах.

Выглядело это так, будто могучие удары молотили откуда-то изнутри горного кряжа. Гору потряхивало, она осыпалась водопадами щебня, лавинами валунов, целыми рощами вековых деревьев, быстро заполнявших ущелья. За несколько минут километровой высоты пик превратился в плато перемолотого каменного крошева и обращенных в щепу древесных стволов.

А потом я догадался посмотреть на гору сквозь Сумрак.

И увидел водоворот Силы, кружащий над зоной катаклизма.

То ли воронка проклятия, нанесенная на местность. То ли какое-то специальное заклинание, вызывающее землетрясение. Не знаю. Но сомневаться в том, что катастрофа имела магическую природу, не приходилось.

– Промазали, – сказал Алишер. – Антон… ты с Эдгаром разговаривал?

– Да.

– Уверен, что у Инквизиции нет к тебе претензий?

Я сглотнул вставший в горле комок. Претензии Инквизиции – это очень, очень печально. Не лучшая новость.

– Инквизиция бы не промазала… – начал я. Осекся. Достал мобильный телефон, посмотрел сквозь Сумрак.

В коконе из пластика, металла и кремния пульсировала синим огнем сим-карта. Типичное поведение для работающего амулета.

– Кажется, я знаю, что произошло, – сказал я, набирая номер. – Кажется, Инквизиция здесь ни при чем.

– Слушаю тебя, Антон, – ответил Гесер. Вроде как не разбудил я его. Хотя… в Москве еще вечер.

– Гесер, мне нужно поговорить с кем-то из европейского трибунала. Немедленно.

– С кем-нибудь из магистров? – уточнил Гесер.

– Да уж не с помощником ночного сторожа!

– Подожди минутку, – спокойно сказал Гесер. – И не прерывай потом связь.

Ждать пришлось минуты три. Все это время мы стояли и смотрели на затихающий водоворот Силы. Зрелище и впрямь было феерическое. На это землетрясение скорее всего истратили какой-то древний и мощный амулет. Вроде тех, что есть в спецхранах Инквизиции.

– Меня зовут Эрик, – раздался в трубке уверенный, сильный голос. – Я слушаю вас, Светлый.

– Господин Эрик. – Я не стал уточнять, какой пост он занимает в Инквизиции. Они там очень не любят раскрывать свою иерархию. – Я нахожусь сейчас вблизи города Самарканда в Узбекистане. У нас чрезвычайная ситуация. Не могли бы вы сообщить, направляла ли Инквизиция своего сотрудника Эдгара?

– Эдгара? – задумчиво спросил Эрик. – Какого?

– Честно говоря, никогда не знал его фамилии, – признался я. – Бывший сотрудник московского Дневного Дозора, перешел в Инквизицию после процесса Игоря Теплова в Праге…

– Да, да, да, – оживился Эрик. – Эдгар. Конечно же. Нет, мы его не направляли в Самарканд.

– А кого направили?

– Не знаю, в курсе ли вы, Антон, – с нескрываемой иронией произнес Эрик, – но европейское бюро Инквизиции занимается Европой. И еще Россией в силу двойственности ее географического положения. Брать под свой контроль происшествия в Азии, где расположена страна Узбекистан, у нас нет ни сил, ни желания. Вам надо связаться с азиатским бюро Инквизиции. Сейчас оно расположено в Пекине. Вам подсказать номер?

– Нет, спасибо, – ответил я. – А где сейчас находится Эдгар?

– В отпуске. Уже… – последовала короткая пауза, – месяц. Что-то еще?

– Маленький совет, – не удержался я. – Проверьте, где находился Инквизитор Эдгар во время известных вам эдинбургских событий.

– Подождите, Антон! – Эрик утратил невозмутимость. – Вы хотите сказать…

– Я закончил, – буркнул я в трубку.

И Гесер, который, конечно же, слушал разговор с первого до последнего слова, немедленно отключил Эрика. Сказал:

– Поздравляю, Антон. Одного из трех мы вычислили. Ты вычислил.

– Спасибо за сим-карту, – ответил я. – Если бы она не искажала позиционирование – я был бы уже мертв.

– Вообще-то она должна придавать убедительность твоему голосу при телефонных разговорах с людьми, – сказал Гесер. – А сбой позиционирования – побочный эффект, мне никак не удается от него избавиться. Все, работай! Мы немедленно займемся Эдгаром.

• Предыдущая
• 47/71
• Следующая