Принцесса стоит смерти - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 19

• Предыдущая
• 19/29
• Следующая

Ланс ошарашенно смотрел на нас. Принцесса небрежно произнесла в его сторону:

– Не обращай внимания на эту маленькую семейную ссору. Лорд имеет право спорить со мной.

– Да, принцесса.

Я постарался расслабиться, каждой клеточкой тела вбирая в себя мгновения отдыха. Чистые огоньки звезд и порывы прохладного ветра. Темный силуэт катера и фигуру прислонившегося к нему Ланса. Усталое дыхание девушки и далекий приближающийся свист…

– Что это за звук, Ланс?!

Вскочив на ноги, я вглядывался в сторону усиливающегося свиста. Мигнула звезда, на мгновение заслоненная скользящей в воздухе тенью. Еще одна, куда ниже над горизонтом.

– Это флаер, – растерянно произнес Ланс. – Флаер, который садится с выключенным двигателем.

Принцесса коснулась моей руки. И сказала – голос ее ощутимо дрожал:

– Кто-то рискнул пойти по нашему пути. Только один человек мог решиться на аварийный старт без подготовки.

– Шоррэй, – не колеблясь, сказал я. – Только он, я знаю. Мы зря полагались на нейтрализующее поле.

Наверное, я ждал этого. Слишком легко все получилось. А принцесс так просто не похищают.

Скорее всего за это придется расплачиваться. Мне.

– Мы можем укрыться в помещениях базы, – предложил Ланс. – Я знаю все переходы и тайники, нас не найдут.

– Нас не найдет Шоррэй. Но через час поле исчезнет, и все здесь будет прочесано его солдатами.

Принцесса повернулась ко мне, тихо сказала:

– Мы проиграли, лорд. Спасибо, что пытался помочь.

– Почему проиграли? – Я почувствовал, как меня охватывает ярость. – Во флаере не может быть много солдат, мы примем бой!

– Там не будет солдат, – мягко возразила принцесса. – Шоррэй прилетит один. Но ни ты, ни Ланс, ни мы трое, ни взвод лучших бойцов планеты не смогут победить его.

– Почему?

– Он лучший мастер меча во Вселенной, – просто сказала принцесса. – Некоторые считают, что он, – принцесса попыталась улыбнуться, – не совсем человек. Шоррэй подлец и негодяй, но он – лучший меч мира.

Ланс неотрывно смотрел на нас. Я повернулся к парнишке:

– И что ты скажешь, курсант Ланс Дари?

Парнишка упрямо произнес:

– Моя кровь, мой меч, моя честь – ваши.

Я снова посмотрел на принцессу. Привлек к себе, заглядывая в синие, как земное небо, глаза. Он останется со мной в этой чужой ночи, кусочек земного неба.

– Помнишь, что я сказал тебе во дворце? – спросил я. И почувствовал, как дрогнула в моем голосе предательская, прощальная нежность. – Любовь стоит смерти, принцесса. Я люблю тебя. Я любил тебя всегда.

Метрах в десяти от нас послышался грохот. Шоррэй не собирался тратить время на долгий пробег флаера по гладкой посадочной дорожке. Он заставил свою машину сложить крылья и рухнуть рядом с нами.

Отступив от принцессы на шаг, я смотрел, как сминаются под тяжестью флаера крылья-амортизаторы, как открывается люк, как выпрыгивает на бетон высокий широкоплечий мужчина, одетый в белый, светящийся неярким матовым светом комбинезон. Черт побери, да он же ко всему еще и позер! Меч в ярко-алых ножнах, раза в полтора больше обычного, длинные светлые волосы, лежащие в кажущемся беспорядке, твердый уверенный шаг… Голливудский режиссер продал бы свою бессмертную душу за право снять его в очередном боевике. И вряд ли бы прогадал.

Шоррэй приблизился, и я шагнул вперед. Но он словно не замечал меня. Заговорил – и голос, слышанный мной лишь по радио, оказался под стать внешности. Мягкий, но одновременно сильный, почти гипнотический…

– Я рад, что застал вас здесь. Не стоит переносить наш маленький спор на территорию Храма. Ведь вы собирались туда, принцесса?

Она молчала. Ответил я, тщетно пытаясь придать своему голосу то же спокойствие:

– Не пытайся нас остановить, Шоррэй. Тебе это не под силу.

Он впервые посмотрел на меня. Снисходительно улыбнулся:

– Итак, ты и есть земной лорд. Дружная компания: моя будущая жена, самоуверенный дикарь и перепуганный мальчишка. Кстати, он может уйти. Я не люблю убивать детей.

Ланс метнулся вперед. Воскликнул – и в голосе его звучала ненависть:

– Ты оскорбил меня! Твои солдаты убили моего отца! Ты угрожал императору и принцессе! Я вызываю тебя на поединок!

Наверное, я должен был остановить парнишку. Но я не успевал. Он шел на Шоррэя с мечом в руках, и тот лишь пожал плечами:

– Каждый выбирает свой путь сам, мальчик…

Он выхватил меч так быстро, что я не успел заметить этого движения. Вспыхнули огни затачивающего поля. Ланс нанес удар – стремительный, великолепный удар по незащищенным ногам Шоррэя… И закричал от боли.

Я не хотел бы снова увидеть такое. Вслед за принцессой мне хотелось воскликнуть, что так убивать нельзя. Даже за пределами добра и морали есть свои границы, которые не дано преступать.

Шоррэй не стал уклоняться или парировать удар. Невероятным по быстроте движением он ударил сам – и отсек Лансу кисть. Меч, который продолжали сжимать тонкие мальчишеские пальцы, упал на бетон. А Шоррэй продолжал бить. По рукам, каждым ударом отсекая несколько сантиметров живой плоти. Его меч вращался, как резец в токарном станке, стачивая руки парнишке до самых плеч. Бетон покрылся брызгами крови, через мгновение слившимися в темные лужицы. Потом Ланс упал. Он был мертв, еще продолжая стоять, – его убила боль, которую не в состоянии вынести человек.

А Шоррэй, включив на миг заточку меча, опустил его в ножны. Задумчиво произнес:

– Он выбрал свой путь и умер с чистой совестью. Не всем дана такая смерть.

Мы молчали. Лицо принцессы было белым как мел, удивительно, что она еще держалась на ногах.

– Вам стоит отвернуться, принцесса, – ласково сказал Шоррэй. – К чему видеть все эти сцены? Аварийный старт и так не пошел на пользу вашей красоте.

Самому Шоррэю перегрузки при старте, похоже, не причинили вреда. Я достал плоскостной диск. Прошептал самому себе:

– Ты умрешь. Ты должен теперь умереть…

И метнул в Шоррэя свой безотказный снаряд.

Шоррэй взмахнул рукой – словно отгонял назойливую муху. И диск оказался прочно зажатым в его пальцах.

– Варварское, чудовищное оружие, – печально произнес он. – Год назад я казнил троих ученых, предложивших подобное. Нельзя сводить искусство владения оружием к коварным броскам из-за угла. Но ты ввел его в обиход – и это твоя вина. Правда, ты умен и смел – а это твое оправдание.

Плоскостной диск вонзился в борт катера.

– Я убью тебя честно, мечом, – продолжил Шоррэй. – Принцесса, вы свидетель, что я соблюдаю правила поединка. В отличие от лорда.

Он неторопливо шел ко мне. А я отступал – ноги сами несли меня назад.

– Поединка не будет, – доставая пистолет, сказал я. – Будет казнь – ты заслужил ее.

Пистолет дрогнул, отзываясь на нажатие курка. И выстрелил серией крошечных плоскостных дисков, всей обоймой. Двадцать четыре маленькие, несущиеся рассеивающимся облачком, смерти…

Фигура Шоррэя словно размазалась, потеряла свои очертания. Как будто запись и без того быстрого танца прокрутили с двойным или тройным ускорением. Мне показалось, что диски нашли свою цель, что я вижу предсмертную агонию, судороги разрываемого на части тела. Но Шоррэй выпрямился и озабоченно посмотрел на свое плечо.

– Ты сделал мне больно, – обиженно сообщил он. – Один диск зацепил комбинезон и надорвал мышцу.

– Ты не человек, – прошептал я, отбрасывая пистолет. – Машина, боевой робот…

– Роботы не правят мирами. Я человек – такой, каким он должен быть. Гены, создавшие это мое тело, собраны у тысяч людей. Я идеальный человек.

– Значит, я ненавижу идеальных людей, – сказал я, останавливаясь. Отступать не было смысла. Снова заныло раненое плечо. Смешно – я ранил Шоррэя в то же место…

– Это ничего не меняет. Доставай свой меч, лорд с планеты, которой нет.

Как загипнотизированный, я достал меч. Странная фраза Шоррэя кольнула сознание – и исчезла. Я проиграл…

– Каждого ожидает свой конец, – неторопливо рассуждал Шоррэй, приближаясь. – Ты умрешь красиво и без мучений. Об этом поединке узнают многие – и подтвердят мою правоту. Я знал, как ты закончишь свою жизнь, еще до твоего появления. Все нужно решать заранее. Защищайся, лорд.

• Предыдущая
• 19/29
• Следующая