Ослепительный оскал - Макдональд Росс - Страница 12

• Предыдущая
• 12/46
• Следующая

– При чем тут убийство? Кто говорил об убийстве?

Ее голос вдруг упал до бесплотного шепота, который жужжал и дрожал, как летящий москит.

– Я говорю. Я сказал, что оно ценится дороже.

– Но к чему сейчас говорить об этом? Какой в этом смысл. Вы разговаривали с одним из тех, о которых сейчас упомянули?

Ясно, она думала о Максфилде Хэйсе. Я сказал ей, что нет. – А с Люси?

– Тоже нет.

– Но вы же остановились рядом с ней? – Так близко, как только можно.

– Где она? Куда она поехала?

– Я не знаю, куда ее увезли.

– Вы не знаете? Я хорошо вам плачу за то, чтобы вы за ней следили.

Для этого я вас и наняла.

Она соскользнула со стула и встала передо мной со сжатыми кулаками. Я готов был схватить ее, если она бросится на меня. Вместо этого она обратила свои кулаки против себя и начала ритмично колотить ими по своим бедрам.

– Тут что, кто-то свихнулся?! – закричала она в потолок.

– Сядьте. Судя по вашему поведению, это вы свихнулись. Не говоря уже о мании убийства...

– Мания убийства!

Ее голос возвысился до предела и снова упал.

– При чем тут мания убийства? Вы говорили с Люси?

– Нет. Но я слышал, как сегодня днем вы с ней говорили, и мне не понравился ваш разговор. Моя профессия связана с жестокостью, но я не люблю хладнокровную жестокость или людей, которые угрожают другим людям.

– Ах, вот что! – с удовлетворенным видом сказала Уна. – Я хлопнула ее по лицу, но не сильно. Она сама напросилась.

– Расскажите мне больше.

– Убирайтесь в ад.

– Возможно, позже. Но прежде чем я вас поцелую на прощание, мне нужно получить кое-какую информацию. Кто вы, откуда приехали и почему охотились за Люси? А также, чем вы занимались в пять часов вечера? С этого мы и начнем. – В пять часов? Я была здесь, в этой комнате. А это важно?

Вопрос был риторическим, а не вызывающим, подобно большинству ее вопросов. Она знала или подозревала о происшедшем.

– Вы можете это доказать?

– Могу, если потребуется. Около пяти я звонила по телефону.

Она потирала руки, пытаясь согреть их в холодном огне бриллиантов. – Но, если не нужно, я не стану заниматься этим. Вы даже не сказали мне, для чего нужно алиби.

– Кому вы звонили.

– Это не ваше дело. Я же сказала, что могу доказать, если потребуется.

Она снова устроилась на краешке сиденья.

– Я интересуюсь всем, что касается вас, Уна. Совсем недавно я давал показания в полиции и мне пришлось упомянуть о вас.

– Вы были у фараонов?

В ее голосе звучало такое недоверие, словно я говорил о своей связи с дьявольскими силами.

– Они сами ко мне пришли. Я нашел Люси вскоре после пяти с перерезанным горлом.

– С перерезанным горлом, вы сказали?

– Да, именно так. Она лежала мертвая в своей комнате в мотеле. Мне пришлось объяснить, что я там делал. И естественно всплыло ваше имя – то, каким вы пользуетесь.

– Почему они не явились сюда?

– Я не сказал им, что вы в городе. Я подумал, что прежде, чем сообщить им это, мне нужно дать вам шанс выбраться на поверхность. Кроме того, мне самому интересно, за что я бьюсь и почему.

– Болван! Они могли проследить за вами.

– Болван – я запомню это слово!

Я встал.

– Для вас я еще не придумал соответствующего, но придумаю.

– Куда вы идете?

– В участок, дополнить свои показания. Чем дольше я буду тянуть, тем больше получу неприятностей.

– Нет, вы этого не сделаете.

Уна вскочила на ноги, бросилась к двери и загородила ее руками, как распятая марионетка.

– Вы работаете на меня и не смеете меня впутывать.

Я вынул из бумажника сотню и бросил ее к ногам. Уна подняла ее, беспокойно глядя на меня, опасаясь, что я сбегу.

– Нет, пожалуйста, возьмите деньги. Я вам еще заплачу.

– У вас нет такой суммы. Убийство стоит в ценнике на первом месте.

– Я не убивала ее... вы... мистер Арчер. Я докажу свое алиби.

– Телефонное алиби легко подстроить.

– Я его не подстраивала, я не могла его подстроить. Я была здесь, в этой комнате. Спросите коридорную. Я выходила только днем. – Поэтому вы и говорите об этом так спокойно? – спросил я и потянулся к ручке двери.

Своей холодной рукой она сжала мою. Банкнота упала на пол, как увядший зеленый лист. Прижавшись к двери и часто дыша, Уна не заметила этого.

– Пойду, повидаюсь с коридорной, если она еще дежурит.

– Заказ принимал портье. Я узнала его по голосу.

– Хорошо, поговорю с портье. А потом мы разберем это дело детально.

– Без фараонов?

– Это зависит от вас. Посмотрим, насколько подтвердится ваша история.

– Нет, оставайтесь здесь. Вы не можете со мной так поступить.

Слова прерывались ее свистящим дыханием.

Я повернул ручку и потянул на себя дверь. Уна села около двери и беззвучно заплакала. Раскинув ноги и открыв рот, она смотрела на меня в убийственном красном свете, а я смотрел на нее. Она издала какой-то невыносимый звук, похожий на скрежет металла. Я закрыл тяжелую дверь, обрубив звук.

Портье, при виде меня, засиял от удовольствия. В его глазах я был счастливым путешественником, подруга которого снимала самый дорогой номер, носила леопардовое манто и, возможно, настоящие бриллианты.

– Я занимаюсь делами мисс Ларкин, – сказал я. – Могу ли я посмотреть на счет?

– Конечно, сэр.

Он достал из ящика стола за своей спиной большую карточку и доверительно склонился над полированной крышкой конторки.

– Надеюсь, мисс Ларкин не собирается проверять счет? Она очень щедро платит. Это помогает морально.

Его голос понизился до робкого шепота.

– Она, случайно, не из Голливуда?

– Удивительно, что она вам это сказала.

– О, она мне не говорила, я сам понял. Я узнаю настоящий класс. И, конечно, у меня был ключ.

Он указал овальным ногтем на верх карточки. Уна дала в качестве своего домашнего адреса отеля «Рузвельт» в Голливуде. Под адресом стояли только три строчки: двенадцать долларов за номер, уплаченные вперед, 3,25 за телефонный разговор и 2,25 за обслуживание.

– Она была здесь меньше полного дня, – сказал я мелочным тоном. – Три двадцать пять кажется многовато за телефонный разговор.

Его маленькие усики поднялись к самым ноздрям.

– О нет, все совершенно законно. Звонок был междугородный и совершенно личный. Я сам об этом позаботился.

– А разве вы это не всегда делаете?

– Нет, не всегда. Дневная телефонистка уходит в пять, а ночная приходит немного позже. Я сам был на связи, когда миссис Ларкин позвонила сюда.

– В пять вечера?

– Может быть на минуты две позже. Я как раз садился за коммутатор.

Эта работа всегда доставляет мне удовольствие.

– Вы уверены, что звонила сама миссис Ларкин?

– О, абсолютно! Ее голос неподражаем. Она актриса определенного типа, характерная актриса.

– Угадали, – сказал я. – Она характерная актриса в своем собственном жанре. И все же, трудно поверить, что простой телефонный звонок мог стоить столько денег. – Ну, спросите ее!

Он был задет за живое – это было видно невооруженным глазом.

– Идите и спросите у нее.

– Миссис Ларкин не любит, когда ее беспокоят по таким будничным делам. Она держит меня для того, чтобы я освобождал ее от них. Но если звонок был в Детройт, то он мог стоить таких денег. – В Ипсалините, – выдохнул он. – Звонок был в таверну «Текумзе» в Ипсалините. Это ведь возле Детройта, не так ли?

Я напустил на себя задумчивый вид.

– Так кого же миссис Ларкин знает в Ипсалините?

– Его фамилия Гарбольд. Она попросила его соединить с человеком по фамилии Гарбольд.

Однако его пыл начал остывать. Он посмотрел на свою вазу с васильками, словно заподозрил, что среди цветов могли спрятаться вредные насекомые.

– Ну конечно, Гарбольд. Почему же вы сразу не сказали? Тогда все в порядке. Миссис Ларкин скоро расплатится.

Я нацарапал под счетом свои инициалы и быстро вручил ему счет.

• Предыдущая
• 12/46
• Следующая