Год 1942 — «учебный» - Бешанов Владимир Васильевич - Страница 71

• Предыдущая
• 71/139
• Следующая

«Геббельсовская пропаганда, хвастливые сообщения о победах на юге еще продолжали оболванивать многих немецких солдат, особенно молодежь».

Первыми 30 июля в 7.30 при поддержке «артиллерийской музыки» двадцати артполков РГК и восемнадцати дивизионов гвардейских минометов перешли в наступление войска Калининского фронта. [322] Мощь огневого удара была столь велика, что пехотинцы 30-й армии прошли первую полосу обороны, почти не встречая сопротивления. Войска Лелюшенко прорвали первую полосу вражеской обороны, но перед второй, встретив упорное сопротивление и организованный огонь, были вынуждены остановиться. Артиллерия и даже танки отстали, завязнув в непролазной грязи.

Генерал Хлебников вспоминал:

«Кто наступал тогда, в низинах и болотах под Ржевом, вряд ли забудет эти дни. Вода льет потоками сверху, вода пробивается снизу, моментально заполняя свежевырытые окопы. Во влажных испарениях, в тумане, идет пехота. Ноги вязнут в черном жидком месиве так прочно, что кирзовые сапоги прихватывает, как клещами. Артиллеристы впрягают десяток лошадей, чтобы вытащить легкую 76-мм пушку, но и это не помогает. Лошади садятся в грязь едва ли не по брюхо, их приходится вытаскивать веревками. Грязь была нашим главным врагом, она заставила нас терять массу времени на преодоление каждого километра».

Когда о подобной ситуации при проведении операции «Тайфун» писали «недобитые гитлеровские генералы», наши историки их враз разоблачали: дело, дескать, не в погоде, а в талантах наших пролетарских военачальников и массовом героизме наших красноармейцев. Но вот теперь и им мешает «генерал Грязь». Хотя, если подумать, пускать 400 танков и артиллерию через болота? И без дождя придется несладко.

Наступление застопорилось, армия Лелюшенко втянулась в затяжные бои за укрепленный район Полунино. Действия советских войск приняли характер методического прогрызания глубоко эшелонированной обороны. Стрелковые дивизии продвигались медленно — 1-2 км в сутки, дорогой ценой отвоевывая каждый метр земли. Попытка командования армии повысить темп наступления вводом в бой подвижной группы успеха не имела. [323] Танковые бригады не могли оторваться от пехоты и действовали вместе с ней как танки непосредственной поддержки. Пять дивизий и 400 танков Лелюшенко топтались в грязи перед позициями 256-й пехотной дивизии противника. 29-я армия генерал-майора В.И. Швецова вообще не смогла продвинуться ни на шаг. Ожесточенные бои севернее Ржева продолжались последующие 3 недели безо всякого видимого результата.

Командование группы армий «Центр» немедленно начало переброску резервов в угрожаемый район. 31 июля в район Сычевки, где располагался штаб генерала Моделя, прибыла 6-я пехотная дивизия. В первых числах августа из Вязьмы на Ржев начала выдвигаться 5-я танковая дивизия, туда же подтягивалась 1-я танковая. Их сосредоточение должно было закончиться 5-7 августа.

Жуков планировал нанести свой удар 2 августа. Но это оказалось невозможным из-за ливней. Уровень воды в реке Держа, по которой проходила линия фронта на участке прорыва, резко повысился. Бурный поток сорвал два из четырех мостов. Глубина бродов, составлявшая обычно 0,2-0,7 м, увеличилась до 2-2,5 м, сделав их непроходимыми. В негодность пришли и грунтовые дороги. К тому же результаты боевых действий Калининского фронта оказались весьма скромными, особенно на стыке с 31-й армией. Учитывая все это, командование Западного фронта по согласованию со Ставкой перенесло начало наступления на 4 августа.

Спустя 5 дней после Конева, в 6.15 при мощной поддержке артиллерии и авиации нанес свой удар Жуков. Огонь всех орудий и минометов двух армий внезапно обрушился на передний край противника в районе Погорелого Городища. Немцев удалось захватить врасплох. В ходе полуторачасовой обработки переднего края оборона 161-й пехотной и 36-й моторизованной дивизий, по выражению генерала армии Гетмана, была «буквально сметена». [324] Заключительным аккордом прозвучал одновременный залп 18 дивизионов «катюш» — около 3600 реактивных снарядов калибра 132 и 82 мм, выпущенных в течение 10 секунд.

После такой огневой подготовки, которая длилась полтора часа, ударные группировки 31-й и 20-й армий без особых трудностей прорвали первую и вторую позиции обороны 161-й пехотной и 36-й моторизованной дивизий на фронте до 15 км. До наступления темноты войска первого эшелона продвинулись на глубину 6-8 км, разбив 161-ю дивизию генерала Рекке. Среди многочисленных трофеев в Погорелом Городище и Губинке оказались 400 мотоциклов, присланных на укомплектование 36-й мотодивизии, и офицерский публичный дом с обслуживавшей его «бригадой ариек». Немцы, бросив тяжелое вооружение, начали поспешный отход, прикрываясь огнем небольших арьергардных групп, минируя дороги и населенные пункты.

Подвижные группы обеих наступающих армий к 16 часам переправились через Держу и, не встречая сопротивления, вошли в прорыв. К исходу дня группа генерала Бычковского главными силами вышла в район Старое, Ревякино, а передовыми частями достигла населенного пункта Емельянцево. Группа полковника Армана в это же время подходила к Кондраково, передовые же ее части — к Праслово. Наступление продолжалось и ночью.

К утру 5 августа соединения Западного фронта полностью преодолели главную полосу обороны, расширив прорыв до 16 км и углубившись в расположение немецких войск на 8-10 км. Вечером части армейских подвижных групп подошли к тыловому оборонительному рубежу противника на подступах в реке Вазуза, но прорвать его с ходу не смогли. 8-й стрелковый корпус в это время через леса пробивался к Карманово, преодолевая ожесточенное сопротивление 36-й мотодивизии. [325]

Таким образом, войска 31-й и 20-й армий в основном выполнили задачу прорыва тактической зоны обороны на всю глубину. В то же время в целом задачи, поставленные им, были осуществлены не полностью. Как уже отмечалось, план операции предусматривал на второй день для 31-й армии овладение городом Зубцов и выход на Вазузу, для 20-й армии — освобождение Карманово и захват передовыми отрядами переправ на Гжати. Этих целей пока не удалось достичь из-за медлительности обеих армейских подвижных групп как при переправе через Держу, так и после ввода в прорыв. Они буквально тонули в грязи.

Вновь возникли проблемы в управлении войсками, которые не стоят на месте, а все время находятся в движении. Передвижных радиостанций в Красной Армии еще не изобрели, основным средством связи оставались конные делегаты:

«Половина радиостанций узла связи армии и большая часть радиостанций соединений вышла из строя или застряла в грязи тыловых дорог… Для усиления связи с войсками в распоряжение штаба армии был выделен из кавалерийского корпуса кавалерийский эскадрон».

Из— за слабой организации подвоза к исходу второго дня операции в частях первого эшелона имелось 0,2-0,5 боекомплекта и три четверти заправки горючего.

Кроме того, немецкая авиация, оказывавшая довольно незначительное воздействие на наступавшие соединения 31-й и 20-й армий, все свои усилия направила на их тылы и фронтовые резервы. Несмотря на советское превосходство в воздухе и большие потери, немецкие самолеты, действуя группами по 10-30 машин, всю вторую половину дня 4 августа наносили бомбовые удары. Особенно от них пострадали переправы через Держу. Все они оказались разрушенными. Меры по их восстановлению небыли приняты своевременно. В итоге условия для ввода фронтовой подвижной группы в прорыв оказались менее благоприятными, чем предполагалось. Тем не менее, по мнению Жукова, операция началась удачно. [326]

Подвижная группа фронта начала выдвижение из исходных районов в 20 часов 4 августа. Все пути оказались забиты обозами, артиллерией, дороги были в исключительно плохом состоянии. Машины, шедшие ночью с затемненными фарами, застревали в грязи. Все это тормозило движение.

• Предыдущая
• 71/139
• Следующая