Черный Стрелок 2 - Мазин Александр Владимирович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/65
• Следующая

Надо было что-то делать. Причем делать – срочно. Но результат мог получиться ужасающим. Тем самым «кровавым безобразием», за которое кто-то должен будет расплачиваться. Погонами, должностью, свободой, жизнью…

– Хотите меня сделать «стрелочником»? – напрямик спросил Андрей Игоревич у того, кто недавно заявил ему, что генеральские лампасы «надо заработать».

– Это твоя работа, – последовал ответ. – Вот и работай. Могу дать совет: попробуй договориться с Хлебаловым…

«С Хлебаловым нельзя договариваться!» – мысленно воскликнул Андрей Игоревич, но только мысленно. Это он, подполковник, мог беспокоиться о государстве, потому что у него за душой не было ничего, кроме государства. Всего-то имущества – битые «жигули» и однокомнатная квартира в Химках. У всех остальных, включая представителя Президента, были совсем другие приоритеты.

Договориться с Хлебаловым – вот она, палочка-выручалочка. Того же мнения придерживались все власть предержащие в славном городе Ширгороде. Договориться с Хлебаловым – и все будет путем. Комиссию из Кургана отозвать (один хрен там с ней никто не считается), расследования-преследования прекратить, отдать в компенсацию за моральный ущерб уважаемому Николаю Григорьевичу кусок ширгородского пирога… Тем более, что он теперь, можно сказать, свой. Родственник Сурьина…

С Хлебаловым уже пытались договориться. Подполковник имел возможность убедиться в этом собственными ушами.

– Хули ты упираешься! – прямо заявил в телефонном разговоре только-только отошедшему от наркоза Льву Никитичу первый ширгородский «герцог» Медведев. – Колька Хлебалов – наш кадр. Я с ним сколько лет нормально работал. Отстегни ему кусок, а я с Москвой замну. Всем лучше будет…

– Тебе – в губернаторах, а мне – в гробу! – с трудом ворочая языком, перебил Медведева Сурьин. – Небось, уже сговорился с Хлебаловым – его на мое место?

– Что ты за херню несешь! – очень искренне возмутился Медведев. Тем более искренне, что был у него в разговоре с Хлебаловым этакий намек… обоим понятный. Медведева вполне устраивало передача Хлебалову куска сурьинской кормушки. Пусть они с Сурьиным друг друга жрут! Разделяй и властвуй, как говорится…

Не получается, похоже. Жаль. Но так и так, а придется уступить никитскому князьку. Они теперь на одной бочке с порохом сидят. Только Хлебалову в его ситуации терять нечего, а Руслан Васильевич – совсем другое дело. Лучше всего, конечно, было бы Хлебалова просто убрать, но осторожный, черт… Заказать такого… Как бы наоборот не вышло.

– Ладно, поправляйся, – буркнул Медведев. – Потом разберемся, когда в себя придешь…

Разбираться Медведев не стал. Едва получил информацию о том, что никитский князек готовится к настоящей войне, немедленно приказал своим «тиграм» хлебаловских не задирать. Дорого встать может…

А узнав от своих информаторов, что сурьинская племянница вышла замуж за Хлебалова (наверняка без санкции дядюшки), потер руки от удовольствия.

Пусть теперь оскорбленный Сурьин схлестнется с хлебаловскими боевиками – флаг ему в руки… И дубовый гроб в подарок.

Как в воду глядел. Суток не прошло, как ему позвонил лично никитский князек.

– Здорово, Руслан! Как самочувствие?

Без отчества, сука, просто по имени… Но Медведев стерпел.

– Ничего, не жалуюсь. Говори, что нужно.

– Да ничего! – Хлебалов хохотнул. – Хотел спросить: мы с тобой дружим или как?

– Я тебе войны не объявлял, – сказал Медведев. – Ты сам в дерьмо вляпался.

– Это с какой стороны посмотреть, – заметил Хлебалов. – Ты в курсе, что я женился?

– Нашел время…

– На хорошее дело всегда время найти можно. Не желаешь узнать, на ком?

– Ты по делу мне звонишь или так, языком потрепать? – сыграл дурачка Медведев.

– Так это и есть дело! – засмеялся Хлебалов. – Знаешь, как мою жену зовут? Надежда Хлебалова. А вот в девичестве ее Павловой звали.

– Ну и хули? – проворчал Медведев, сделав вид, что ничего не ведает и ведать не хочет.

– Не знаешь… – с удовольствием произнес Хлебалов. – А зря! Девичью фамилию самой богатой женщины Ширгорода тебе знать стоит. Надя Павлова. Ма-аленькая такая… Метр в шляпке. Но очень симпатичная.

– Та-ак… – изобразил работу мысли Медведев. – Ты случайно не сурьинскую племянницу в виду имеешь?

– Ее самую.

– А дядя ее в курсе? – спросил Медведев.

Не верилось ему, но чем черт не шутит. Вдруг подстреленный Сурьин сам завернул такую хитрую интригу. Правда, голос его, когда он мириться с Хлебаловым отказался, очень искренне звучал. Кстати, почему мириться… Ведь жил никитский князек, как свой, у Сурьина в доме, и Булкину ему сосватал… Разве они ссорились? Неужели развел его хитрожопый Левушка?

– Так в курсе Сурьин или нет? – раздраженно переспросил он.

– Думаю, нет, – последовал ответ. – Но это не имеет значения.

– Очень даже имеет! – Настроение у Медведева сразу поднялось. – Хрена лысого он твоей супруге что-нибудь даст!

– Так ведь других наследников у него нет, – сказал Хлебалов. – Сестра его померла, одна Надежда и осталась.

– Все равно рановато ты губу раскатал, – заявил Медведев. – Рана у него не опасная. Неделя-другая, выйдет Левушка из больницы…

– Вот тут ты, Руслан, немного ошибаешься. Из больницы он уже вышел. Вернее, вывезли его. В соседнее здание. В морг.

– Ты откуда знаешь?! – воскликнул Руслан Васильевич.

– А вот знаю. Не веришь? Сам в больницу позвони. Только назовись, а то еще подумают, что ты – журналист, и наврут.

Руслан Васильевич приехал в больницу лично. И лично убедился, что Хлебалов не соврал. Лежал его старый соперник Левушка Сурьин, румяный и красивый (молодцы? бальзамировщики), в красивом черном гробу и загадочно улыбался в своем вечном сне.

И так не понравился Руслану Васильевичу этот умиротворенный сурьинский лик, что, вернувшись домой, впервые за десять лет он напился. И хоть пил он шотландское виски тридцатилетней выдержки, но накушался точно как привычной водкой в обкомовские времена – до поросячьего визга.

Все это Андрей Игоревич знал. И не только это. И переживал оттого, что вынужден передать ответственнейшую часть операции посторонним. Но пришлось. Колпак, накрывший большую часть ширгородского истеблишмента, накрывал и его самого.

Максимум, что он мог себе позволить, это очень внимательно следить за развитием событий. И не упустить момент, когда появится возможность нажать на спуск… Если такая возможность появится.

Бессонов вернулся к своему занятию, а Шелехов, вынув пистолет из кобуры, привычным (уже привычным!) движением сунул его сзади под ремень и вышел на воздух.

Обе их машины стояли перед домиком, квадратными тушами полностью загораживая вход.

«Зорька». Пионерский лагерь. Так было написано на красивой гранитной стелле у покосившихся ворот. Алеша пионерских лагерей уже не застал. В прошлом году он провел три недели в молодежном лагере в Шотландии. Это было здорово. И совсем не похоже на эту бетонную выгородку, прилепившуюся со стороны реки к рабочему поселку. Но воздух здесь был относительно чистый. И река…

Алеша обошел джипы и неторопливо двинулся по дорожке, освещенной редкими, горящими через один фонарями, вниз, к Юри. Воздух был свеж и прохладен. Вонь Краснянского нефтеперегонного оставалась по ту сторону реки.

«Вот и лето кончается, – подумал Алеша. – Какое, однако, странное лето…»

Ему вдруг захотелось, чтобы все было как раньше. Чтобы гонять на мотоциклах по проселкам с Веней Застеновым, жарить на углях подстреленных уток, париться в лесной баньке и прямо из парной, разбежавшись, прыгать в Юрь с береговой кручи…

• Предыдущая
• 27/65
• Следующая