Костер для инквизитора - Мазин Александр Владимирович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/63
• Следующая

– Еще раз так скажешь, зарежу,– не повышая голоса, предупредил Чума.

– А чё такое? – Васек не сразу врубился, но когда дошло, выругал себя за дурной базар: заземлячить Чуму с армяшками… – Бля буду, Чума, не подумал! Виноват!

– Проехали,– спокойно отмел Чума.– Дальше давай.

– Короче, такой же мужик – батрацкий прикид, шпалер глухой,– у Сидора двоих покоцал. У Гришки – тоже. Вагоновоза положил. Дикий фраер.

– Думаешь? – с сомнением произнес Чума.– А ты, Харлей, что скажешь?

– Ничего. Бомжей мои потрясли, но ничего не вытрясли, кроме вшей.– Здоровяк напрыскал себе водочки, кинул в пасть, зажевал.– На дне всякая тварь водится. Есть такие, что и стрелять умеют. Но не слышно, чтоб кто вдруг поднялся.

– Ищите,– сказал Чума, поглядел на часы.– Пошли, погреемся.

Поднялись. Харлей сгрузил хавку с девкиной спины, хлопнул по заду:

– Смена!

Все трое двинулись в парилку. Девка так и осталась стоять на четвереньках. Затекла.

Ласковин сдвинул наушники, прищурился. Да, практика – великая вещь. Все двадцать пуль легли в пятачок поменьше ладони.

– А ты навострился,– похвалил Митяй.

– Жить захочешь – навостришься.

Они развлекались на задворках пансионата, вот уже два месяца официально принадлежавшего «Шлему». До этого пансионатом владела какая-то фабрика, отчего здание пришло в полное запустение. Ремонт закончили неделю назад. К прежнему строению присовокупили открытый и закрытый бассейны, баньку-теремок и тир. Справляли новоселье. Только свои. Без платных лялек и прочего. Ужрались, конечно. Зато посидели хорошо. С приятствием. А поутру Фарида вручила каждому по бунденсовской таблетке – и никакого отходняка. Класс.

– Пошли, Ласка, покатаемся,– предложил Митяй.

Детский друг Ласковина недавно подарил себе «крузак»: могучую черную махину, смахивающую на маленький танк. Осчастливился.

– Поехали,– согласился Ласковин.

Впрочем, в Солнечном особо не разъездишься. Попылили по поселку, покрутились между государственных дачек, смотались к заливу.

– Ну, зверь, да, зверь? – периодически заявлял Митяй, поворачиваясь к Ласковину.

– Зверь,– соглашался Андрей. Джип пер по песку, как по грунтовке.– Ты на дорогу поглядывай, врежемся.

– Ни хрена,– откликнулся Митяй.– Я на сороковнике в дерево впилился. Дереву – хана, а у него даже железяка не погнулась. Титановая, бля.

– Титановая железяка,– Ласковин усмехнулся.– Три класса образования.

– Дурак,– беззлобно отозвался Митяй.– Хошь организую такую же? Недорого. Новье – за сороковник. Растаможка, все путем. Пять лет всего. Дешево. Тут одна транспортная фирмочка удачно сгорела. Возьмешь? Могу и бакинских подкинуть. До отдачи.

– Спасибо, пока обойдусь.

– Хозяин – барин. А хорошая нынче осень. Сухая.

– Митяй, это чьи хоромы? – заинтересовался Ласковин.

– Это, брат, Свидетели Апокалипсиса обустраиваются.

– Чего свидетели?

– Апокалипсиса.– И пояснил: – Бог у них такой, Апокалипсис.

Ласковин неприлично заржал.

Митяй обиделся.

– Чего гогочешь?

– Апокалипсис – это, брат, книга в Библии. О Конце Света, Страшном Суде.

– Точно,– кивнул Митяй.– Страшный. Помню, плакаты висели. А потом сказали: суд переносится.

Ласковин опять засмеялся.

– Ладно тебе,– буркнул Митяй.– Нормальное дело. Если адвокат хороший. А у этих, верняк, хороший. Бабок море. А какие коттеджи их рабы лепят! Евростиль.

– Рабы?

– Ну. День и ночь пашут. За одну хавку. И водку не жрут, что характерно. Шустрые ребятки.

– Что ж тут шустрого? – удивился Андрей.– В рабах-то?

– Не, это я про хозяев. Там у них вроде чухня заправляет. И америкахи. А наши так, на подхвате. Называется – церковь.

– Называется – секта! – сердито поправил Ласковин.– Руки чешутся проверить их на вшивость!

– Рискни,– фыркнул Митяй.– У них охрана покруче, чем у Крепленого была. И еще, говорят, вояки с ними корешатся.

– Точно знаешь?

Митяй пожал плечами:

– Болтает народ. Ну, приехали. Ты, кстати, когда в город?

– К вечеру.

– А я еще на денек останусь. Пошли пожрем, что ли?

Абрек заявился около четырех. С дурными новостями. Собрал своих, только мужчин – Фариду и мисс Главбух выставил за дверь.

– Взяли наш груз,– сообщил он.

– Кто, знаешь? – спросил Бухов, «Дед», старожил «Шлема».

– Шифер.

– Ни хрена! – удивился Митяй.– Он же чернушкой промышляет! Клиент чистый?

– Божится, что никакой наркоты в контейнере не было.

– А что было? – встрял туповатый Шест.

– А вот это не твое собачье дело,– ласково сказал Абрек.

– Стрелка? – уточнил Бухов.

– Уже забил.

– Поддержка нужна,– озабоченно произнес Митяй.– У Шифера одних боевых верблюдов десятка три.

– Поддержка будет,– заверил Абрек.– Чума.

– Тю-ю! – воскликнул Шест.– В жопу такую поддержку! Мне такая поддержка без надобности!

– А тебя никто и не спрашивает,– отрезал Абрек.– Закрой ротик и без моей команды больше не открывай. Ясно?

– Ну,– буркнул Шест обиженно.

– Не подстава? – обеспокоился Митяй.

– Если подстава, значит, нас уделают,– Абрек бесшабашно махнул рукой.– Стрелка сегодня. В шесть, на сорок седьмом километре.

– Хорошее место,– одобрил Митяй.– Тихое.

– Угу. Чума поставит троих, от нас – четверо. Я, Дед, Митяй…

– Я пойду,– сказал Ласковин.– Возьмешь?

Долги надо возвращать.

– Без вопросов!

«Вот змей,– подумал Андрей не без восхищения.– Знал ведь!»

– Хвосты вверх, братва, прорвемся! – бодро изрек Абрек.

– С Лаской-то – без вопросов! – Митяй заметно повеселел.– Броник одевать?

– Одевай, одевай,– проворчал Дед.– От стрелки до перестрелки, сам знаешь!

Ласковин бронежилетом побрезговал. Кевлар не всякую пулю держит, а в титановом особо не попрыгаешь – тяжелый. Поехали на Митяевой тачке. Абрек с Дедом шли впереди, на таком же бездорожном монстре. По дороге Ласковин попытался вызнать подробности о других участниках рандеву. Из любопытства. Митяй выдал, что знал. Шифер ходил когда-то под Марышевым. После известных событий откололся, выжил и застолбил свой участок. Гонит наркоту из Азии в Питер и дальше. До сих пор не борзел. А вот Чума всегда борзел сверх меры. Зря Абрек с ним законтачил, позвонил бы Гришавину. Гриша, правда, без Берестова часть крутизны потерял. Тут Митяй подмигнул Ласковину.

– Не я это,– сердито сказал Андрей, но старый кореш Коля Митяев не поверил.

Часть крутизны Гришавин потерял, но того, что осталось, на Шифера с лихвой хватит. А Чума – подлец и садист. Лучше со скорпионом корешиться, чем с ним.

– Ты, Ласка, глаз с него не спускай – на любую подлянку способен.

– Присмотрю,– пообещал Андрей.– Не бойся.

– Легко сказать, не бойся,– проворчал Николай.– Если Чума сыграет на пару с Шифером – их будет вдвое против нас.

– Митяй, мы же профессионалы,– укорил Андрей.– Нам ли бояться зэчья?

– Зэк зэку – рознь,– возразил Митяй.– Сам знаешь. Сколько наших попало на зону, когда совки федерацию карате громили.

– Ладно,– поморщился Андрей.– Бог не выдаст, свинья не съест.

Сам-то он не боялся ничего. Орган страха у него атрофировался еще в лешиновские времена. А может, Хан отбил?

Приехали вторыми. На точке уже стоял навороченный «мерс», у которого ошивались трое. Здоровенный амбал с собранными в хвост патлами, весь в коже и железках, блондинистый качок, и высокий смугляк в длиннополом фасонистом пальто.

Митяй затормозил.

– Чума,– сказал он.

– Который?

– Нерусский.

Андрей, впрочем, сам угадал, кто из троицы опасней. Ладно, будем держать.

– Спортсмен? – хвостатый амбал сунулся к Ласковину.– Здоров, братила!

– Здорово,– Андрей снизу вверх поглядел на здоровяка, пытаясь вычислить, каких он мастей. Брюхо на два ящика пива, щетина на роже. Натуральный хряк. На бандюгана, вроде, не похож. Скорее на американского уличного безобразника, каких в кино показывают.

• Предыдущая
• 13/63
• Следующая