Паника-upgrade. Кровь древних - Мазин Александр Владимирович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/55
• Следующая

Может, они и мысли читать могут?

Ну нет, это вряд ли. Иначе хрен бы ему позволили взбунтоваться.

– Ты многое знаешь, человек, – сказала След Прошлого.

– Это верно, – согласился Саянов. – Мы, Дети Дыма, как вы выражаетесь, вообще много знаем. К примеру, дифференциальное исчисление.

Однако дифференциальное исчисление козоногую не интересовало.

– Может, все-таки соединимся? – предложила она. – Тебе будет приятно.

– Сначала – со мной! – ревниво заявила Шествующая, решительно выпятив дерзко торчащие грудки. – Я – первая!

– Ты – первая, – согласилась След Прошлого. – А потом – я. До заката еще много времени. Мы обе успеем соединиться.

«Чистый феминизм, – подумал Саянов. – Мое мнение в расчет не принимается».

Впрочем, он был не против. Тем более что лучшего времяпрепровождения он пока не ожидал. Ничего. Ночью он выберется наружу – и тогда дел будет уже невпроворот. А пока – предадимся разврату.

– Сначала – След Прошлого! – заявил он решительно.

– Я тебе не нравлюсь? – мгновенно огорчилась Шествующая.

– Наоборот. Лучшее – на десерт.

Знала ли она слово «десерт», неизвестно. Но смысл поняла – и сразу расцвела.

А След Прошлого не обиделась. Она была, как заметил Саянов, отнюдь не глупа. И догадалась, что человек просто хочет проявить свою волю. Ну и на здоровье. Особенно если эта воля полностью отвечает желанию Древней…

Когда наступила ночь, Саянов вместе с Шествующей выбрались на поверхность, и Олег с удовольствием вдохнул воздух свободы. Воздух был восхитительно вкусный. А свет узкого серпика луны показался Олегу таким же ярким, как сияние восходящего солнца.

Теперь он понимал, почему Древние не хотели выпускать его днем. От тропического солнца он бы точно ослеп.

– Теперь дневное солнце – не для тебя, – сказала Шествующая, когда Саянов поделился с ней своими мыслями.

В ее голосе слышалось одобрение.

– Солнце ослепляет Древних, – сказала козоногая. – Прежде было не так. Но теперь солнце – для Детей Дыма, а Древним Маат отдала ночь.

– Выходит, я теперь тоже – Древний? – пошутил Олег.

Шествующая не ответила.

Она поймала ящерицу и теперь ела ее. Сырой. Огонь, надо полагать, тоже атрибут Детей Дыма.

Олег улегся на песок. Ему было хорошо. Он глядел в сияющее фиолетовое звездное небо. За такое зрелище не жаль пожертвовать способностью видеть днем. Хотя что значит – пожертвовать? Если дело только в яркости, то вернуть себе возможность гулять при солнечном свете – вопрос чисто технический. Решить его несложно. Темные очки, например. Или – линзы. Снизить эффективность светового потока в несколько десятков раз – вот и вся проблема. В бунгало наверняка найдется всё необходимое.

Шествующая опустилась на песок рядом с Олегом. Потерлась пышной гривой волос о его живот, мурлыкнула, как кошка. В свете луны кожа ее казалась перламутровой. Тонкие пальчики, способные разорвать живую плоть, как ломтик сыра, касались Саянова легче птичьего перышка. Это Олег научил Древнюю человеческим ласкам. Впрочем, Шествующая оказалась очень способной ученицей. Небесноглазая Шэ, никогда не видевшая утреннего неба… Что он для нее? Просто человек? Дающий Семя? Или всё же нечто большее?

Что мог сказать об этом славный парень и способный ученый Олег Тенгизович Саянов? Он и мотивацию обычных женщин понимал с трудом. Вернее, даже не пытался понять. Они приходили и уходили. Некоторые – возвращались, некоторые – нет. Музыкант Саянов не испытывал недостатка в подругах. Ученый Саянов был более разборчив, но все равно не понимал, почему новые подружки, с жадностью вцеплявшиеся в него и совершенно счастливые в первую неделю, спустя месяц-другой покидали его чуть ли не по собственной инициативе. Наверное, не видели в нем брачной перспективы. По крайней мере так Олег решил – сам для себя. И больше не парился.

Но здесь, на острове, у Саянова было достаточно времени, чтобы обдумать свое прошлое. И у него появилась мысль: а что, если они чувствовали в нем нечто чуждое? Что, если тот, кто тасует карты судеб, пометил карту «Олег Саянов»? Что, если он, доктор химических наук Олег Тенгизович Саянов, – не из тех, кого Древние называют Детьми Дыма? Основания для этого имелись.

О том, что их семья особенная, Олег знал с детства. С трех лет, когда дед Тенгиз начал его учить «дорожке», начальным движениям фамильного воинского искусства. С тех пор, как на его глазах старший брат Олега влегкую раскидал четверых старшеклассников, каждый из которых был крупнее его… И позже получил выволочку от отца за то, что у одного из агрессоров оказалась сломана кость стопы. Правда, родителей пострадавшего, потребовавших у Тенгиза Тенгизовича компенсацию за «увечье», отец тоже шуганул. Отец работал начальником лаборатории в Институте криминалистики, ездил на рыбалку с начальником РУВД и был в дружеских отношениях с половиной прокурорского и милицейского начальства. Так что «превышение пределов самообороны» не повлекло за собой никаких последствий, кроме еще большего уважения к семье Саяновых со стороны местной молодежи.

Со временем Олег научился сражаться не хуже брата. Дед даже утверждал, что Олег – лучше. Но с точки зрения традиции это значения не имело. Тенгиз был Тенгизом. Старшим, Олег – младшим. Навсегда. И в этом тоже была особенность семьи Саяновых.

Олег как-то спросил, почему в их семье старших всегда называют Тенгизами.

«Так повелось, – ответил отец. – В честь основателя рода».

«А кто – основатель?» – спросил Тенгиз.

«Чингисхан!» – ответил дед и захохотал.

Олег так и не сумел узнать, сказал дед правду или пошутил.

Но как бы там ни было, а семья Саяновых хранила свои традиции. В том числе – приоритет старших. Никому из братьев даже в голову не пришло бы спорить с отцом. А тем более – с дедом. Даже когда брат стал ворочать миллионами американских долларов, ничего не изменилось. Хотя кто знает: стал бы брат таким крутым без поддержки отца и деда?

Олег отдыхал. Его голова лежала на животе Шествующей. Только что Олег и Древняя замечательно и с обоюдным удовольствием «соединились», и теперь ветерок с моря ласкал Саянова, осушая пот и балуя его ноздри феерическими ароматами тропиков. До рассвета оставалось часа два.

– След Прошлого говорила: раньше вы не прятались, когда всходило солнце, – негромко произнес Олег. – Это правда?

– Не мы. Те, кто жили до нас. Очень давно.

Голос Шествующей был таким же размеренным и глубоким, как шум прибоя.

– Тогда этот мир принадлежал Древним. Тогда Тот-Кого-Изгнали был с нами.

– Тот, кого изгнали? – Это было что-то новенькое.

– Нет. Тот-Кого-Изгнали!

– Не понял. Это – имя?

– Нет. Так зовем его мы, Древние. Сейчас.

– А раньше его звали иначе?

Похоже, у Шествующей не было особого желания поддерживать разговор. Но все же, после долгой паузы, она сказала:

– У него было много имен.

«Ага, – подумал Саянов. – Еще один персонаж здешнего пантеона».

– А почему его изгнали? – спросил Олег.

Его живо интересовала местная мифология. Он чувствовал, что для Древних она весьма значима. Олег отлично знал, что такое традиции. И понимал, что традиции, которым не одна сотня лет, это уже не традиции и даже не образ жизни. За нарушение их адепты-Древние запросто могут убить. А в том, что они – могут, Олег не сомневался. Следовательно, чем больше он будет знать, тем больше у него шансов остаться в живых.

Однако козоногая не пожелала ответить.

Тогда Саянов слегка перефразировал вопрос.

– А кто его изгнал? – поинтересовался он.

Древняя фыркнула, спихнула его голову со своего живота и встала на ноги.

Правильнее было бы сказать – вскочила, но Олег знал, что в ее движении не было торопливости. Когда козоногие торопились, они двигались намного быстрее.

Секунда – и Шествующей уже нет рядом.

Вопрос Олега так и остался без ответа.

• Предыдущая
• 12/55
• Следующая