Римский орел - Мазин Александр Владимирович - Страница 71
- Предыдущая
- 71/114
- Следующая
– А чего этот раб взбесился, не знаешь? – спросил Черепанов.
– Да сморчок этот его оскопить решил. Черного какой-то перс покупает. Для своего царя – гарем охранять. Но «жеребца», говорит, не возьму. Только «мерина». Не то он там всех «кобылок» перепортит. А нубийцу кто-то из его «подружек» и напел про «мерина». Тот и взбесился.
– А это правда? – спросил Черепанов.
– Похоже. Иначе с чего бы ему бунтовать? Жрал со стола господского, приап свой улещивал по три раза в день, маслом благовонным, египетским, умащали… Да я б с ним хоть сейчас поменялся… – Пондус подумал немного и добавил: – На месяцок.
– Может, помочь? – предложил Геннадий.
– Это как?
– Взять его аккуратно. Он вооружен?
– Настоящего оружия у него нет. Так, ерунда всякая. Ты серьезно, Череп?
– А почему нет? Попробую.
– Понял! – Пондус хитро усмехнулся. – Погоди-ка…
Он оставил Черепанова и подошел к спорящим, сказал что-то. Те сразу перестали орать. Поглядели на Геннадия. Хозяин высказался скептически. Пондус заспорил…
– Эй, Череп, давай к нам! – позвали из бассейна. – Водичка тепленькая!
Но к подполковнику уже спешил Пондус.
– Договорился! – пыхтя, сообщил он. – Если возьмешь нубийца, не попортив, хозяин двадцать ауреев дает. Полновесных, Траяновой чеканки. Ну а если нубиец тебя попортит – пятьдесят динариев отступного. Мне со всего – десятая часть. За посредничество. По рукам?
– Ты, Пондус, на том свете асфоделями торговать будешь, – сказал Черепанов.
Первый кентурион самодовольно ухмыльнулся.
– Значит, договорились. Ну, пошли…
Черепанов снял тунику, оставшись в удобных штанах и, естественно, в калигах. Пондус подошел к нему с кувшином оливкового масла.
– Это еще зачем? – удивился Черепанов.
– Чтобы кожа скользкой была. Так все…
– Убери, – отмахнулся Черепанов. И легионерам: – Показывайте, ребята, где засел ваш монстр…
Двинулись. Впереди – Черепанов с голым торсом и кентурионской виноградной палкой, за ним – вооруженные до зубов легионеры с расчехленными скутумами, за легионерами – хозяин и прочие заинтересованные лица.
Прошли мимо пустого триклиния, миновали кухню, из дверей которой выглядывали любопытные мордочки поварят и текли искушающие ароматы, свернули направо.
– Там, наверху, по лестнице, – сказал декурион, тактично пропуская Черепанова вперед.
Деревянная лестница с резным барьерчиком и широкими перилами. На площадке наверху вроде бы никого…
Черепанов начал осторожно подниматься. Еще бы избавиться от тащившихся следом сопящих и кряхтящих зрителей…
Наверху имелся небольшой коридорчик, в коридорчике – несколько дверей…
Нет, нубиец не устраивал засады. Еще с лестницы Черепанов услышал злобное басистое бормотание, какой-то грохот…
Не тащись вся эта орава за ним, он бы мог подобраться аккуратно…
Геннадий повернулся, сделал знак стоять, но опоздал.
Свирепый нубиец услышал, что ему собираются нанести новый визит.
Одна из дверей распахнулась с жалобным треском. Нечто огромное, черное, блестящее и рычащее, аки лев, вырвалось в коридор и устремилось прямо на Черепанова. Тот успел отпрыгнуть в сторону, и громадное-черное (это оказался окованный бронзой здоровенный сундук) пронеслось – аж воздух взвизгнул – мимо него и обрушилось на поднимавшихся по лестнице.
Легионеры (вот что значит армейская выучка) успели все-таки сомкнуть щиты, поэтому обошлось без смертоубийства. Но лестница очистилась. Внизу, у ее основания, барахталась многослойная куча-мала, на которой подпрыгивал и ворочался злополучный сундук.
А тот, кто его бросил, стоял наверху, потрясая кулаками и понося врагов самыми обидными словами.
Черепанов выпрямился. Да, отличный образец спортсмена. Черная спина, бугрящаяся мускулами, блестящая от пота, массивная шея, переходящая в бритый, не менее мускулистый затылок. А уж какая глотка луженая… Если еще, не дай Бог, этот черный владеет искусством «железной рубашки», придется нелегко.
Черепанов бесшумно шагнул вперед и с хирургической точностью воткнул конец дубинки в точку у основания шеи.
Нет, восточному искусству «железной рубашки» нубиец не обучался. Качнулся и плоско рухнул навзничь, словно и не борец. Черепанов едва успел подставить ногу, чтобы атлет не треснулся затылком об пол.
Да, красивый парень. И мужское достоинство – просто мечта поклонников Приапа. И поклонниц. Настоящий вандализм – портить славный организм. Черепанов усмехнулся открывшемуся поэтическому дару и присел на перила, наблюдая, как внизу медленно распутывается куча-мала.
Двадцать минут спустя закованного в цепи, слегка обалдевшего негра свели вниз – на радость публике. Господский медик тщательно осмотрел его и серьезных повреждений не обнаружил. Соратники Черепанова вот уже четверть часа докапывались: как ему удалось свершить сей подвиг? Подполковник многозначительно улыбался.
Хозяин отсчитал деньги. Довольный Пондус тоже получил свои два золотых.
Негр, которого, несмотря на цепи, все еще побаивались (аж четверых сторожей приставили), мрачно глядел на своего победителя. Нет, красивый мужик. Даже без поправок на негроидность.
Черепанов вспомнил, поманил хозяина. Тот подошел поспешно, лучась улыбочкой. Исключительно мерзкая харя, надо признать.
– Меня зовут Геннадий Череп, – сказал подполковник. – Я – кентурион в Первом Фракийском. Не забудь.
– Конечно, кентурион, как я могу забыть того…
– Это еще не все, – перебил Черепанов. —
Я хочу, чтобы ты также запомнил: если так случится, что этот малый вдруг окажется без тестикул, я обязательно об этом узнаю. И лично наведаюсь к тебе, уважаемый, чтобы отрезать тебе яйца. Не забудешь, уважаемый? – Все это было сказано негромко, с вежливой улыбкой – и богатей растерялся.
– Но он же – мой раб… – пробормотал почтенный римлянин. – Я же могу…
– Можешь, – кивнул Черепанов. – Но я тебе не советую.
Повернулся и двинулся к выходу, провожаемый изумленными взглядами тех, кто слышал этот диалог. Но самое большое изумление было написано на черной физиономии нубийца…
Вот так и рождаются мифы.
- Предыдущая
- 71/114
- Следующая
