Время перемен - Мазин Александр Владимирович - Страница 91

• Предыдущая
• 91/106
• Следующая

Эх, дед, дед… Зря я на него обижался. А Валюшка его и впрямь любила. Но пробыла его женой совсем недолго. Восемь месяцев спустя, в Риге, куда она поехала делать сюжет о китайской диаспоре в Прибалтике, их съемочную группу расстрелял спятивший латвийский полицейский. Спасти никого не удалось.

О случившемся мне сообщили через три часа. Еще через час я был в воздухе, но деда дома уже не застал. Его сердце не выдержало. Когда я приехал в госпиталь, деду только что сделали пересадку и он был еще под наркозом. Тело его жены лежало в соседнем корпусе, в морге. Меня попросили произвести опознание. Собственно, в том, что это она, сомнений не было, но нужно было свидетельство кого-нибудь из родственников, а я прибыл первым.

Умерла она мгновенно: пуля попала в основание черепа. Набравшись храбрости, я спросил у врача, была ли она беременна. Врач сказал: нет.

Похоронили ее на Смоленском кладбище. На прощании – огромная толпа. Деда не было. Врачи решили, что он еще слишком слаб. Наверное, так оно и было, раз у деда не хватило сил послать их к черту.

На поминках ко мне подошел дядя Коля.

– Как дед? – спросил он.

Я пожал плечами. Из родных к нему пускали только отца, а медицинская сводка его состояния была в открытом доступе.

– Ты не зашел ко мне тогда, Артём,– сказал дядя Коля укоризненно.– Почему?

Я еще раз пожал плечами.

– Ты в порядке? – спросил он.

Я в третий раз пожал плечами.

С той ночи в клубе мы с Валей больше не виделись. Я даже на свадьбу не приехал. Дед, конечно, обиделся. Но Валентина, думаю, нет. Ей, надо полагать, еще меньше хотелось встречаться со мной, чем мне – с ней. Но когда я увидел ее там, в морге… Если бы я знал, кто виноват в ее смерти… Если бы я мог добраться до виновного… Голыми руками порвал бы. Но виновных нет. Есть безликая сила, превращающая людей в безумцев. Я не мог ее ненавидеть. Как не мог ненавидеть «ифрит».

В Соловках старец живет. Говорят, большой святости. Ванька Сучков к нему ездил после Вегаса. Спросил: за что нам всё это? «Ифрит», беспричинное безумие…

«Бог ведает,– сказал Ваньке старец.– Иди и живи, бедная душа».

А что бы он сказал мне?

– Ты в порядке, Артём? – повторил дядя Коля.

Я посмотрел на него, и увидел, что он и впрямь встревожен.

– Нормально.

Что ж… Мертвые – мертвы.

– Заезжай ко мне завтра, Артём,– сказал дядя Коля.– Нужен твой совет.

– Вам назначено? – без улыбки спросила адъютант. На ней были погоны штабс-капитана, но выглядела она лет на двадцать. Впрочем, наметанный глаз Артёма отметил следы пластической операции. А также то, что штабс-капитан, по всей вероятности, была по происхождению китаянкой. Интересный вариант для официального адъютанта начальника Управления по связям с союзными и дружественными державами в Департаменте внешней разведки. Логичнее было бы взять на эту должность какую-нибудь мулаточку, чья внешность гармонировала бы с доминирующим типом Запад-Европы. Впрочем, дяде Коле виднее.

– Да,– сказал Грива.– Генерал меня ждет.

Аккуратная, будто нарисованная бровка поднялась на миллиметр. Так штабс-капитан выразила свое отношение к солдафонскому «генерал» и к тому, что начальник Управления по связям может ждать кого-нибудь чином ниже министра.

– Сообщите генералу…– ледяным тоном произнес Артём, одновременно сцепив руки в универсальном для русской разведки сигнале «свой, поддержки не требуется».– …что пришел господин Грива.

Возможно, сигнал устарел с тех пор, как Артём покинул Департамент, но реснички у штабс-капитана дрогнули: определенно девушка бывала «на холоде». Но давно. Заметив знак, она никак не прореагировала на фамилию, а рабочий агент должен воспринимать всё, но при этом не показывать ничего. Впрочем, «прокачивал» ее Артём исключительно ради развлечения.

Адъютант включила видеосвязь.

– К вам господин Грива, ваше превосходительство.

Что ответил дядя Коля, Артём не услышал. Надо полагать, звуковое устройство прячется под кожей где-нибудь за этим милым ушком.

– Прошу вас, камергер Грива,– более почтительно произнесла штабс-капитан.

– Младший камергер,– уточнил Артём с доброжелательной улыбкой.

И вошел в кабинет.

– Ваше превосходительство…

– Без чинов, Артём,– дядя Коля поднялся навстречу гостю.– Рад, что ты нашел время заглянуть ко мне.– Что будешь пить?

– Кофе.

– Может, чего-нибудь покрепче?

Артём покачал головой.

– А я приму,– сказал дядя Коля.– Верочка, кофе для господина камергера, а мне воду и стопку.

– Замечательная женщина,– произнес дядя Коля, когда штабс-капитан доставила требуемое и удалилась.– Двенадцать лет работала в Пекине.

– Кем? – полюбопытствовал Артём.

Дядя Коля улыбнулся:

– Любовницей одного значительного человека. Давай, Артём, за здоровье твоего деда! Он – великий человек!

– А теперь – к делу,– тайный советник поиграл пультом, развернув к нему один из мониторов.– Хочу, чтобы ты ознакомился с некоторыми фактами. К сожалению, только здесь. Извини, секретность.

– Может, мне это снять? – Артём показал на «алладиновский» браслет.

– Не надо. По этой теме от вашего командования у нас секретов нет.

– Надеюсь, они отвечают вам взаимностью?

– Надеюсь. По крайней мере, выглядит это именно так. Работать с русской «оболочкой» не разучился?

Артём покачал головой.

Это была выборка. Кто-то основательно потрудился, обрабатывая материал. Похоже, этот «кто-то» старался сгустить краски. Артём предположил, что выборка предназначалась для высших кругов: Генштаба, Кабинета министров или даже для самого Государя. Но если и сделать поправку на «психологическое давление», то, что увидел Грива, выглядело страшно. К настоящему времени только на территории Великороссии насчитывалось более сотни тысяч «инфицированных» «эффектом лемминга». Количество эпизодов немотивированной агрессии перевалило за тысячу, причем некоторые эпизоды выглядели просто ужасно. Особенно кошмарное впечатление производил случай с участием старшего лейтенанта из Управления внештатных ситуаций. «Башню» ему снесло на одном из пляжей популярного болгарского курорта. Причину, если она была, установить не удалось. Все, кто окружал одержимого, включая его жену, были мертвы. Всего же он убил девяносто два человека. Раненых было втрое больше, но подавляющее большинство пострадало во время возникшей паники. Среди тех, до кого добрался старший лейтенант, живых почти не осталось. Старший лейтенант служил в группе активных воздействий. Убивать он умел быстро и эффективно.

• Предыдущая
• 91/106
• Следующая