Приют ветеранов - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/82
• Следующая

– Но, господа, я не согласен совсем не по тем причинам, по каким его отвергаете вы. Ни один из вас просто не хочет лишних волнений, и это совершенно понятно, однако, и столь же совершенно необоснованно. Мне же оно не по вкусу потому, что оно слишком примитивно. Лишено той искры фантазии, которая только и делает всякое произведение ума великим. Наш адвокат лишь начал думать, но остановился на полдороге. Я же развил его идею до конца. Сейчас я объясню вам, как все должно выглядеть с моей точки зрения, и вы убедитесь в том, что никто из вас ничем, совершенно ничем не рискует, зато, не неся никаких дополнительных расходов, заметно увеличит доходы.

Главный врач и директор Пристани Ветеранов лишь бегло переглянулись, ни один не сказал ни слова. Менотти улыбался так ослепительно, как будто его только что похвалили. Берфитт усмехнулся и заговорил вновь.

На изложение придуманного им плана ушло не менее десяти минут, и настроение присутствовавших за эти минуты стремительно поднималось от точки замерзания почти до точки кипения.

– Выберите одну из ваших периферийных Ферм, с которой можно было бы начать, – в заключение сказал он Корбесу. – Я не занимался делами фонда «Призрение», однако, структура ваша мне в общем известна. Через четыре часа я вылетаю в Москву, как я уже говорил доктору, по делам фонда «Лазарет», но могу позволить себе заняться и вашими делами. Что же касается Фермы, то, насколько я помню, у вас есть одна в Раинде… Думаю, она вполне пригодна для нашего эксперимента.

– Чтобы заниматься делами «Призрения», необходимо разрешение правления фонда, – директор Корбес наконец-то прервал свое молчание.

– Да, я в этом не сомневался с самого начала, – улыбнулся Берфитт. – И потому еще находясь в Лондоне переговорил с президентом фонда и получил от него полномочия представлять «Призрение» везде, где моя скромная помощь сможет пойти на пользу человеколюбивому фонду. Так что не беспокойтесь, директор.

Корбес снова ограничился легким кивком.

– Возможно, вам нужно подумать относительно предложенного мною для эксперимента Приюта? Вы могли бы назвать мне более удобное место, пока мы будем обедать. Хотя я сомневаюсь в том, что вы такое найдете.

Корбес кивнул чуть более выразительно.

– Из Москвы я смогу на пару дней вылететь в любую точку земного шара, чтобы проинструктировать ваших людей, ну и, быть может, показать им, как нужно работать, чтобы достигнуть нужного результата.

– Я уверен, они справятся, – уронил Корбес четыре слова. И сжал губы так плотно, словно боялся, что из его рта выскочат еще какие-то – лишние – слова.

– Однако, – продолжил Берфитт после непродолжительной паузы, когда остальным уже показалось, что разговор закончен, – для нашего общего успеха план этот должен быть реализован с величайшей точностью. Для этого прежде всего необходимы люди в Москве – очень надежные люди. Надеюсь, эта мысль является для вас очевидной.

– Поищем… – неопределенно проговорил Менотти.

– Вам не придется трудиться: я их уже нашел. Прежде всего, нам нужен надежный и посвященный во все детали операции главный врач московской клиники – в фонде мне сказали, что она будет носить название «Ромашка». Опытный – чтобы открытие ее прошло должным образом, ну и… Правда, лишь на время: пока все не будет налажено. Доктор Юровиц, руководство фонда согласилось с моей рекомендацией, и через час-другой вы получите распоряжение выехать в Москву и возглавить клинику. Ненадолго – на месяц-два, не более.

Лицо доктора Юровица налилось гневной краснотой; он, однако, промолчал и лишь медленно кивнул.

– Вы же, мэтр Менотти, будьте готовы вылететь туда же по первому требованию. Мне, возможно, придется заниматься и другими делами, тогда часть работы по организации транспортировки ляжет на вас.

– Я подумаю.

– Думать следует лишь в случаях, когда это необходимо. Сейчас у вас нет ни малейшего повода для размышлений. Я говорю это не от своего имени.

– Пусть будет так, – буркнул Менотти.

– В таком случае, наш разговор подошел к концу. Мне пора. Надо еще предупредить кое-кого там о моем приезде…

В Москве Берфитт оказался впервые в жизни; однако если бы кто-то наблюдал со стороны за его прибытием, то наверняка решил бы, что этот джентльмен если и не живет здесь постоянно, то во всяком случае раз в неделю прилетает, чтобы полакомиться блюдами русской кухни. Итак, его встретили, и не один человек, а трое; может быть, конечно, кто-то еще оставался и в «линкольне», в который его усадили, чтобы отвезти в гостиницу «Империум», считающуюся в российской столице одной из лучших.

Берфитт остался доволен как встречей, так и обедом, данным в его честь на частной квартире, а также и теми разговорами, которые за столом велись. Ему удалось быстро договориться о приеме в Министерстве здравоохранения России. Ему также сразу пообещали и другую встречу – с человеком, хорошо знавшим Подмосковье и, не столько в силу своего служебного положения, сколько благодаря знакомствам и связям, способному оказать помощь в приобретении или аренде подходящего участка. Подходящего – по представлениям фонда «Призрение», делами которого Берфитт стал заниматься с не меньшим рвением, чем проблемами другого фонда – «Лазарет».

Однако и та, и другая встречи могли состояться, как выяснилось, лишь в середине следующей недели. Не привыкший к подобным запинкам и ожиданиям Берфитт пытался было протестовать, но ему разъяснили, что в России свои порядки и традиции, и что касается министерства, то там ускорить дело пока совершенно немыслимо, что же касается человека со связями, то его сейчас просто не было в Москве: он давал концерты в провинции, и должен был вернуться не раньше, чем через шесть дней. Во всяком случае, так объяснили в его офисе.

Не привыкший терять время Берфитт, вернувшись в отель, сразу же поинтересовался у клерка, имеется ли у Москвы воздушное сообщение с Раиндой, безразлично – собственные ли туда летают самолеты или транзитные. Клерк ответил, что, к великому сожалению, воздушные сообщения с этой интересной страной еще не установлены, хотя, как он слышал, предполагаются переговоры.

– В таком случае, в какой ближайший к Кигари аэропорт летают? Мне думается, вы наверняка связаны с Заиром.

Клерк обратился к помощи компьютера.

– Разумеется, в Киншасу самолеты летают. Однако позвольте заметить, что от Киншасы до границ Раинды весьма не близко.

– Вот как? А что ближе?

– Ну… Дар-эс-Салам, но тоже достаточно далеко. Самый близкий аэропорт – в Кампале. Это в Уганде.

Берфитт кивнул. Что Кампала – в Уганде, он знал и сам.

– Ежедневно?

– Нет. Два раза в неделю.

– Ближайший рейс?

– В пятницу.

А сегодня вторник. Нет, это не годилось.

– Позвольте мне взглянуть на расписание.

– Сделайте одолжение.

– Благодарю. М-м… Ну что же, ничего другого не придумаешь. Вот на этот рейс, завтра в полдень. В Майруби, Ксения. С посадками в Риме и Каире. В первом классе, пожалуйста. Один.

– Я немедленно закажу.

– Смогу ли я получить билет еще сегодня?

Клерк сделал большие глаза:

– Ну разумеется!

По мнению Берфитта, это вовсе не разумелось, тем не менее, он счел необходимым улыбнуться:

– Благодарю, еще раз.

Оплатив и оставив за собой номер в отеле «Империум», Берфитт на следующий день без помех вылетел из Москвы, и без малейших осложнений к вечеру прибыл в Майруби. В аэропорту Кувала его ожидал человек по имени Урбс. Он широко улыбался.

– Господи! – сказал Берфитт невольно. – Это вы? Вот уж не чаял! Я думал, вы все еще…

– Уже четыре года как здесь. Вдали от шума больших городов, ну и так далее.

– Приятно встретить старого знакомца, – сказал Берфитт.

– Я был очень обрадован, узнав, что к нам направляетесь именно вы. Но у нас, надеюсь, еще будет время поговорить. А сейчас тут, на вертолетной площадке, стоит моя машина.

– Живете с удобствами.

• Предыдущая
• 7/82
• Следующая