Степная быль - Михановский Владимир Наумович - Страница 4
- Предыдущая
- 4/4
– Задумано грандиозно.
– Видите ли, – сказал конструктор, – вмешательство Центра в работу Большого Мозга исключено.
– Совершенно?
– Да. Лишь раз в неделю он обязан был посылать короткий радиосигнал.
– О ходе работы?
– Ни-ни! – замахал руками конструктор. – Это был всего-навсего сигнал благополучия.
– Сигнал благополучия…
– Он означал, что Большой Мозг функционирует. И ничего больше.
– Понимаю: полная самостоятельность, – кивнул Забара, отпивая глоток из стакана. – Но если руднику грозит опасность… Если какой-нибудь непредвиденный случай… Может тогда Большой Мозг вызвать человека?
– Не может, – твердо ответил конструктор.
– А если бы руднику грозило уничтожение? – воскликнул Забара.
– Даже тогда.
– В общем-то ясно. В космосе Большому Мозгу придется решать задачи без всяких нянек. Но тогда разрешите еще один вопрос…
– Пожалуйста, – кивнул Евгений Николаевич.
– Почему Большой Мозг обошелся со мной так… – Забара замялся, подыскивая слово, – так бесцеремонно?
– Ах вот что! – улыбнулся конструктор. – Видите ли, Большой израсходовал свой запас энергии гораздо раньше, чем мы предполагали. Жаловаться нам он не мог. Что было делать? Он, возможно, свернул бы программу. Это, в общем, был бы сильный удар по проекту «Уран». Но тут в зоне действия рудника случайно оказался человек… Мог ли Большой Мозг отказаться от такой великолепной возможности?
– Я имел в виду не это.
– Что же касается бесцеремонности… Видите ли, киберсхема никак не была рассчитана на общение с человеком.
– Значит, все, что я видел… сооружено по его проекту? И под его началом?
– Все без исключения. Даже наружный люк из дерна.
Забара умолк.
Наверное, он снова вспоминал, как управлял гигантским рудником, неподвижно вися в головной рубке, окруженный бесчисленными трубками датчиков и анализаторов, а где-то совсем рядом возвышался безжизненный Большой Мозг.
- Предыдущая
- 4/4
