Грустная сказка - Надеждина Ирина Николаевна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/77
• Следующая

В тот вечер мать очень удивилась относительно раннему возвращению Сью домой, но заметила, что дочь не в настроении. Сью пошла в ванную, выкупалась и улеглась в кровать с книгой. Мать вошла в её комнату и спросила:

– У тебя что-то случилось?

– У меня? – Сью отложила книгу и очень удачно изобразила удивление. – Тебе показалось, ма.

– И всё-таки?

– С Артуром поссорилась.

– Из-за чего?

– Просто так. Слишком уж он правильный.

– Что значит, «слишком правильный»? – не поняла мать.

– Просто от его правильности начинает тошнить. Слушай, а родитель мой, он как, сильно правильный был? – Сью села, поджав по-турецки ноги.

– Нормальный. Подлости за спиной терпеть не мог. Почему ты спрашиваешь?

– Мне интересно, все Артуры такие зануды, или есть исключения?

– Юля, ты, по-моему, слишком просто смотришь на жизнь.

– О! Да вы с ним как сговорились! Вас бы вместе свести и нравоучение мне прочесть! – Сью начинала сердиться.

– Юля, а сколько лет твоему Артуру? – мать слегка нахмурилась.

– Какая разница? Я уже совершеннолетняя и сама за себя отвечаю.

– Не дерзи, пожалуйста. Насколько я поняла по голосу, это мужчина значительно старше тебя.

– Мама! Оставь меня в покое! И не называй этого орла моим! И вообще, я очень хочу спать! – Сью с остервенением захлопнула книгу и положила её на тумбочку. – Потуши свет, когда будешь уходить.

– Тебя будить завтра утром?

– Сама проснусь, – Сью зарылась головой в подушку. – Спокойной ночи.

Мать вздохнула, поднялась и пошла к двери. Как только она вышла Сью расплакалась. Слезы, просившиеся на глаза целый день, наконец, полились. Сью не могла сказать точно, на кого или на что она злилась и обижалась: на Дэвида, Артура, Никиту и Володю, мать или самою себя. Скорее всего, на себя. Она плакала и знала, что мать сейчас стоит за дверью и не решается зайти. Мать никогда не заходила к Сью, когда та плакала. Сью почти никогда не плакала, ненавидела слезы и не могла просить, кому бы то ни было, близким или чужим, когда её заставали за подобным занятием.

Успокоившись, Сью ещё долго не могла уснуть. Она в который раз перебирала события прошедшего дня. «Ничего, вы меня ещё вспомните!» – обиженно думала она, мысленно обращаясь к Дэвиду и Артуру. Больше она, конечно, обращалась к Артуру. Как он её должен был ещё вспомнить, Сью не решила, но в том, что вспомнит, убеждена была твердо. С этим убеждением она и уснула.

Артур сидел на скамье и рассеяно смотрел на занимающихся аэробикой женщин. Приболела тренер женской группы – Наталья, сильно подвернула ногу во время первой тренировки. Артур решил подменить Наталью хотя бы на сегодня, чтобы не терять клиентов. Комплекс упражнений женщины знали хорошо, поэтому он мог присесть уже в середине тренировки и просто наблюдать за ними, иногда делая по ходу замечания.

Настроения у Артура не было совсем. Он не видел Сью уже два дня, и ему было грустно. Без солнечного зайчика было темно и неуютно. Он попробовал позвонить, но мать ответила, что Юли нет дома, вернется поздно. Снова голос матери казался Артуру знакомым, знакомым до того, что между лопатками пробегал холодок.

В зал вошел Славик и, подойдя к нему, сел рядом. Несколько минут он смотрел на женщин почти безразлично, так же, как и Артур.

– Твоя малявка сегодня придет? – спросил он.

– Ты о ком? – рассеяно спросил Артур.

– О Сью. Кто у нас ещё твоя малявка?

– Не знаю.

– А позвонить ты не можешь? Я вас вчера ждал, но вы явиться не соизволили.

– Мы два дня назад повздорили.

– И что теперь?

– Не знаю. Звоню – её дома нет. Может, конечно, к телефону не подходит, но, по-моему, это не в её характере. Она скорее бы просто послала меня, чем делала бы вид, что её нет дома. Хотя, она меня уже послала.

– А я был уверен, что у вас всё на раз.

– У меня, между прочим, с ней ничего не было. Я просто с ней играл в теннис, вечером куда-нибудь ездил, а так…

– В сауну ходил, массаж делал, – Славик улыбнулся.

– Баран, – поморщился Артур. – В сауне она меня голым не видела. Ты там, между прочим, тоже был.

– А жениться тебя на ней никто и не просил. Вообще-то девочка очень не плоха собой, – Славик мечтательно улыбнулся.

– Господи! Да что ж у вас одно на уме?! – тяжело вздохнул Артур.

– Мы почему-то все думали, что и у тебя на уме.

– Славунчик, сделай мне большое одолжение, сходи, займись чем-нибудь.

– Если бы некоторые не ссорились с девочками, мне бы не пришлось сейчас болтаться без дела, – Славик поднялся и пошел к выходу.

Музыка ввинчивалась прямо в мозг, и казалось, что сейчас голова разорвется на кусочки.

Придя домой, Артур застал мать на кухне. Она закончила готовить обед и теперь домывала посуду. Отца дома не было. Артур переоделся и пришел к ней.

– Иди руки мой, – сказала мать. – Я сейчас на стол накрою.

– Не торопись. Где наш отец-молодец? – Артур криво улыбнулся.

– Проспался и уехал на работу.

– Извинялся?

– Как всегда. Он протрезвел сразу после того, как ты его тряхнул, и проситься сразу же начал. Он здорово испугался.

– Да слышал я, когда уходил, как он сопли размазывал. Только вот надолго ли хватит? – вздохнул Артур. – Снова начнет тебе нервы трепать.

– Иди мой руки, пора поесть, – мать ласково погладила его по щеке. – Пока у меня есть такая защита, я могу не бояться ничего.

Во время обеда мать расспрашивала Артура о делах в школе. О двойке по физике он ничего не сказал. Придя домой, он даже в дневник не заглянул. Воспоминание о дневнике сразу же натолкнуло на воспоминания о том, что произошло с классной.

– Ма, скажи, у тебя бывает такое, что появляется ощущение, будто говоришь или что-то делаешь не ты, а кто-то за тебя? – внимательно глядя на мать, спросил Артур. – Сама по себе ты такого никогда бы не сделала или не сказала бы.

– Что именно ты имеешь в виду? – мать насторожилась.

– Я даже не знаю, как объяснить… Допустим, ты начинаешь грубить человеку или делаешь ему больно… но ты этого не хочешь, и тебе всё это очень неприятно.

– Ты с кем-то поссорился?

– Нет, просто я спрашиваю.

– Если человек тебя к этому вынуждает, – мать задумчиво посмотрела на Артура. – Ты имеешь в виду отца?

– И отца тоже, – Артур отодвинул пустую тарелку. – Спасибо, всё очень вкусно.

– Ты всегда так говоришь, – мать благодарно улыбнулась.

– Говорю, как есть. И ещё один вопрос, – Артур поколебался некоторое время. – Что значит, когда тебя женщина называет господином?

– В шутку? – не поняла мать.

– То-то и оно, что не в шутку.

– И когда она тебя так назвала? – мать оставила свои дела и снова села напротив Артура.

– Не имеет значения, – он почувствовал себя неловко.

С матерью он мог говорить о чем угодно, секретов от неё не держал, но рассказывать о сегодняшнем происшествии не хотел. Артур встал, закурил и подошел к открытой форточке.

– Артур, которая сегодня?

– Вторая. Честно вторая. Я больше сегодня не буду. Мне ещё на танцы. Да, я с Леной в кино на шесть собрался, а потом погулять. Можно?

– Можно. Ты ведь прекрасно знаешь, что можно. Тем более с Леной. Позвони мне на работу, когда вернешься.

– Обязательно.

– Ты грубил той женщине, которая назвала тебя господином? – осторожно спросила мать.

– Она меня вывела. Я не хотел.

– Она старше тебя?

– Да. Намного старше.

– Что было сначала, она назвала тебя господином или ты ей нагрубил?

– Нагрубил. И не только нагрубил, – Артур почувствовал, как краснеет. – Я сжал ей руку, так что она сначала вскрикнула, но я понял, что она не хочет, чтобы я её отпускал, и продолжал сжимать руку. У неё стало очень странное лицо, и она сказала, что я – настоящий господин, – он помолчал и добавил. – Это было отвратительно, и я этого не хотел.

• Предыдущая
• 17/77
• Следующая