Директива – уничтожить - Нестеров Михаил Петрович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/93
• Следующая

А что Шлях говорил насчет забора? Ты, говорит, не хочешь через забор? Что на уме, то и на языке? Через забор, замки, чеченцы, дрожащие руки, дружба, орущая свекровь… Полный бардак.

А если начать с чеченцев и тоже начать с простого? Что им нужно? Коротко это звучит так: суверенитет, деньги, оружие, счастья – и крови, что тоже относится к разряду маловероятного, крови не хочет никто. Выбор небольшой. Теперь придется гадать парами: чеченцы – суверенитет: замок открыт, закрыт, полит маслом, смазан тормозной жидкостью, спилен, взорван… Не подходит. Другая пара: чеченцы – деньги: замок открыт, закрыт, смазан, полит, спилен, взорван. Снова не то. Чеченцы – оружие: замок открыт, закрыт, полит, спилен… Спилен. Замок спилен на складе. Теперь все на месте: склад – замок спилен – оружие – чеченцы – через забор – Антон Никишин – часовой, к которому на свидание приезжали чеченцы. А вот замки-то на месте. Хотя нет, на месте совсем другие, а те… У тех сейчас спиливают дужки полотном, которое я купил в хозяйственном магазине. Потом… А как же я?

Меня застрелят где-нибудь возле забора. Очень хорошо.

Значит, их как минимум пятеро: два чеченца, Шлях, Романов и майор Ярин. И что мне делать? Пенять на собственное воображение или поднять тревогу? Если сюда подойдет Шлях или Романов, обязательно подниму.

Антон услышал в стороне от склада шаги. Он повернулся, взяв автомат на изготовку. Прожектор высветил группу из четырех человек: двоих караульных, разводящего и прапорщика Шляха. Взглянув на караульных, Антон успокоился и снял палец со спускового крючка: караульными были Михаил Каргин и Игорь Полетаев, разводящий – Саша Пахомов. Каргин и Полетаев никак не могут быть заодно с Романовым, потому что именно от них и предостерегал капитан Антона. Он еще спрашивал, что сказал дежуривший на КПП Полетаев, потом – что сказал Каргин.

Ф-фу… Значит, время еще есть. Я успел, товарищ Дима, успел. Через несколько минут я скажу тебе это слово: ты отвлекаешь меня своей дружбой, капитан.

Странно, но увидев в компании Шляха своих товарищей, Антон вдруг понял, что он что-то уж много нагородил, неестественно. Может, это от больного воображения, которое привил ему Романов? Детская игра для взрослых? Или наоборот? Мозга коснулось наивное в этой ситуации слово «проверка». Проверка кого? Суперразведчика Антона Никишина? Конечно! Посредством заместителя командира части, командира роты и командира взвода. Ни о какой проверке не может быть и речи. Тогда что, игра? Игра продолжается? А кто же тогда в ней Каргин и Полетаев? Если они здесь и игра продолжается, то они – участники.

Антон дал им пройти еще немного и громко спросил:

– Стой, кто идет!

– Помощник начальника караула, разводящий с караульными.

Слава тебе…

Антон почувствовал, как сердце перестает надсадно щемить. Теперь все, что бы это ни было, закончилось, он успел в любом случае; спасся он или не спасся, перегрузил ли воображение, но спасение от наваждения пришло в виде двух караульных – Полетаева и Каргина и разводящего Сашки Пахомова.

Вот это нагрузку дал ему Романов, вот это психо! Так навсегда можно остаться с трясущимися руками молотобойца.

Антона отпускало, он подмигнул Полетаеву. Как только он сообщит о «дружбе» Романову, сразу же за этим попросит отпуск: увидит мать, родственников, сходит к подруге…

Вдруг Антона сковало холодом, точно такие же слова ему говорил Романов, только по-другому – не ты увидишь, а тебя увидит мать, тебя увидят родственники… Вот сейчас Антон испугался – не Романова, а психического давления, которое тот оказывал на него. Как будто капитан просчитал и взвесил все свои слова, распределил их так, чтобы Антон оказался в таком положении – боялся не людей, а собственного мозга и нервных окончаний. Неужели расчет может быть таким точным?

Антону стало страшно, был только один человек, который или добьет его, или, наоборот, снимет все вопросы. Он должен увидеть его немедленно. Сроки вышли, капитан. Полетаев толкнул в бок Каргина, и они оба уставились на белое лицо Антона.

А тот смотрел на приближающуюся с другой стороны фигуру, и вид у него был такой, словно он пытался вырваться из кошмарного сна.

«Стой, кто идет!.. Стой, кто идет!..»

Кто-то семафорил Антону со стороны: «Командир роты, Антон! Спроси, кто идет».

– А?.. – Он сумасшедшими глазами посмотрел на Полетаева.

– Романов! – громко шептал тот. – Ротный. Спроси, кто идет.

Однако Шлях опередил его, задав этот вопрос.

Романов на ходу ответил:

– Начальник караула капитан Романов. – Он быстро подошел к Антону, встав от него в пяти шагах. Подозвав Полетаева и Каргина, отчеканил: – Рядовой Никишин, вы арестованы.

Шлях быстро вскинул автомат и, беря Антона под прицел, встал на одно колено.

– Сдайте оружие, – потребовал Романов. – Положите автомат к ногам, сделайте три шага назад и опуститесь на колени. – Видя, что Антон не реагирует, он кивнул Пахомову: – Возьмите его под прицел, сержант. Стрелять только по моей команде и только по конечностям.

Пахомов немедленно опустился на одно колено, сняв автомат с предохранителя. Каргин и Полетаев стояли не шелохнувшись.

Антон, как во сне, медленно потянул ремень автомата и свесил его вдоль туловища. Разжав пальцы, он отпустил оружие.

– Три шага назад, – скомандовал Романов.

Антон механически отошел.

– На колени. Руки за голову.

Ну, вот и все, пронеслось в голове Антона. Вот и все.

Он стоял на коленях вполоборота к группе, от которой откололся только Шлях. По приказу Романова он приблизился и поднял рукой в шерстяной перчатке автомат Антона.

– Посмотрите, сержант, подходит или нет? – Романов сделал два шага в сторону.

Шлях кивнул, опустив свой автомат на землю, вынул из кармана массивный глушитель и приделал к стволу автомата Антона.

– Он и есть, – Шлях снял оружие с предохранителя.

Первым был убит Саша Пахомов, за ним следом Шлях расстрелял Каргина и Полетаева. Быстро и хладнокровно.

Антона словно парализовало. Он отказывался верить своим глазам. Ему казалось, что перед ним разыгрывается спектакль, но кровь была настоящей; по-настоящему, сжимая простреленное горло, корчился в судорогах Игорь Полетаев. Шлях дал по нему короткую очередь, и он затих.

Торопливо надевая перчатки, Романов достал из свертка два замка. Быстро открыв висящие замки, он положил их в карманы, замки со спиленными дужками бросил у склада, сорвал пломбу. Потом достал из кармана брюк бумажный пакетик и обсыпал металлической пылью проушины в дверях. Пыль, оседая на металлические уголки двери, осыпалась на асфальтированную площадку. И последний штрих – ножовочное полотно по металлу. Падая, оно противно задребезжало.

– Давай, – кивнул Романов Шляху.

Шлях держал в каждой руке по автомату.

– К забору, быстро! – приказал он Антону. – Я же сказал тебе, что ты сегодня полезешь через забор. Ну!

– Быстрее! – поторопил его Романов. – Ты можешь быстрее?!

Шлях сделал шаг к Антону.

Антон сидел правым боком к сержанту и, приоткрыв рот, неподвижно смотрел в темноту. Когда через глушитель прошипела первая очередь по Пахомову, руки Антона безжизненно упали вниз. Сейчас средним пальцем левой руки Антон щелкнул клепкой ножен и указательным и средним пальцем плавно потянул штык-нож на себя. Вытянув его насколько мог, он выпрямил пальцы, удерживая рукоятку безымянным пальцем и мизинцем, потом уверенно перехватив несколько раз, уже держал штык за лезвие.

Антон считал (так учил его капитан Романов) – прошло шесть секунд с момента первой команды Шляха, и тот сделал в его сторону уже три шага.

– К забору, я сказал! Подними руки!

Поднимая правую, Антон чуть задержался с левой и метнул нож из-под локтя, не надеясь на удачу, хотя и отнимал у противника несколько драгоценных мгновений. Проваливаясь на обе ноги, он сделал длинный прыжок – невероятно длинный; руки достали только до ног сержанта. Он рванул их на себя, однако обязательного в этом случае рывка вверх не получилось. Шлях, падая на спину, инстинктивно подставил локти, пытаясь ударить ногой в голову Антона. Удар пришелся в плечо, а Антон уже рвал за ремень свой автомат. Шлях все-таки ударил его, Антон отлетел на пару метров и, вставая, дал очередь по сержанту. Тот схватился за грудь, но автомат был еще в руках. Антон отстрелял последние патроны и потянулся за запасным магазином, отыскивая глазами Романова. Тот бежал прочь от освещенной прожектором зоны.

• Предыдущая
• 20/93
• Следующая