Диверсанты из инкубатора - Нестеров Михаил Петрович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая

Полковнику были нужны свидетели. Свидетели сопротивления. Русские не бросят все оружие, что-то прихватят с собой. Потому что после штурма виллы вероятна возможность засады на дорогах, в гостинице. И вот тут-то им на помощь придет их «невинный» возраст.

Совладелица локанды. Андреа Аньелли. Они и ее постояльцы – лучшие свидетели. Только в локанде стоит поставить капкан.

Дарио Гардиан еще раз обратил внимание на экипировку велосипедистов. Улыбнулся, когда понял: они стали привлекать его внимание. Они вызывали к себе разные чувства – недовольство, безразличие, усталость и вот, наконец, внимание. Они скрашивали его будни. Жаль, что не каждый день. Эта местность изобиловала горными маршрутами. И все же место близ виллы Тичино притягивало их сильнее остальных.

Парни и девушка не всегда были на виду. Порой их скрывали скалы, нагромождения камней, кустарник, редкие деревья, издали казавшиеся плотной стеной леса. Но эта иллюзия рушилась, когда между стволами мелькали неясные тени…

На парнях широкие штаны – что-то среднее между шортами и бриджами. На девушке обтягивающие бриджи, подчеркивающие ее вполне сформировавшиеся и привлекательные бедра. На всех без исключения майки с короткими рукавами. Наколенники, шлемы, жесткие ранцы, защищавшие спину от падений.

Дарио лишь однажды удалось увидеть красивую сцену. Он бы назвал ее постельной, но парень и девушка отдались петтингу на плоском, разогретом полуденном солнцем валуне. Он впервые увидел девушку без майки. Его тело напряглось оттого, что он подглядывал; у него сложилось впечатление, что он наблюдает с борта яхты, которая проплывает мимо частных владений какой-нибудь звезды.

Гардиан еще раз убедился, насколько молоды эти люди. Он буквально ощутил свежесть их тел, даже невинность, несмотря на то что обоюдные ласки парня и девушки были отнюдь не робкими. Дарио тяжело задышал, когда парень подтянул ноги девушки к себе и, не отпуская их, вошел в нее. Она словно шла ему навстречу – в чувствах, желании, все это понятно. Шла навстречу. Здесь крылся особый смысл. Уступала? Нет. Возвращалась? Да, что-то похожее на это определение.

Оба были опытны. Тем не менее не сменили позы – он сверху, она снизу. Небольшая выемка в этом каменном ложе была словно предназначена для ее спины, ягодиц, выточена неизвестным итальянским мастером и отшлифована дождем и теплыми ветрами.

В тот раз Дарио много нафантазировал, удивляясь себе. Вдруг вспомнил свою шестнадцатилетнюю дочь. Около года назад она явилась домой в три часа ночи. Дарио даже не стал спрашивать, где и как она провела это время: все было намалевано на ее лице. Он влепил ей хлесткую пощечину. И вот сейчас задался вопросом: а стоило ли так эмоционально реагировать?

Впрочем, он часто задавал себе этот вопрос и не находил ответа. В ту ночь от дочери не пахло спиртным, от нее несло перегаром. И он сильно сомневался, что ей было хорошо. Что нашло подтверждение в дурацком диалоге между матерью и дочерью. «С тобой все хорошо, дорогая?» – «Да, мама, со мной все хорошо». Глава семейства решил внести ясность: «Ее только что трахнули, а это не есть хорошо».

Гардиан постарался забыть об этом. Но частенько перед глазами представала гнусная рожа того сопляка, что был с его дочерью. Ему-то точно было клево.

Он снова сосредоточился на троице. Сейчас они неподвижно застыли рядом со скалой, куда добрались с минуту назад, и отдыхали, приводили дыхание в норму, о чем-то переговаривались, может быть, делились впечатлениями. О чем? – спросил себя Дарио. Вполне возможно, эти места поднадоели им, и они, застыв, словно прощались с ними.

Гардиан взял со стола чашку с остывшим кофе и сделал маленький осторожный глоток, будто напиток был огненным. Он сидел на своем излюбленным месте – в вечно затемненном углу террасы. Он мысленно перенесся на противоположный берег озера. Ему порой хотелось любоваться виллой издали. Вот как сейчас, когда солнце катилось к закату.

Он увидел зеленоватую воду, отражение в ней скалистого берега. Южное крыло здания, увитое плющом, смотрело на озеро разными окнами: арочными и прямоугольными, круглыми, которые будто подслушивали любовный шепот голубей на чердаке. Две островерхие башенки, похожие на заточенные карандаши, делали это поместье похожим на небольшой кремль. Что также подчеркивали неровные очертания холма, заканчивающегося вечнозеленой аллеей.

Красиво.

Сейчас Гардиан горько усмехнулся. Поправил парик. Он уже не понимал, к чему этот маскарад с переодеванием и гримом, с париком и якобы схожими манерами, присущими генералу Фокину, даже его родной язык, который Гардиан изучал в спецшколе.

Маскарад, о господи… Для него это был термин и ничего более. Никаких ассоциаций с полуголыми девицами, геями, лесбиянками, гетерами и настоящими ряжеными, которые давно смешали карнавал и маскарад, превратив этот коктейль в настоящую вакханалию.

Он глянул на охранника в конце галереи и едва пересилил в себе желание поделиться с ним знаниями, где, безусловно, прозвучит внезапно прицепившееся слово «маскарад».

Гардиан знал все средства и приемы в тактике подготовки и ведения боя, стратегию защиты. Он, случись у него удар, смог бы отчетливо рассказать не о причинах приступа, а о скрытном выходе расчета на позицию, который может сопровождаться маскарадом, например, «с переодеванием в рассыльных цветочного магазина, которые с большими футлярами для цветов в руках смогут открыто войти в здание, которое примыкает к объекту».

«Естественно, не с цветами».

Бог мой, едва ли не взмолился Гардиан, сколько подобных операций он провел или был их свидетелем, сколько «хронических» и художественных фильмов пересмотрел, где все полицейские и преступники ходят с продолговатыми футлярами для цветов, и полицейским, и преступникам понятно, что футляры, естественно, не с цветами.

Внимание Гардиана привлек жест чернокожего Мартина. Дарио посмотрел в направлении его вытянутой руки, оканчивающейся желтыми ногтями, и снова увидел велосипедистов. Кажется, они не сменили положения, все так же тяжело дышат после длительного подъема, делятся впечатлениями. Но все же кое-какие отличия Дарио нашел. Он не был уверен, что байкеры пялятся на него, но они развернулись в сторону виллы.

Он вздрогнул, когда все трое разом сорвались с места и… скрылись из виду. Гардиану показалось, каменный забор поглотил их. Он вскочил на ноги, ожидал услышать грохот. Но услышал странный звук, словно под забором самосвал свалил кучу щебня. Он не мог видеть, как трое велосипедистов разом затормозили в метре от забора, осыпая на его основание камни…

Первым опомнился Мартин. Его не зря называли лучшим телохранителем в подразделении. Он рванул навстречу Гардиану, и его отчаянный рейд едва не стал для него последним. Дарио обладал не менее быстрой реакцией и мгновенно высвободил «беретту» из оперативной кобуры. Он не видел опасности, кроме той, которая черной тучей мчалась на него. Ему не хватило мига, чтобы надавить на спусковой крючок и посмотреть, какого цвета кровь у чернокожего охранника. Мартин навалился на него всем телом, повалил на пол. Прикрывая его, как президента страны, он умудрился обезоружить Гардиана и горячо шепнуть:

– Это они!

Дарио лежал на боку. Справа – глыба телохранителя. Но он все же увидел, глядя поверх спины Мартина, как разом те, кого он называл маунтинбайкерами и мог завидовать их молодости часами, преодолевают первую преграду.

Это зрелище так сильно повлияло на него, что он не смог и пошевелиться. Ему казалось, на его глазах произошло чудовищное перевоплощение.

Маскарад.

Карнавал.

Нет, не зря эти определения не давали ему покоя. Он что-то чувствовал. Он знал, что противник близко. Он смотрел на него, изучил его привычки, успел свыкнуться, заинтересоваться, позавидовать, совершить сделку с чертом, чтобы стать таким же, как они. И не мог подозревать, что они ничем не отличались от него…

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая