Шмель в паутине - Никитин Олег Викторович - Страница 80

• Предыдущая
• 80/92
• Следующая

Глядя на коричневый диск солнца сквозь затененные стекла, он внезапно вспомнил свой последний визит к Свете – тот, когда она предлагала ему пресловутый «болт». В памяти возникли ее растрепанная, склоненная к нему голова и ощущение прикосновения Светиных рук. Но словно пустота и какая-то призрачность ледяной полимерной пленкой обволакивали ее образ. И что теперь сможет растопить эту невидимую пленку, расплавить или сорвать ее? Чем дальше Милан увязал в паутине Шмидта, тем сильнее она старалась вытравить из него обычные человеческие эмоции.

Когда-нибудь он должен встретиться с тем человеком, что отдал приказ уничтожить Рауля. И тогда он, может быть, освободится от нравственного холода и вновь станет тем Эндьетой, что работал на комбинате и ничего не знал ни о каких взрывателях…

«Легендой» назывался командировочный лист для предъявления в мирском магазине запасных частей. Что нужно было делать в этой торговой точке, Милан так и не понял, тем более что городишко на берегу Насы оказался вовсе не конечным пунктом его маршрута. В понедельник же Милан должен был перебраться в Якатагу и сесть на челнок до Гаево. В файле сообщалось, что на его имя забронировано место 9s – то есть, согласно карте корабля, рядом с обшивкой. И тут-то начиналось самое интересное.

К тексту прилагалась схема разводки гравитационных контуров, которые пронизывали буквально весь корпус челнока. «Разрыв локального контура в любом из отсеков приведет к всплеску напряжения в цепи основного гравиблока, обеспечивающего общую устойчивость аэрокосма, – сообщал неведомый автор текста. – Вероятность выхода из строя основной цепи в результате плавления предохранителей – 94%. Резервный гравитационный контур включится в работу через 1 сек. Его следует разорвать в другом месте, спустя несколько минут. Потеря гравитационной составляющей схемы управления вынудит экипаж челнока произвести аварийную посадку с (в случае отсутствия необходимой площадки) отстыковкой пассажирского отсека».

«Ну и ну! – ошеломленно подумал Милан. – Зачем это надо «рвать» контур?» Очевидно, Дикси намерен взвалить на него очередную диверсионную задачу – учинить крушение аэрокосма. «И кто только планирует такие операции против конкурентов? – с ненавистью размышлял Милан. – Очевидно, Шмидт знает, что я наловчился проникать мыслью в механизмы. Ясно, от доброго доктора Максимова, не иначе».

Как ни странно, после беглого знакомства с документами возмущение и банальный ужас сменились живым интересом: получится или нет? Когда Милан уяснил, что опасности для пассажиров, собственно, никакой нет, злость его улеглась. Сгоряча Милан едва не полез в контуры собственного флаера, чтобы тут же поставить опыт на своей шкуре, но вовремя вспомнил историю «покупки» машины и направился в сторону дома. В присланном ему файле было порядочно информации. Но читать ее Милан пока не стал, отдавшись мечтаниям о собственной мощи. Сейчас он чувствовал нечто схожее с тем, что одолевало его на пути в подземелья: возбуждение, сопричастность чему-то тайному и порой разрушительному, попросту интерес к жизни.

Благодаря ревизорскому паролю, которым его снабдил Дикси, Милан без труда отметил пребывание в филиале «Антипова», даже не заходя в него. И время выставил соответствующее, с 9 утра до полудня, чтобы никакая полицейская зараза не подкопалась. Дилижанс на Якатагу отправлялся в 4 часа, и оставшееся до рейса время следовало убить как можно незаметнее. Это значит – не потратить ни кроны и не влезть ни в одно здание, снабженное охранной системой.

В саквояж переместились карманный компьютер и телефон, а также комплект запасного белья и разные бытовые принадлежности, верные друзья всякого командировочного с начала времен. Новенький «Омуль», кажется, с пониманием щелкнул дверцей и прощально блеснул всеми своими сверхсовременными формами, когда Милан отошел от него на пару метров, остановившись в тени тополя на набережной. Повинуясь программе, машина поднялась на 20 метров, влилась в жидкий поток «сородичей» победнее и направилась на запад, чтобы занять место на муниципальной стоянке в Гаево. Там ей и предстояло дождаться хозяина.

Мир оказался так невелик, что на пешее ознакомление с ним у «туриста» ушло часа два. Одно– и двухэтажные коробки частных строений, приземистые нежилые дома однообразных желто-коричневых расцветок, застывшие ручейки тополиного пуха вдоль тротуаров, который никто не спешил убирать… Жара и как следствие общая неторопливость жизни навевали светлую грусть. Неспешно прогуливаясь по аллеям дендрологического парка, Милан скормил уткам половину своего походного завтрака и выучил названия едва ли не всех растений. Неподалеку от него, согласно карте, которую диверсант изучил по дороге, располагался местный краеведческий музей – единственное бесплатное «развлекательное» учреждение Мира, куда мог попасть совершенно любой гражданин, не рискуя подвергнуться досмотру.

– Вы на занятия по культуре? – тепло спросил его пожилой служитель на входе. Милан не растерялся и ответил, что хочет просто ознакомиться с экспозицией.

Тосковавшая от безделья девчонка-экскурсовод ухватилась за посетителя, как человек в пустыне за банку колы. И она нашла в нем благодарного слушателя. Между прочим Милан уяснил, что свое название город получил от какой-то древней космической станции, которая в незапамятные времена то ли взорвалась, то ли упала на один из земных городов.

– А вы откуда к нам? – Через час девушка выдохлась и позволила любопытству взять верх над должностной инструкцией.

– Из Валхаллы, – мягко улыбнулся гость города. У экскурсовода слегка округлились подведенные глазки.

Так или иначе, Милан садился в полупустой дилижанс в хорошем настроении. Еще в столице он тренировался проницать взором пластиковые панели, ненавязчиво «ощупывать» внутренним зрением электрические цепи и даже слегка нагревать их. Ему удалось заставить свой холодильник натужно взвыть и срочно понизить температуру еще на пять градусов, обманув термопару. Правда, ставить опыты на разрыв проводников Милан не счел необходимым – в конце концов, пассажирам будет лучше, если он не справится с задачей.

В Якатаге уже можно было немного потратиться, и чтобы скоротать час до аэрокосма, Милан забрел в припортовый ресторанчик. Официант живо напомнил ему старину Чуня, и поедая обычной вилкой манго с клейким рисом и кокосовый пудинг-желе (колобок суши с полусырыми ломтями кальмара и торчащими прутиками ламинарии восторга не вызвал и остался почти целым), диверсант вспоминал свои первые дни и недели в Валхалле, работу на китайца, учебу в колледже Св. Патрика… Но когда перед ним всплыл образ Светы, Милан вернулся на землю и стал просто рассматривать бескрайнее поле космопорта и суету электрокаров у ворот длинного склада. С высоты в 50 метров люди казались ему муравьями, отчего-то вставшими на задние лапки.

«Им хватит рассказов об аварийной посадке до пенсии», – утешал себя Милан.

Челнок оказался новеньким монстром серебристой расцветки класса РР, то есть он запросто мог совершить перелет между двумя планетами. Если бы в системе Эккарта действительно имелись другие небесные тела, пригодные для жизни. Это был фирменный рекламный ход «Локхида», не слишком расходящийся с правдой – ведь аэрокосм и в самом деле как бы покидал планету, оставляя под собой большую часть ее атмосферной оболочки. Конечно, обеспечить сотни людей всем необходимым для длительного путешествия в космосе челнок бы не смог, но вот команда вполне сумела бы выжить в нем два-три месяца.

• Предыдущая
• 80/92
• Следующая