Зачеловек - Никитин Юрий Александрович - Страница 38

• Предыдущая
• 38/102
• Следующая

Он гикнул, сделал гигантский прыжок в сторону Юпитера, промахнулся, его вынесло на пару парсеков за пределы Солнечной, он вернулся по широкой дуге, закрутил спираль и пошел к Олегу, быстро наматывая витки сперва вокруг звездной системы, погасил скорость настолько, что прыгнул прямо на ярко освещенный шарик, где чувствовал присутствие Олега.

Если бы не протопали столько по космосу, он бы сказал, что снова учатся летать: все так же пробил белый мокрый кисель, похожий на овсяно-молочный, а когда клочья тумана разбежались в стороны, он увидел, что падает на зеленое холмистое пространство.

Олег в отрешенной позе мыслителя стоит на вершине холма, руки по-наполеоновски скрестил на груди. Во все стороны к нему комлями могучие красивые деревья. Вернее, от него вершинками. Хотя он легко мог бы смотреть сквозь эти растительные объекты, не помеха его нынешнему зрению, но он, по привычке человека, который палит хату, чтобы избавиться от мышей или тараканов, попросту свалил лес на вершинке.

Мрак рухнул рядом, прохрипел замученно:

– Да ты, как Тундгусский метеорит!

– Тунгусский, – поправил Олег.

Не обращая внимания на друга, Мрак всегда неуязвим, он продолжал неотрывно смотреть в долину. По его телу пробегали искры, дважды Мрак видел, как на пути его взгляда вспыхивают и падают горящими крупинками местные насекомые.

– Ну и че? – спросил Мрак. – Сундуки с золотом уже нащупал? Закопанные сокровища… э-э… пиастров?

– Теперь сундуками служат Великие Знания Старших Братьев, – ответил Олег, и Мрак посмотрел удивленно, это было почти похоже на шутку. – Эта ерунда у нас есть, в той библиотеке я потихоньку копаюсь. Но здесь, Мрак… я боюсь даже сказать, что я думаю. Пойдем, посмотрим.

Он пошел первым, то есть исчез, тут же глаза Мрака уловили внизу в долине сильнейший заряд энергии. Олег возник там, окруженный искрами, словно горящая бенгальская свеча. Мрак удивился, Олег всегда старался передвигаться тихо, неслышно, не привлекая к себе внимания, даже внешность пробовал принимать самую заурядную: хилого интеллигента с жидкими волосенками мышиного цвета и ранними залысинами, но вскоре обычно забывался, а подсознание возвращало ему облик крепкого жилистого невра, зеленоглазого и с огненно-красными волосами.

– Ты это там чего?

Мрак прыгнул к нему, красиво одолев пару километров, почти не тратя энергии, всмотрелся в подрагивающее тело Олега: неряшливый расход материи, совершенно лишние силовые вихри, абсолютно никчемушное жесткое излучение.

– Появилась одна идея, – пробормотал Олег.

– Боюсь идейных, – вздохнул Мрак. – Что на этот раз?

– Пробую перейти на тьму, – ответил Олег.

Мрак посмотрел с подозрением, вдруг да ампутированное чувство юмора регенерировало у волхва, пару раз за последнее тысячелетие такие проблески наблюдались, но лицо Олега было абсолютно серьезным. Глаза его светились той решимостью, от которой у Мрака всякий раз пробегали мурашки по коже. Ни от какого маньяка с мясницким ножом в руке не бывает столько крови, как от бледных юношей со взором горящим, а Олег далеко не вьюнош, он если что запалит, то запалит.

А что тьма, сказал он себе, стараясь успокоить свои поистрепанные нервы. Тьма – более фундаментальная физическая субстанция, чем какой-то свет, который возникает только при определенных условиях. Тьма – первична, свет появился потом. И сейчас тьма хоть внутри наших организмов, в том числе и мозгов, хоть прямо под ногами внутри Земли, хоть и космосе. Тьма – особая форма движения материи, исконно-первичное состояние. Если Олег хотя бы сумеет зацепиться за нее хоть ноготком…

Олег растопырил руки, словно ребенок, изображающий самолет, неуклюже взмыл в воздух. Мрак ринулся следом, некоторое время мчался над вытянутым облачным слоем и снова не мог отделаться от впечатления, что летит над чумацким шляхом, обильно посыпанным солью, а потом лишь вспомнил, что на украинском языке наша галактика, Млечный Путь, называется Чумацким Шляхом, так как звездная россыпь там настолько густая, что всем напоминает просыпанную за века перевозок морскую соль.

Оба разом пробили облачный слой и пошли по дуге вниз к острову. Олег предупредил:

– Ты давай не шали с видимостью.

– Я? – удивился Мрак.

– Ты. Не смотри невинными глазками. Откуда вчера сообщение о появлении НЛО в наших краях?

– Не знаю.

– Не бреши. Если взлетаешь, экранируйся от всех радаров. А то мне пришлось вытирать твои следы по всем компьютерам Западного полушария.

Остров разрастался, появился дворец, Мрак обогнал Олега и приземлился первым, сразу заняв кресло возле перил, чтобы лицом к будущему восходу. Олег сел по другую сторону стола, лицо оставалось мрачным.

– Что-то случилось? – спросил Мрак. – Морда у тебя больно не такая.

– А какая?

– А вот не такая!

Он создал золотую чашу с самоцветами, наполнил вином из пустоты и придвинул Олегу. Олег принял, как сюзерен от вассала, отпил, но лицо осталось невеселым, глаза хмуро поблескивали.

– Ты видел то же самое, что и я, но тебе как-то по барабану. А я просто чую, ну нельзя нам во Вселенную… вот таким. Просто нельзя.

– Почему?

– Мрак, ты видел, как рождается галактика, несется сквозь пространство, рассыпается в пыль, в ничто, остается темнота и… смерть. А ведь галактика – это сто пятьдесят миллиардов звезд!.. И вот эти галактики проносятся, как искры от детской ракеты-хлопушки, с такой же скоростью возникают и так же быстро гаснут. Ты говорил, что миллиардам землян эти знания не страшны… потому что они на них просто не обратят внимания. Что для них и сейчас Земля – плоская, а маленькое солнце встает на востоке и заходит на западе… Но я боюсь, что мы потеряем и ту горстку, что понять в состоянии.

Мрак помолчал, набычившись, потом спросил медленно:

– Ну и что?

Олег растерялся.

– Как что?

– Казацкому роду нет переводу, – ответил Мрак. – Знаешь почему?.. Звание казака не передается по наследству, если ты в своей мудрости этого еще не знал. И у трусов могут рождаться дети – отважные казаки. Природа давно предохранилась от того, чем ты пугаешь, дружок ты мой мудрый!.. Может быть, вся горстка целиком и вымерла от ужаса при виде первого созданного ими каменного топора или колеса. Ну и что? Родились другие. Пока есть эти тупые, которые на небо смотрят, когда их уже смалят, то будут и эти… которые не устрашатся. Ты забыл, что нас совсем недавно это не устрашило?

– Тогда мы были прижаты к стене, – признался Олег. – Сейчас же можно осмотреться. И – ужаснуться.

Мрак покачал головой.

– Ошибаешься.

– В чем?

– Мы и сейчас прижаты к стене.

Тигги спит, все так же свернувшись в калачик и прижимая к себе подушку, Виктория разметалась на спине, руки и ноги в стороны, прекрасная в наготе, гораздо более женственная, чем когда сидит собранная и смотрит на тебя серыми глазами стального цвета. Олег полюбовался, за спиной вздохнул Мрак, в голосе прозвучала печаль:

– Красивые… цветы.

– Надеюсь, – ответил Олег осторожно, – они станут вечными. Если я правильно тебя понял.

– Правильно, – сказал Мрак. – Я всегда считал, что не должны люди умирать. Конечно, хорошие люди.

– Ничего, – проговорил Олег. – Ничего, придет время. Когда-то все наши восстанут из праха и пойдут с нами.

Небо быстро светлело, прибежали Красотка и Бандитка, Олег сказал удивленно:

– У вас же есть еда!

Мрак покачал головой.

– Олег, они от тебя ласки ждут.

– Разбаловал ты их, – сказал Олег сердито. – Через каждые полчаса прибегают, чтобы их почесали!

– Да я и тебя разбаловал, – ответил Мрак. Он огляделся, потер руки. – Пойду-ка вниз, чего-нить соображу. Вот наши женщины удивятся! Скажут, хозяйственные мужики, домовитые. Готовить умеют, солидные, не вертихвосты.

– Вертихвосты не говорят, – возразил Олег.

– Ну как хочешь, – ответил Мрак. – Значит, от завтрака отказываешься?

• Предыдущая
• 38/102
• Следующая