Планета под контролем - Новак Илья - Страница 29

• Предыдущая
• 29/78
• Следующая

Увидев, как ее грудь под мокрым балахоном приподнялась, он притянул реншу и себя ко дну.

Глаза он не закрыл. Сквозь воду, несущую песчинки, стебли травы и корешки, Бет-Зана видел размытую темную полосу настила, более светлое небо и круговые волны, беспрерывно бегущие по поверхности от падающих капель.

Настил оказался над ними. Бет-Зана затаился, чувствуя, что поток пытается увлечь их обоих дальше и корень медленно вытягивается, выворачивается из земли. В темной полосе настила виднелись светлые щели между досками. Глата в его объятиях вдруг затрепетала, выгнулась и слабо ударила рукой по его груди. Бет-Зана увидел совсем рядом ее расширенные глаза, лицо, очертания которого были искажены водой. Он отчетливо осознал ужас половинки, мучительное ощущение пустоты в легких, судорожные попытки вздохнуть, широко раскрыть рот и впустить в себя воздух – или воду.

Он отвел взгляд, потому что двойное эго делало мучения доминанты его мучениями, и вновь посмотрел вверх.

Пиччули показалось, что он видит фигуру, нагнувшуюся над краем настила. Тело ренши судорожно дернулось – она вот-вот могла задохнуться, – и тут корень вырвался из дна. Поток увлек их дальше, в ту же секунду между ног пиччули в дно вонзилась прилетевшая сверху стрела.

Он вынырнул на поверхность позади настила, лицом вверх, ожидая, что через несколько мгновений, необходимых для того, чтобы перезарядить арбалет, вторая стрела вонзится ему между глаз.

Пират стоял спиной к ним, перегнувшись через противоположный край настила, все еще глядя в воду. Глифан не заметил их на фоне темного дна, просто разглядел какое-то движение и выстрелил наобум, не ожидая никакого результата.

Поток продолжал тянуть их, и Бет-Зана наконец позволил голове ренши подняться над поверхностью. Она судорожно, со всхлипом вздохнула, вновь забилась в его руках, пуская пузыри. Звуки, сопровождавшие их барахтанье, слились с хлюпаньем воды и шелестом дождя, так что пират, от которого они отплывали все дальше, не обратил на них внимания.

Теперь они попали в озеро. Здесь было глубже, но Бет-Зана вытянул ноги и смог достать до дна.

– Держись за мою шею, – тихо приказал он и повернулся к ренше спиной.

Глата ухватилась за него, и пиччули медленно пошел вокруг дома, разгребая воду руками.

– Ты хотел утопить меня, – произнесла половинка над его ухом. Голос был жалким и испуганным, словно она сама не верила в то, что говорила.

– Нет, – возразил Бет-Зана, осторожно подходя к стене дома, возвышавшейся из воды. – Я не могу убить тебя.

– Но я же почти захлебнулась!

– Я бы откачал тебя. Нам надо было спрятаться. Я могу причинить тебе небольшой вред или испугать – но только для твоей пользы.

Руки, обхватывающие его шею, сжались сильнее, и Глата со слабым, впервые в жизни проснувшимся возмущением сказала:

– Откуда ты знаешь, что мне нужно, а что нет?

– Знаю, – ответил он, поворачивая за угол дома. – Потому что я – это почти то же, что и ты.

Здесь глубина увеличилась. Мягкое дно исчезло из-под ног, и пиччули вплавь преодолел короткое расстояние до стены, где виднелось окно с распахнутыми створками.

Он приказал:

– Держись крепче… – и выдохнул, освобождая легкие от воздуха. Тело начало опускаться, он согнул ноги, коснувшись дна, резко выпрямил их.

Они взлетели над поверхностью. Бет-Зана вцепился в раму, рывком подтянулся и, перевалившись через подоконник, вместе с Глатой упал по другую сторону окна. Половинка осталась лежать на деревянном полу, а он тут же вскочил, разглядывая помещение.

Комната с деревянной мебелью и полураскрытой дверью. Мебель состояла из узкой кровати, стола и двух стульев – все эти словоформы: «кровать», «стол», «стул» – услужливо всплывали в его мозгу, после того как взгляд пиччули падал на соответствующий предмет. Стены, пол и потолок состояли из тонких, хорошо пригнанных гладких досок. Позади двери виднелся коридор, оттуда доносились неразборчивые голоса.

Пиччули посмотрел на реншу, свернувшуюся у его ног. Балахон, насквозь мокрый, прилип, повторяя очертания худого тела, и внезапно пиччули испытал приступ похоти.

Он решил: нет, еще рано, сейчас она не захочет этого…

И отвел взгляд, не глядя протянул ей руку, помог встать.

– Молчи и иди за мной, – приказал он более грубым, чем хотел, тоном.

Покинув комнату, Бет-Зана преодолел коридор, оказавшись возле второй двери, отшатнулся, сжимая реншу в объятиях и вновь зажимая ей рот, чтобы она случайно не вскрикнула.

Посреди открывшегося помещения на стуле сидел человек в халате с порванным воротом.

«Халганин!» – вспыхнуло в мозгу Бет-Заны.

На лице нет светоотталкивающего лака, а на запястье – фатального браслета, значит…

Низший.

Особая прическа, выстриженный круг на голове…

Низший из домена Донца…

Враг. Враг! ВРАГ!!!

Пиччули, все еще сжимая Глату, словно со стороны взглянул на свою реакцию. Где-то в предыдущей жизни – в предыдущих жизнях – он сталкивался с халганами и успел изучить атрибуты их доменов. И он ненавидел их, потому что…

Его пальцы непроизвольно сжались на губах ренши, когда он понял: халгане убили его предыдущую доминанту!

Теперь он не мог вспомнить ни имен, ни событий, но был уверен, что прав. Для любого приживалы не суметь защитить доминанту означало мощнейшее психологическое потрясение, шок, равнозначный смерти ребенка, произошедшей на глазах у родителя.

Последние часы он жил для того, чтобы защищать реншу.

Теперь появилась новая, вторая по значимости цель.

Уничтожать халган.

Всех, кто попадется ему.

Первое потрясение прошло, и он внимательнее оглядел помещение. В углу под стеной сидели кренчики, мужчина и двое детей, которые поднимались на монорельсе вместе с Глатой. Перед стулом стоял жирный пират, один его глаз скрывался под широким, набухшим от крови лоскутом ткани. Рядом толкались еще трое глифанов, все со взведенными арбалетами.

Тот, что сидел на стуле, был стар и напуган, но, несмотря на страх, наполнявший его глаза, он говорил с брезгливостью и вызовом в голосе:

– Вы понимаете, что творите? Обычная смерть будет для вас счастливым концом. Властные срежут с вас кожу, покроют стимулятором нервных окончаний и накачают лекарствами, чтобы вы продолжали жить. Вы умрете в мучениях – но умирать будете годы!

Стоявший слева от атамана пират ударил Мастера прикладом арбалета в высокий морщинистый лоб. Голова халганина откинулась, кренчики у стены испуганно загалдели, но третий пират обернулся к ним и погрозил оружием. Девочка-ренша вскочила и с криком «Мастер!» бросилась к старику. Пират, подождав, когда она поравняется с ним, широко размахнувшись, подцепил ее кулаком в живот. Она без вскрика отлетела к стене, упала под ней и осталась лежать, не шевелясь.

Глата забилась в руках пиччули, он крепче сжал ее, не давая высвободиться.

– Посмотри на меня! – приказал жирный, наклоняясь к старику. Лицо пирата напоминало кожаный шар с обвисшей оболочкой, по которой размазаны серые и розовые пятна: деформированные редкой генетической болезнью щеки и подбородок, губы, уползшие куда-то на скулы, скошенный лоб, заплывший жиром глаз и полускрытая повязкой рана на месте второго.

– Взгляни на меня, – повторил он раздельно. – Я и так почти мертв. Чем же можешь напугать меня ты? Где передатчик?

Жрец покачал головой.

– Как тебя зовут, старик?

– Ты знаешь. Мастер Гора.

– Нет, как твое настоящее имя? Ладно, ты потом все рано скажешь мне. Так вот, Гора, для чего ты находишься здесь? Чтобы не давать этим дохлякам сбиться с праведного пути? Чтобы они послушно добывали клубни в парниковом раю, пока остальная планета загнивает? Видишь, я много знаю, мне ведь довелось пообщаться кое с кем из тех, кто вверху… Дохляки очень важны для вас, Гора? Только такие, как они, добренькие и правильные, могут добывать кренч? А что ты скажешь на это? – Жирный отвел за спину руку с арбалетом и, не оглядываясь, выстрелил.

• Предыдущая
• 29/78
• Следующая