Любовь игрока - Беверли Джо - Страница 19

• Предыдущая
• 19/85
• Следующая

Всю дорогу домой он говорил о хорошей синекуре и грандиозных развлечениях. Он не только забыл о своем долге, но был абсолютно уверен, что впереди его ждут богатство и успех. Порция была настолько расстроена этим открытием, что с радостью отпустила брата. Когда же он ушел, она обнаружила, что он взял с собой двадцать гиней дополнительно к тем пятидесяти, что она дала ему накануне.

Семьдесят гиней! Солидный годовой доход! Мало того, что такие деньги небезопасно носить с собой, ив что он будет делать с такой большой суммой?

Порция боялась признаться себе, что знает, куда уйдут зги деньги.

Оливер вернулся поздно ночью — унылый в с пустыми карманами.

— Оливер, как ты мог?! Почему ты украл деньги?! — закричала Порция, вскочив с кресла.

— Нельзя украсть то, что принадлежит тебе, — ответил он, покраснев.

Порция прикусила язык. Что правда, то правда — деньги принадлежали ему, но как он мог позволить себе выбросить на ветер семьдесят гиней. Вне всякого сомнения, деньги ушли на игру.

— Да, да, я играл, — сознался Оливер, падая на продавленный диван, и проиграл больше, чем хотел. Я думал, что смогу выиграть и избежать долгов, которые свяжут нас по рукам и ногам. После вчерашнего выигрыша и нашего сегодняшнего грандиозного успеха я решил, что фортуна улыбнулась мне.

Оливер выглядел очень подавленным.

— Я не буду больше вести себя так глупо. Обещаю тебе, моя дорогая. — Слова его звучали искренне.

— Не сомневаюсь, что ты играл с Брайтом Маллореном, — с горечью заметила Порция.

Как она могла так расчувствоваться по отношению к нему? Он налетел на Оливера, как коршун, отобрав у него последний пенни.

Глаза Оливера расширились от удивления.

— Маллорен?! Нет! Я же говорил тебе, что не принадлежу к его кругу. Большую часть моих денег выиграл человек по имени Кутбертсон. Он совсем неплохой парень, и ты не должна его винить, просто удача изменила мне. И что такое семьдесят гиней? Я бы выиграл больше, если бы мне повезло.

Порция молча посмотрела на брата, чувствуя, что у нее опускаются руки. Во всех других отношениях Оливер был хорошим и разумным человеком, но игра делала его просто ненормальным.

— Я надеюсь, что сдержишь слово и не будешь больше играть, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие. — Те небольшие деньги, что у нас есть, очень скоро закончатся, если ты будешь тратить их подобным образом. Ты должен подумать о нашей семье, — добавила Порция, вспомнив слова Брайта Маллорена о родственной ответственности.

Оливер покраснел.

— Знаю, знаю. Я и играл-то ради спасения нашей семьи. Чтобы хоть как-нибудь жить, нам нужны деньги.

— Форт одолжит их тебе, Оливер, и если мы будем вести скромный образ жизни и много работать, то скоро вернем их назад.

— Нам всем будет чертовски скучно.

— Я думаю, что вся наша семья заинтересована в том, чтобы вернуть Оверстед.

Оливер посмотрел на сестру.

— Пожалуй, ты больше всех. Ты любишь сельскую жизнь с ее урожаями, овечками и прочими прелестями, но Пру никогда не откажется от нарядов и хотя бы местных балов.

Оливер ссылался на их сестру, но Порция знала, что он имеет в виду прежде всего себя самого.

— Если мы будем экономны, то сможем позволить себе небольшие развлечения, — заметила Порция, оставляя надежду брату, а также отсутствующей сестре.

— Никакие балы не принесут ей хорошего жениха без хорошего приданого.

Порции хотелось резко возразить брату, что ему стоило бы подумать об этом прежде, чем разорять их, но вместо этого она сказала:

— Пру достаточно хорошенькая, чтобы выйти замуж и без приданого, а если она начнет жаловаться, то мы предложим ей пожить в Манчестере-это быстро собьет с нее спесь.

Порции хотелось, чтобы ее замечание Оливер принял и на свой счет, и, кажется, она добилась успеха, так как лицо брата сразу вытянулось.

— Да, конечно, это охладит ее. Кстати, тебе интересно будет узнать, что, проезжая мимо особняка графа, я видел, как там готовятся к приезду Форта. Ты считаешь, что он нам поможет?

Камень скатился с души Порции.

— Ничуть не сомневаюсь, — ответила она. Сейчас она была убеждена, что Брайт Маллорен дал ей хороший совет — увезти Оливера подальше от Лондона и загрузить его работой, иначе карты окончательно погубят его.

На следующий день под разными предлогами Порция не выходила из комнаты, где лежали деньги. Оливер всячески пытался усыпить ее бдительность и наконец, не выдержав, спросил прямо в лоб:

— Ты хочешь, чтобы я вышел на улицу с двумя гинеями в кармане?

— Ты же собирался выяснить, приехал ли в город Форт. Тебе не нужны даже эти две гинеи.

— Да это просто жалкие гроши! Ты делаешь из меня нищего!

— Ты и есть нищий, не выдержала Порция.

— Я нищий только потому, что ты сидишь на моих деньгах, как скупой на золоте.

— Я сижу на них, потому что у тебя нет здравого смысла!

— У меня его побольше, чем у тебя!

— Тогда почему ты проиграл все в карты?!

— Разрази тебя гром. Порция, — это несправедливо! Меня надули!

— Значит, ты дурак. И еще больший дурак, что продолжаешь играть.

— Разреши напомнить тебе, что я выиграл двести гиней, и не у кого-нибудь, а у самого Брайта Маллорена!

— И вчера проиграл семьдесят из них.

— Мне просто не повезло!

— Тебе всегда не везет!

Оливер с минуту зло смотрел на нее, затем выбежал из комнаты, хлопнув дверью.

Порция была потрясена. Она раньше никогда не спорила с Оливером, потому что никакие доводы на него не действовали. Он никогда не был злобным, но сейчас она его просто боялась. Она боялась признаться себе, что, когда дело касалось карточной игры, брат становился совершенно невменяемым. Как избежать опасности?

Руки Порции дрожали, когда она достала маленький узелок с золотом и отсчитала плату за квартиру за три месяца вперед. Поразмыслив немного, она добавила туда же деньги за уголь, за хлеб и эль и за питание один раз в день из дешевого ресторана.

Порция спустилась к хозяйке пансиона.

— Но почему, мисс Сент-Клер? — удивилась тощая женщина, опуская деньги в карман. — Как было бы приятно, чтобы такие уважаемые люди пожили в моем пансионе подольше.

— Я не могу остаться, миссис Пинней. Я нужна дома.

— Жаль, но можете быть уверены, что я хорошо позабочусь о вашем брате. Он такой славный молодой человек. Вот только одно меня беспокоит…

— Что? — спросила Порция, ожидая, какой новый удар нанесет ей судьба.

— Мне кажется, сэр Оливер немного забывчив, мисс Сент-Клер. Я встала сегодня утром и нашла дверь открытой. Нас всех могут убить прямо в постелях.

Порция облегченно вздохнула.

— Мне очень жаль, миссис Пинней. В деревне…

— Но здесь не деревня, — перебила ее хозяйка. — Пожалуйста, попросите сэра Оливера быть более внимательным.

— Обязательно. Благодарю вас.

Порция вернулась к себе в комнаты с чувством выполненного долга.

Она знала, что не может больше оставаться в Лондоне, так как этот город не для нее, но не была уверена, что сможет убедить Оливера уехать вместе с ней. Если Форт откажется им помочь, то она тем более обязана уехать в Оверстед, чтобы подготовить их переезд в Манчестер.

Для себя она твердо решила, что даже Манчестер лучше, чем Лондон, и что если набраться мужества и как следует трудиться, то приличная жизнь обеспечена везде.

Конечно, она постарается убедить Оливера уехать с ней, но если он заупрямится, то по крайней мере она будет спокойна, зная, что у него есть крыша над головой и еда.

В узелке осталось только тридцать гиней, и Порция начала беспокоиться, что Оливер заметит недостачу. Ей не хотелось, чтобы он заподозрил, что она спрятала часть его денег, поэтому Порция достала из тайника несколько монет.

116

Часть монет застряла, а две из них закатились глубже, поэтому Порция стала выковыривать их ножом. Работая, она не переставала думать о лорде Брайте.

Она не спала полночи, размышляя о нем, а когда наконец уснула, то увидела его во сне. Он был неприятен ей, как бывает неприятен коршун, утащивший цыпленка; он был опасен, однако Порция не могла выбросить его из головы. Она вспоминала его легкую, нежную улыбку, грациозные движения его красивых рук, магию его прекрасного тихого голоса…

• Предыдущая
• 19/85
• Следующая