Любовь игрока - Беверли Джо - Страница 8

• Предыдущая
• 8/85
• Следующая

Вот уже год, как он ни разу не проигрывал. Ах да, ведь есть поговорка: «Не везет в картах, везет в любви», и наоборот. Пожалуй, она себя оправдывает. Благодаря Нериссе Сент-Клер Брайт полностью разуверился в любви, и ему стало везти в картах.

Похоже, этому молодому Сент-Клеру везет в сердечных делах, если он постоянно проигрывает.

В ландскнехт играли по большой, а значит, и рисковали крупным проигрышем. Эта игра не требовала особого умения, если никто не мошенничал, и вполне подходила Брайту, снимая с него чувство вины за постоянный выигрыш.

— Проклятие! — воскликнул один из играющих. — Когда же пойдет хорошая карта? — Он снял пиджак и вывернул его наизнанку. — Может, хоть это поможет. — Сквозь табачный дым он взглянул на Брайта.

— Маллорен, в чем ваш секрет? Почему, черт возьми, вы никогда не проигрываете?

— Купите себе суку, Денфорт, — небрежно бросил Брайт.

— Какой-то определенной породы? — полюбопытствовал лорд Денфорт.

— Не обязательно. Просто она будет вилять хвостом и отгонять невезение.

— Вы так считаете? Обязательно завтра же куплю. Я уже надевал новые ботинки и привязывал пеструю тряпочку-ничто не помогает. Ну что же, продолжим игру.

Денфорт проиграл уже больше тысячи, и почти все эти деньги вместе в проигрышами других игроков лежали сейчас перед Брайтом, игравшим небрежно и без особого интереса. Если Денфорт мог позволить себе проигрывать, то другие сидящие за столом картежники не были достаточно состоятельны. Брайт не любил обыгрывать тех, кому вообще не следовало бы садиться за карточный стол, но отказ играть с такими людьми был равносилен оскорблению.

Со своего места Брайт мог видеть, что братец амазонки проиграл уже крупную сумму денег, хотя скорее всего в кармане у него не было ни единого пенни. Какого черта он притащился сюда?

Брайт старался убедить себя, что ему нет никакого дела до этого молодого человека, но вина за свое поведение с молодой энергичной женщиной не давала ему покоя. Поначалу неожиданная встреча с Порцией Сент-Клер доставила ему удовольствие, какого давно не доставляла встреча ни с одной другой женщиной. Немного найдется особ женского пола, которые при первой же встрече грозятся убить тебя или пытаются преградить путь своим телом, таким хрупким и изящным. Брайт, вспомнив Порцию, улыбнулся.

Она не была красавицей, но огонь ее сердитых глаз и твердая линия рта привели его в трепет, заставили испытать поистине танталовы муки. С чувством некоторого смущения он вспоминал жар ее трепещущего тела, когда она боролась с ним, и ему хотелось почувствовать это тело в другой, более интимной борьбе.

Но какой смысл продолжать думать о ней. Он уже по горло сыт этими Сент-Клерами! Если он когда-нибудь женится, то исключительно на деньгах. Однако у него из головы не выходило, что он дурно обошелся с этой мужественной женщиной, и ему хотелось загладить свою вину перед ней.

Вздохнув, Брайт поднялся.

— Послушай, — сказал ему Денфорт, — ты не должен сейчас уходить. Мне начинает везти.

— Я отыграюсь завтра, Денфорт.

Приказав служителю жестом собрать его выигрыш, Брайт обогнул стол и подошел к месту, где сидел брат Ипполиты. Опрятный парик, прекрасный шелковый костюм, дорогие кружева — значит, семья не у последней черты бедности.

Как же звать этого молокососа? Ипполита называла его по имени, но оно не задержалось в его памяти.

— Сент-Клер, — позвал Брайт. — Можно вас на пару слов?

Молодой человек был так поглощен игрой, что не ответил. Брайт потряс его за плечо. Юноша рассеянно взглянул на него, и глаза его расширились от удивления:

— Вы?!

— Это действительно я. Приглашаю вас сыграть со мной. Можно сказать, просто настаиваю.

Молодой человек с сожалением посмотрел на карточный стол, но, поддавшись искушению, поднялся. Брайт с облегчением заметил, что он забрал с собой несколько гиней — весь его выигрыш. Они сели за столик для двоих, и Брайт заказал вина.

— Как дела, Сент-Клер?

— Я не Сент-Клер. Я — Апкотт.

Брайт в удивлении поднял брови.

— Единоутробная сестра? Или она вдова?

— Единоутробная сестра. Мне хотелось бы знать, что произошло между вами, милорд. Она так и не рассказала мне.

— Тогда тем более я не должен раскрывать ее секреты.

— Это наводит меня на мысль, что ей понравилось ваше ухаживание.

— Ухаживание? — переспросил Брайт. Апкотт молча смотрел на него. У него было приятное, чистое лицо и хорошие манеры Браета всегда удивляло, как такие честные и совсем неглупые люди оказывались за карточным столом. Возможно, этого еще не поздно остановить.

Слуга принес вина и нераспечатанные колоды карт. Брайт наполнил бокалы.

— Мой дорогой мистер Апкотт…

— Сэр Оливер, — сухо поправил юноша. Брайт вежливо кивнул.

— Мой дорогой сэр Оливер, между вашей сестрой и мной произошло небольшое недоразумение, о котором я очень сожалею. Возможно, я невольно обидел ее и хотел бы принести ей свои извинения. И уж конечно, я сожалею о нашей с вами небольшой ссоре.

По всему было видно, что сэр Оливер остался доволен принесенными извинениями.

— Очень хорошо, милорд. Давайте больше не будем говорить об этом.

Вы очень добры, сэр, — ответил Брайт, передавая Оливеру бокал вина. — Вы играете в безик?

— Конечно.

Приняв ответ Оливера за его согласие играть, Брайт вскрыл две колоды карт и передал их Оливеру для осмотра и тасовки. Затем они сняли колоды.

Выиграв, Брайт вздохнул. Ему страшно везло, а игра в безик во многом зависела от везения, но в то же время здесь требовалось и умение помнить карты, находящиеся в игре, и различные способы отделываться от ненужных карт в руке. Брайт был в этом силен и решил использовать все свое умение, чтобы наполнить карманы этого молокососа. Затем он отправит его домой, чтобы никогда не видеть снова.

У Брайта было тонкое чутье на неприятности, а с сэром Оливером и его сестрой они непременно возникнут.

— Вы с сестрой перебрались в Лондон? — спросил он, продолжая игру.

Апкотт нахмурился и, получив взятку, ответил:

— Да, милорд. Мы остановились на Дрезденской улице. Брайт отметил про себя, что это не самый лучший район Лондона и что скорее всего у них все же туго с деньгами.

— — Должно быть, смерть графа Уолгрейва расстроила ваши планы? — закинул он удочку. Молодой человек покраснел.

— Какого черта… Какое вам до этого дело, сэр?

— — Простите мой бестактный вопрос, — миролюбиво заметил Брайт. — Пожалуйста, извините меня.

Молодой человек совершенно прав: это не его дело. Брайт взял взятку дамой бубен, что было самым глупым Данной игре, но тот этого не заметил.

Зато заметил подошедший к столу Эндовер, с удивлением посмотревший на Брайта, который незаметно подмигнул другу, и тот промолчал.

В безике выигрывали не по взяткам, а по очкам. Сэр Оливер знал правила игры, но, по всей вероятности, плохо разбирался в ее тонкостях. Если он не будет за версту обходить карточные столы, то, вне всякого сомнения, очень скоро угодит в долговую тюрьму, и что тогда станется с его сестрой?

Прибегая к различным ухищрениям, Брайту удалось довести счет Апкотта до тысячи очков.

— Вы выиграли, сэр Оливер. Может быть, поднимем ставки? Двадцать гиней на круг?

Брайту легко удалось уговорить молодого человека поднять ставки, но гораздо труднее было проигрывать. Его Проклятая удача по-прежнему сопутствовала ему. Как, к примеру, скрыть, что у него на руках четыре туза? Какое счастье, что у этого молокососа нет чувства игры.

К трем часам утра, после изнурительной игры Брайту наконец удалось передать сэру Оливеру Апкотту две сотни гиней выигрыша.

Еще полчаса Брайт накачивал Апкотта вином, после чего тот попытался вернуться к столу для игры в ландскнехт, но Брайт твердо взял его за плечи и вывел на морозный декабрьский воздух.

— Послушайте, — слабо отбивался Апкотт, — еще очень рано.

— Наоборот, уже очень поздно, и ваша сестра, должно быть, беспокоится.

• Предыдущая
• 8/85
• Следующая