Ночи без сна - Беверли Джо - Страница 63

• Предыдущая
• 63/74
• Следующая

— В августе 1790 года. Послушай, уж не хочешь ли ты сказать, что я могу быть дочерью сумасшедшего графа?

— Это маловероятно, но если брачная церемония состоялась примерно в это время, то у тебя, возможно, всю жизнь будут сомнения. — Он явно поддразнивал ее, и ей хотелось чем-нибудь запустить в него. Но это согревало сердце, потому что позволяло надеяться, что их дружба еще не умерла.

— Молю Бога, чтобы это было летом. Ведь правда, было бы разумнее ехать морем на остров Гернси в более теплое время года?

— Конечно. Но не забывай, что мы говорим о сумасшедшем графе и леди Бел.

Сьюзен аж застонала:

— Надо немедленно послать кого-нибудь на Гернси, чтобы поискали регистрационные записи.

— Не проще ли поискать свидетельство о браке здесь?

— Вижу, ты не пробовал искать здесь спрятанное золото.

Он окинул ее потеплевшим взглядом серых глаз:

— Ты считаешь, что это золото принадлежит «Драконовой шайке», не так ли?

— Извини, Кон, но это так. Граф нарушил условия соглашения с контрабандистами, поэтому этих денег он не заслужил. И это еще не все, что платил ему Мэл. Он обычно приносил всякие дорогие любопытные штучки, от которых граф приходил в восторг.

— И все это бесплатно?

— Дэвиду придется участить контрабандистские вылазки, а это опасно. Накопились долги, а самое главное в том, что люди зависят от выручки с контрабанды. Если здесь не будет работы, они наймутся в другие банды.

— Понимаю. Ты еще не говорила, что половина золотых монет принадлежит ему?

— Я думала, что ты сам сказал.

Она почувствовала, что краснеет при воспоминании о том, каким образом заработала свою половину денег, но тут же вспомнила и то, как все это закончилось.

— Извини, Кон, что я обиделась на твой вполне законный вопрос.

— Не бери всю вину на себя, я тоже вел себя неразумно. Я сам себя не узнаю. Наверное, Крэг-Уайверн так действует на меня.

— А я еще больше усложняю твое положение. Наверное, мне было бы лучше как можно скорее уехать…

— Нет, — сказал он, уставясь невидящим взглядом куда-то в пустоту, потом, словно очнувшись, добавил: — Не уезжай, Сьюзен. Подожди.

Он поднялся на ноги и, как ей показалось, привычным, отработанным жестом надел на лицо маску невозмутимого спокойствия.

— Завтра мы устроим охоту за этими документами. Кстати, сюда приедет в гости Николас Делейни, который здесь переночует. Я обещал предоставить в его распоряжение Китайские апартаменты.

— Король «шалопаев»? Так ты к нему ездил сегодня?

Она понимала, что этот вопрос выглядит как вмешательство в личную жизнь, что недопустимо даже в отношениях между друзьями. Но он лишь задумчиво посмотрел на нее и сказал:

— Ты и это помнишь? У него очень милый дом. Я хотел бы, чтобы ты там побывала… — Он замер на мгновение, потом продолжил: — Думаю, он тебе понравится. Может быть, твой брат и кузен тоже захотят участвовать в поисках документа?

— Генри? Он не играет в игры.

Он подумал о том, чтобы навестить вместе с ней своего друга, потом вспомнил о леди Анне. Сьюзен хотелось подойти к нему ближе, ободрить его, но она понимала, что это может закончиться катастрофой.

— Приходи опять в мою комнату, Сьюзен. На сей раз без всякого вознаграждения, просто так, — сказал он, окидывая ее серебристо-серым взглядом. — Мы будем очень осторожны.

У нее пересохло во рту.

— Зачем осторожничать, если это просто так?

Он улыбнулся:

— Ну тогда не просто так.

— Это было бы неправильно, Кон. Ты потом пожалел бы об этом.

— Ты сожалеешь о том, что произошло прошлой ночью? — спросил он.

— Только о том, как все закончилось, — прошептала она.

Он привлек ее к себе и поцеловал. И когда их приоткрытые губы соприкоснулись, вся ее решимость куда-то исчезла и она растаяла. Пришлось собрать все силы, чтобы не произнести роковые слова: «Я люблю тебя…» А искушение было так велико, что ему трудно было не поддаться…

И тут кто-то постучал в дверь.

Они, словно провинившиеся дети, отпрянули друг от друга. Он открыл дверь. На пороге стояла Джейн.

— К вам гость, милорд. Майор Хоукинвилл.

Сьюзен сначала подумала, что это какой-то новый таможенник более высокого ранга, но Кон воскликнул: «Хоук?», и она вспомнила, что это один из Джорджей.

Слава Богу, что их вовремя прервали, думала она, но тело, изнывающее от запретной страсти к Кону, говорило о другом.

Кон оглянулся на Сьюзен, радуясь и сожалея о том, что их прервали. Было бы безумием поддаться искушению.

— Пригласи его сюда, — сказал он служанке и добавил, когда она ушла: — Он достаточно близкий друг, и я мог бы проводить его в отведенную для него комнату и оставить, но…

— Но он гость, и мы не можем этого сделать. Ты это знаешь, Кон. — И прежде чем он начал протестовать, она добавила: — Ты должен помнить о леди Анне.

О тюрьме, в которую он сам себя заточил. Но она права. Сильная, честная и справедливая.

— Ты считаешь, что я это должен? Ладно. В какие апартаменты мы поселим Хоука?

— В Леоновы комнаты.

— Там, где круглый зал с изображением дракона, пожирающего собственный хвост? В Леоновых комнатах на стенах изображены запутанные лабиринты. Пусть Хоук спит там. Он обожает разгадывать головоломки.

Она взглянула на него, нахмурив брови:

— Ты, кажется, не очень рад видеть своего друга?

Он пожал плечами:

— Интересно, зачем он приехал? Его могли привести сюда либо беда, либо любопытство, либо то и другое вместе.

Она не успела ничего ответить, потому что в коридоре послышались шаги и на пороге появился Хоук собственной персоной. Он, как всегда, выглядел элегантно даже в обычном костюме для верховой езды и даже после дальней дороги.

Кон вдруг безумно обрадовался появлению Хоука и расплылся в улыбке. Окинув друга оценивающим взглядом, Хоук улыбнулся в ответ и, отвесив вычурный старомодный поклон, воскликнул: «Приветствую вас, милорд граф!»

Кон сгреб его в объятия, похлопывая по спине. Он понимал, что был бы рад вновь увидеться с Хоуком и раньше, год тому назад, но сейчас он почувствовал, что в его жизни вновь восстанавливаются здравомыслие и порядок. Начать с того, что Хоук всегда отличался умением решать головоломки, а в Крэг-Уайверне их полным-полно.

Кон вдруг заметил, что Хоук смотрит на Сьюзен, которая стояла в сторонке, как положено образцовой экономке, если не считать того, что была для этого слишком красива и без чепца на голове. Неожиданно для себя он решился представить ее своему другу следующим образом:

— Хоук, это мисс Сьюзен Карслейк из семейства Карслейков, которая любезно согласилась временно исполнять здесь обязанности экономки. Она также является моим старым другом. Сьюзен, это майор Хоукинвилл. Л не раз говорил тебе о нем.

Она с недоумением посмотрела на Кона и, вместо того чтобы сделать книксен, как положено служанке, протянула Хоуку руку.

Хоук взял руку и поклонился:

— Рад познакомиться, мисс Карслейк.

Кон не сомневался, что его друг мысленно делает оценки и выводы, многие из которых были правильными. Но он ничуть не сожалел, что представил Сьюзен таким образом, расставив все точки над i.

— Значит, Леоновы комнаты? — сказала она и, любезно улыбнувшись гостю, вышла из библиотеки.

Хоук посмотрел на Кона, но ограничился словами: «Интересный домик».

— Подожди, пока не увидишь его целиком. Что-нибудь случилось?

— Ничего особенного, — сказал Хоук. — Ван, кажется, женится.

— Кажется? Я сам видел объявление в газете.

— Это была шутка. Долгая история. Но сейчас все будет всерьез, если ему удастся уговорить ее. Я оказал ему кое-какую моральную поддержку и надеюсь, что он победит.

— Так это хорошо, не так ли?

Физиономия Хоука всегда отличалась непроницаемостью, а годы работы в армейской администрации, тем более в ее секретном отделе, еше более отточили это его качество. Однако Кон видел, что его друг чем-то обеспокоен.

• Предыдущая
• 63/74
• Следующая