Атака по правилам - Панов Вадим Юрьевич - Страница 2

• Предыдущая
• 2/21
• Следующая

– Уникальный факт, – махнул руками чуд.

– А вы как думаете, Сусанна?

– Некоторые строения Тайного Города до сих пор вызывают у нас удивление, – медленно ответила фата, – Дегунинский Оракул, например. Возможно, Сухарева башня была заложена еще асурами и…

Сталкиваясь с необъяснимыми фактами, большая часть обитателей Тайного Города шла по давно проторенной дорожке – сваливала все странное на головы его строителей.

– Асуры не имели ни малейшего отношения к возведению башни, – покачал головой комиссар и поднял глаза, любуясь величавой красавицей. – Она – творение челов, от фундамента до шпиля. Она была создана челами для челов, и поэтому сломать ее могут только челы. – Сантьяга оглянулся и повелительно окликнул стоящего на почтительном удалении кривоногого энкавэдэшника: – Эй, вот вы, коммунист, подойдите сюда.

– Слушаюсь, товарищ начальник!

Вызванный коммунист не знал, кем именно является франт в щегольском штатском костюме, но ему велели беспрекословно подчиняться, и он, подбежав и вытянувшись во фрунт, преданно вытаращил на Сантьягу глаза.

– Фамилия?

– Перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ Полубезрыбенко!

В переводе на русский это сочетание букв означало, что стоящий перед комиссаром вояка служит первым заместителем командира отдельного карательного кавалерийского краснознаменного полка НКВД. Коммунисты отменили армейские звания и, обращаясь друг к другу, называли должность собеседника или употребляли словечко «товарищ». И то и другое вызывало у нава легкое раздражение.

– Как идет работа, коммунист?

– Рабочие ломают перекрытия на верхних этажах башни, товарищ начальник! – бойко отрапортовал Полубезрыбенко. – Как нам и было приказано, мы разбираем строительный мусор на самые маленькие камешки на предмет поиска тайников с сокрытыми буржуазией ценностями!

– Какие именно ценности вы ищете?

– Шкатулки, ящики, сундуки, а также книги или отдельные документы! – заученно перечислил перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ. – Все, что не относится к строительному мусору, будет доставлено для осмотра.

– Я доволен вами, коммунист, – милостиво кивнул Сантьяга, – продолжайте.

Полубезрыбенко козырнул и откатился на прежнее расстояние от начальства.

– Грамотный солдат, – одобрил де Лье.

– Просто хорошая дрессировка, – кисло улыбнулся комиссар. – Не сомневаюсь, что они притащат нам целую кучу никчемного барахла.

– Значит, вы тоже в душе считаете, что мы зря теряем время? – опять затянул свою песню мастер войны и мстительно добавил: – И Темный Двор напрасно оплатил коммунистам снос Сухаревой башни.

– Но, как я понимаю, дело было не только в деньгах, – подхватила тему фата Сусанна. – Комиссар, как вы сумели уговорить человских вождей разрушить башню?

– Учитывая поразительные, прямо-таки потрясающие презрение и ненависть, которые испытывают коммунисты к своему прошлому, это было не очень сложно, – махнул рукой Сантьяга. – С предыдущим режимом мы бы ни за что не договорились.

– Да, челы челам рознь, – кивнула красавица фата.

– Вы думаете, коммунистов можно назвать челами? – поинтересовался комиссар.

– Эрлийцы проводили вскрытие – они уверяют, что внутреннее строение коммуниста в целом совпадает со строением обычного чела, – сообщил Фредерик де Лье. – Правда, они не проводили детального исследования мозга.

– Это примитивно, – сморщила носик Сусанна. – Сантьяга имел в виду совсем другое.

– Совершенно верно, очаровательная фата, – подтвердил комиссар. – Согласитесь, Фредерик, что сложно назвать челом существо, которому противны все принципы морали и этики, сложившиеся в обществе. Существо, отрицающее любой опыт, любые запреты и любые законы. Существо, гордящееся своей ненавистью ко всем остальным и вызывающее ненависть у всех окружающих, включая и товарищей по стаду.

– Тогда почему челы попали под иго этих существ? Разве управляют не умнейшие?

– Управляют или умнейшие, или сильнейшие. Мы с вами видели достаточно обществ, построенных на ненависти. Здесь – то же самое. Та дикая жестокость, которую проявили коммунисты, завоевывая власть, сделала свое дело.

– На штыках нельзя усидеть.

– Правильно, но они и не собираются сидеть, идея режима – непрерывное насилие. Кто не с нами, тот против нас. Сначала они уничтожили своих врагов, затем мыслящих людей, затем людей с чувством собственного достоинства. Лишенный цвета нации народ изменяется, деградирует, пытается смягчить непрерывный террор рабским повиновением. Это инстинкт самосохранения. Сидеть на штыках невозможно, нужно непрерывно использовать эти штыки, и тогда остается шанс. Главное для коммунистов – продержаться как можно дольше, чтобы успеть истребить наиболее активную часть населения.

– Думаете, это легко?

– Время покажет. Или коммунистам удастся их план, или через некоторое время их будут вешать на фонарных столбах.

– Кажется, к нам гость, – буркнул де Лье.

Сантьяга повернулся и небрежно махнул рукой:

– Ничего страшного, Фредерик, это Каганович, городской бонза. По нашему соглашению он осуществляет идеологическое прикрытие проекта и должен здесь засветиться.

– А зачем вам потребовалось идеологическое прикрытие? – удивилась фата Сусанна.

Комиссар поморщился:

– Темный Двор не собирается отвечать перед человскими потомками за снос башни. Пусть они проклинают тех, кому мы заплатили.

– Далеко смотрите, – заметил де Лье. – Пока еще челы и понятия не имеют о существовании Темного Двора. И вообще Тайного Города.

– Неважно, – серьезно ответил Сантьяга. – Когда-нибудь это изменится.

К окруженной синими башне подъехал длинный блестящий автомобиль, подножки которого облепили рослые телохранители. Как только автомобиль остановился, из сопровождавших его машин повыскакивали дополнительные охранники и тесным строем опоясали выбравшегося из лимузина усатенького человечка. Резервный взвод энкавэдэшников, парившийся до появления Кагановича у грузовиков, быстро образовал вокруг вождя второе кольцо, надежно защитив его усатенькое тельце от любящих горожан. Сантьяга презрительно ухмыльнулся:

– Яркий пример того, о чем мы только что говорили, Фредерик. Взяв за основу идеологию насилия, коммунисты построили общество, в котором не могут доверять даже друг другу. Смотрите: от людей Кагановича охраняют энкавэдэшники, но еще одна банда, особо приближенных телохранителей, защищает его от энкавэдэшников, поскольку среди них может оказаться убийца, посланный соратником по партии.

– Инстинкт самосохранения, – передернула плечиками Сусанна.

– Сильно развитый, – подтвердил комиссар. – Но строить цивилизацию на инстинктах все-таки нонсенс.

– Вы правы.

– Это еще цветочки, – подал голос мастер войны. – Я знаю одного коммуниста, Якира, так он доверяет только китайским наемникам. Они по-русски ни бельмеса, вот он и думает, что узкоглазые не смогут договориться с кем-либо из его врагов.

– Разрешите доложить?

Собеседники обернулись.

– За последние пять минут магической активности вокруг башни замечено не было, – сообщил Франц де Гир, широкоплечий рыжеволосый мужчина в армейской форме. По слухам этот умелый и талантливый рыцарь командор должен был сменить Фредерика де Лье на посту мастера войны. – Ни единого всплеска.

– Продолжайте обходы по периметру, Франц, – приказал Сантьяга. По молчаливому согласию всех Великих Домов он осуществлял общее руководство на правах инициатора проекта. – Фиксируйте любой, даже самый незначительный всплеск энергии. Ортега, вы еще не устали?

Нав, входящий в патруль, отрицательно покачал головой – он непрерывно прощупывал окружающее пространство и не мог отвлекаться на разговоры.

– Еще раз, Франц, – напомнил Фредерик, – любой колдун, проявивший активность вблизи башни, должен быть остановлен и арестован.

Это наставление звучало каждый раз, когда патруль проходил мимо руководителей операции, и каждый раз рыцарь командор реагировал одинаково:

• Предыдущая
• 2/21
• Следующая