Куколка Последней Надежды - Панов Вадим Юрьевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/79
• Следующая

Итак, Патриция О'Хара, студентка. Новый образ отличался от «синего чулка» Шу не только веселенькой одеждой: новые контактные линзы, придавшие глазам ярко-синий цвет, принципиально иной макияж, совершенно другая прическа – светлый парик удачно подходил к новым глазам. Даже удивительно, как может измениться женщина за какие-то десять минут.

Бросив сумку с использованной одеждой в мусорный бак, моряна вышла из уборной, и лишь железное самообладание не позволило ей вскрикнуть – японцы стояли неподалеку. Безразличное движение темных стекол очков. Затем возврат – они ее узнали!

«Но как?!»

Нет, в том, что они вычислили ее сейчас, ничего странного – наверняка японцы отследили всех, кто заходил в уборную. Но почему они решили пойти именно за ней?!

«Я ведь не была даже единственной европейкой в самолете! Почему они приклеились ко мне?»

Приятный женский голос сообщил о скором окончании регистрации на рейс Лос-Анджелес – Монреаль. Рассчитывая отступление, моряна плотно совмещала рейсы, и разборки с преследователями в ее планы не входили.

«Проклятье! Что делать?»

Спокойно, очень спокойно Дита спустилась в подземный гараж и не спеша, словно разыскивая свой автомобиль, пошла мимо машин.

– Мисс Шу, вы не могли бы уделить нам немножко времени?

Моряна медленно обернулась. Японцы. Один, который произнес фразу, улыбался. Второй был холоден.

– Нам нравится ваш новый облик.

– Мы знакомы? – осведомилась Дита и тут же отвернулась. – Извините, господа, я ищу свою машину.

– Мы не ошиблись: вы только что прилетели из Токио?

Холодный преградил ей дорогу.

– Какое это имеет значение? Дайте мне пройти! Я вызову полицию!

– Вызывайте, – буркнул холодный.

Улыбчивый мягко, но очень надежно взял девушку за руку.

– У вас находится посылка, которая вам не принадлежит. Мы уполномочены передать, что если вы добровольно отдадите ее и скажете, кому она предназначалась, то мы вас отпустим.

«Они думают, что я простой курьер».

Дита тяжело вздохнула и на мгновение превратилась в напуганную хрупкую девушку.

– Я не виновата! Мне сказали, что в этом нет ничего противозаконного!

– Поверьте, мы ничего не имеем против вас лично, мисс Шу. Посылка с вами?

– Господи, я не могу поверить, что это случилось! Господи, не убивайте меня!!

Дита всхлипнула, опустила плечи, казалось, что из ее глаз вот-вот потекут слезы. Японцы весело переглянулись.

– Их нашли в подземном гараже аэропорта. – Пожилой Ямамото, со-хомбуте[7] клана в Лос-Анджелесе, тяжело вздохнул. – У одного сломана шея, у другого множественные внутренние повреждения. Такое впечатление, что его двадцать минут били ногами пьяные водители грузовиков.

Ямамото прибыл в аэропорт при полном параде: в роскошном костюме, в еще более роскошном галстуке, с золотым даймоном[8] на лацкане пиджака и многочисленной свитой, едва поместившейся в три лимузина. Но ответ перед Тори он держал в одиночестве, переминаясь с ноги на ногу на продуваемом всеми ветрами взлетном поле. Услышав о произошедшем, Тори решил разговаривать с калифорнийским бонзой неподалеку от своего личного реактивного самолета, в двух шагах от трапа, что было проявлением крайнего неудовольствия.

– Как это могло случиться? – с холодным любопытством осведомился вакагасира.

– После вашего звонка, Тори-сан, я принял все необходимые меры, – почтительно ответствовал Ямамото. – В аэропорт отправились два моих лучших сятэя. Оба профессионалы. Я полностью доверял…

– Я приказывал не приближаться к курьеру.

Голос вакагасиры был сдержан, но стоящий за его спиной Масаока отметил, что шеф пребывает в состоянии дикой, если не сказать необузданной ярости. Отметил, удивился, что Ямамото еще жив, но тут же понял, что это ненадолго. Зная беспощадный нрав вакагасиры, со-хомбуте можно было считать покойником.

– Я приказывал проследить, куда направится курьер, и доложить. Вместо этого вы вспугнули единственного человека, который может привести нас к заказчику самого дерзкого… оскорбления клана за последние двадцать лет. – Тори так сжал свою простенькую бамбуковую трость, что побелели костяшки пальцев. Он не отрываясь смотрел на маячившие вдалеке самолеты, но его голос был бесстрастен. – Не просто вспугнули, а упустили.

– Именно так я и приказал сятэям, – буркнул со-хомбуте. – Только следить.

– Тогда почему они мертвы? А я не знаю, где находится курьер?

– Не представляю. – Стало понятно, что сейчас Ямамото говорил абсолютно честно. – Ничего не понимаю, такое впечатление, будто их избивали, а они не сопротивлялись.

«Твои тупые громилы не успели оказать сопротивление, – рявкнул про себя Тори. – Кицунэ действует очень быстро».

Вакагасира действительно был в бешенстве. В Лос-Анджелесе не оказалось ни одного избранного, не было никого, кто мог бы противостоять оборотню, потому он и приказал лишь следить и доложить ему, куда направится девчонка, но глупый павлин Ямамото все испортил. Теперь кицунэ насторожится и будет уничтожать всех, кого заподозрит в слежке. Проклятый со-хомбуте!

Тори презрительно посмотрел на лакированный бамбук с массивным золотым набалдашником, который носил высокомерный Ямамото. Устав клана предписывал всем высшим иерархам иметь бамбуковые трости, но как же отличалась эта разукрашенная деревяшка от скромной палки вакагасиры. Со-хомбуте не был избранным. И не был умным. И его трость была просто украшением.

– Я гнался за девчонкой через весь Тихий океан, – спокойно произнес Тори. Холодный ветер рвал его костюм, но вакагасира не чувствовал холода.

– Моих людей убила девчонка? – недоверчиво прищурился Ямамото, он даже не заметил, что перебил вакагасиру. – Я думаю, здесь ее ждали сообщники.

Со-хомбуте незачем было знать о кицунэ, об оборотнях и о том, что именно похитил монстр на вилле «Розовая хризантема». Он и не знал. Вообще об истинной подоплеке японских событий было известно весьма ограниченному кругу лиц.

Масаока вдруг подумал, что зря попросил вакагасиру рассказать правду.

– Да, уважаемый Ямамото, – кивнул Тори. Первый гнев прошел, и теперь тоненькая тросточка вакагасиры вычерчивала на бетоне замысловатые узоры. – Девчонка ликвидировала ваших бойцов голыми руками. МНЕ… – это слово Тори произнес с нажимом, но не глядя на собеседника. – Мне было бы очень неприятно, если бы это случилось с моими людьми. А вам?

– Мне… мне тоже, Тори-сан.

Несмотря на холодный ветер, со-хомбуте вспотел. Тори отвернулся и долго, не меньше двух минут, молча смотрел на взлетное поле. Он не раз обращал внимание оябуна на то, что Ямамото потерял хватку, но хитрый бонза имел высоких покровителей среди руководства клана, и им всякий раз удавалось уговорить старика не трогать со-хомбуте. На этот раз не отвертится, мерзавец, ведь прокол, что ни говори, очень серьезный: нарушение прямого приказа вакагасиры. Это может стать последней каплей для членов камбу, и напыщенный Ямамото вряд ли отделается обрядом юбицумэ.[9] Тори давно планировал поставить в Лос-Анджелес своего человека, одного из тех, кто носит настоящую бамбуковую трость, а не украшенную золотом безделушку. Теперь это время пришло.

– Видеокамеры подземного гаража записали схватку?

Ямамото сглотнул. Получив приказ вакагасиры проследить за летящей из Токио девушкой, старый со-хомбуте немедленно позвонил своим друзьям в камбу и выяснил, что беглянка подозревается, ни много ни мало, в проникновении на одну из самых охраняемых вилл клана, а погоню за ней возглавляет заместитель оябуна лично. Ямамото смекнул, что ловкий захват дерзкой девчонки будет расценен как подвиг, и послал в аэропорт своих лучших людей. Он не сомневался в успехе. Послал всего двоих… «О чем думала моя голова?»

• Предыдущая
• 27/79
• Следующая