Куколка Последней Надежды - Панов Вадим Юрьевич - Страница 37

• Предыдущая
• 37/79
• Следующая

– Вы хотите сказать, что Мехраб понимал – о его предложении вы немедленно сообщите мне?

– Мне кажется, это очевидно.

– Склонен согласиться, – после паузы кивнул нав. – Но, может быть, Мехраб пытался просто предупредить нас? Надеясь, что вы откажетесь, но сообщите об этом в Темный Двор?

– Не думаю, – прищурился Кортес. – Я давно знаю Мехраба и уверен, что он твердо намеревался подписать с нами контракт. – Наемник выдержал паузу. – Причем на любых условиях.

– Весьма странно для шаса, – улыбнулся комиссар.

– Это показывает, что Мехраб всего лишь посредник. За свои деньги он бы грыз мне глотку до последнего, а так с легкостью согласился на довольно наглые условия.

– У вас нет подозрений, кто может стоять за господином Хамзи?

– Нет.

Поразмыслив, наемник решил пока не рассказывать наву об Олесе. Призрачная фигура вновь проскочила сквозь стол и принялась накручивать медленные круги по комнате.

– Итак, что мы имеем? Наказание за запрещенные артефакты сурово, но Мехраб занимается ими.

– И при этом хочет, чтобы об этом узнал Темный Двор.

– Но не сразу, а на определенном этапе.

– У него произошел прокол.

– Не думаю, что в этом дело, – покачал головой нав. – Я бы предположил, что катастрофа не сильно изменила планы Мехраба: он бы все равно вышел на вас, но позже, когда Куколка оказалась бы в Тайном Городе.

– Зачем?

– А зачем он вышел сейчас?

– У Мехраба возникли проблемы и сдали нервы.

– Это легенда, – комиссар поднял указательный палец. – Не забывайте, что речь идет о запрещенном артефакте, заниматься которым Мехраб не стал бы ни за что. А если бы его попытались вынудить, он бы просто пришел ко мне. Нет, старик ввязался в дело, понимая, что в какой-то момент он безболезненно свалит эту игру на кого-то другого.

– На нас.

– И на меня.

– В таком случае, в ближайшее время Мехраб должен исчезнуть, – резюмировал Кортес. – Спрятаться на какое-то время.

– Не сомневаюсь.

– Не желаете его навестить?

– Не думаю, что старик ждет от нас такой пакости, – рассмеялся Сантьяга. – Пусть все идет так, как он хочет. Кстати, Мехраб уже заплатил вам?

Наемник кивнул.

– Вот и прекрасно! – Экономность навов не уступала жадности шасов и, узнав, что дополнительных расходов не предвидится, комиссар заметно повеселел. – Теперь у вас есть официальное разрешение Темного Двора на проведение расследования.

– Артем занимается подготовкой. – Кортес поднялся из кресла. – Мы будем в Нью-Йорке через час.

– Прекрасная кухня, просто великолепная! – Мехраб отправил в рот очередной кусочек рыбы, глотнул вина и расплылся в довольной улыбке. – Вы не представляете, Реваз, как я обожаю французскую кухню! Лучшее, что придумали человские повара.

– Вы, видимо, не пробовали настоящий лобио, дорогой друг, – с легкой улыбкой ответил Кабаридзе.

– Пробовал, Реваз, пробовал еще до вашего рождения, – немедленно развил тему старик. – В свое время я был завзятым гурманом, и, поверьте, сумел сделать трудный, но оправданный выбор: лучше французской кухни нет ничего.

Еще глоток вина, и блаженно закатившиеся глаза Мехраба красноречиво подтвердили его слова. Вряд ли кто-нибудь был способен узнать в этом пожилом господине, уверенно рассуждающем о преимуществах галльских поваров, скромного сапожника, коротающего век в будке на шумной московской улице. Уверенные жесты, дорогой костюм, золотые часы, Мехраб производил впечатление преуспевающего бизнесмена, и Кабаридзе, прекрасно ориентирующийся в реалиях Тайного Города, отдавал себе отчет, что, несмотря на выход на пенсию, старый шас по-прежнему пользуется авторитетом в Торговой Гильдии, и его слово стоит очень дорого.

Мехраб закончил со своим блюдом, подождал, пока вышколенный официант уберет со стола приборы, и, опершись локтями на стол, негромко произнес:

– Реваз, мне бесконечно приятно делить с вами трапезу, но сейчас, если вы не возражаете, я хотел бы перейти к вопросу, ради которого пригласил вас на встречу.

– Поверьте, – спокойно ответил Кабаридзе, – что я испытываю те же чувства по отношению к вам. Мне было приятно разделить с вами ужин, и я рад, что смогу быть вам полезен.

– Не вы мне, – покачал головой Мехраб. – Я. Я могу быть вам полезен.

– В чем?

Темные глаза шаса приковали взгляд профессора.

– Маша, – медленно сказал старик. – Она умирает.

На мгновение лицо Реваза Ираклиевича судорожно скривилось, так, словно боль, дикая, невыносимая боль, сдерживаемая до поры сильным наркотиком, вдруг вырвалась наружу. Но только на мгновение. В следующий миг профессор полностью взял себя в руки.

– Откуда вы узнали?

– Я стараюсь быть в курсе текущих новостей, – неторопливо проговорил Мехраб. – Кто-то что-то сказал, кто-то в чем-то признался, где-то мелькнуло слово… Я отошел от дел, но привычка запоминать информацию никуда не делась. Мой древний котелок, – шас грустно щелкнул себя по лбу, – не успокаивается и ищет любую возможность заработать маленькую прибыль для больного одинокого старика.

– И о какой прибыли можно говорить в моем случае? – глухо поинтересовался Кабаридзе.

– Еще не знаю, – осторожно произнес Мехраб. – Но, учитывая ситуацию, я не буду жадничать, и мои услуги окажутся вам по карману.

– Решить мою проблему невозможно. – Профессор сделал большой глоток вина и откинулся на спинку стула. – Увы.

– В Тайном Городе возможно все, – с мягкой уверенностью заявил шас. – Ведь для большинства ваших соплеменников мы – сказочные персонажи и умеем делать чудеса.

– Специалисты в области нужных мне чудес бессильны, – буркнул Кабаридзе. – Я консультировался у лучшего эрлийского врача.

– Я знаю, – не стал скрывать Мехраб. – Но эрлийцы действуют по правилам, они ограничены в выборе средств, а потому не могут предложить решение.

– А вы можете?

– Могу.

Профессор долго смотрел на шаса, затем кивнул:

– Говорите.

– Надеюсь, вас не смутит мелкое нарушение Кодекса?

– Если вы предложите реальный способ помочь Маше, меня не смутит ничего, – отрезал Кабаридзе. – О чем вы говорите?

Теперь выдержал паузу шас. Выдержал, внимательно глядя в глаза профессора, а затем твердо ответил:

– Куколка Последней Надежды.

На этот раз на лице Реваза Ираклиевича не дрогнул ни один мускул. Он спокойно отвел взгляд, задумчиво повертел в руках бокал с вином, пригубил, поставил его на стол, снова взял в руку и, не глядя на шаса, заметил:

– О Куколках никто не слышал уже двести лет.

– Значит, мне повезло.

– Откуда она у вас?

– Неважно. Скажем так: мне посчастливилось отыскать одну неактивированную Куколку на раскопках в Азии. Эти болваны, местные археологи, даже не предполагали, что у них в руках.

– И вы купили ее за бесценок, – криво улыбнулся профессор.

– Давайте не будем копаться в моих деловых контактах, – предложил старик. – Сейчас речь о другом.

– Согласен, – пробормотал Кабаридзе, – согласен. Речь о другом… Куколка в Москве?

– Ее везут.

– Когда она прибудет?

– Я дам вам знать.

– Все так таинственно.

– Мы говорим о запрещенном артефакте, – небрежно напомнил Мехраб.

– О страшном артефакте. – Пальцы Реваза Ираклиевича слегка подрагивали.

– Можно отказаться.

– Я же сказал, что, если вы предложите реальный выход из ситуации, меня ничего не смутит, – четко повторил профессор.

– Вы согласны, что это выход?

– Это единственный выход, – передернул плечами Кабаридзе. – Мы оба это знаем.

– Вот и хорошо.

Шас замолчал, удовлетворенно потягивая вино. Профессор, оставив в покое бокал, теребил салфетку.

– Каковы ваши условия?

– В первую очередь, полная конфиденциальность. Я предпринял все меры, чтобы появление Куколки осталось в тайне, и надеюсь, что, получив ее, вы не наделаете глупостей.

• Предыдущая
• 37/79
• Следующая