Властелин моего сердца - Беверли Джо - Страница 35
- Предыдущая
- 35/79
- Следующая
И тем не менее ее взгляд постоянно возвращался туда, где он стоял в компании мужчин вместе со своим огромным братом. Наверное, кто-то из них отпустил шутку, потому что он вдруг весело, по-мальчишески рассмеялся, белые зубы сверкнули на золотистом лице, глаза сощурились от удовольствия. Слезы подступили к ее глазам, потому что вместе с ней он никогда не станет так смеяться… Мадлен отвела взгляд.
Она увидела хмурого Одо, стоявшего в одиночестве. Он, должно быть, только что вернулся после прощания с отцом и мачехой. Девушка понимала, в каком трудном и неловком положении он оказался, и искренне ему сочувствовала. Но несмотря на это и на попытки Одо добиться ее расположения, как я на воспоминания о счастливых временах их юности, его она тоже не могла выбрать. После того нападения она вряд ли была в силах вынести его прикосновения.
Значит, оставался только Стивен. Но где же он?
Стивен поспешно влетел в зал. Его рыжеватые волосы были слегка растрепаны, глаза горели, губы изогнуты в улыбке. Он стал бы приятным спутником жизни. Но в выражении его лица было что-то, что вызывало беспокойство. Он был похож на кота. Самодовольный. Пресыщенный.
Ее глаза снова с отчаянием и безнадежностью пробежались по всем трем претендентам. Один ее ненавидел. Другого ненавидела она. Третьего она вынуждена была выбрать, хотя каждая клеточка ее существа кричала, что это непростительная ошибка.
Подошел слуга с очередным вопросом, и Мадлен поспешила прочь, проверить, что распоряжения относительно пребывания короля выполняются должным образом. Дела обстояли на удивление хорошо. Она обнаружила, что слуги в замке вполне компетентны, когда им отдают ясные приказы и не запугивают до беспамятства.
Более того, обитатели Баддерсли больше не смотрели на нее со злобой. По временам они даже обращались к ней как к своей хозяйке и защитнице от внезапно нагрянувшей шайки нормандских оккупантов во главе с этим кошмаром, Вильгельмом Бастардом. Некоторые были готовы на все, чтобы угодить ей. Даже Альдреда вела себя учтиво. Очевидно, она боялась, что Мадлен будет ей мстить. Женщина обращалась к Мадлен со смиренным уважением, опустив глаза.
Когда Мадлен снова заглянула в зал, она увидела, что Альдреда застилает тканью столы. Покидая зал, эта женщина нарочно свернула в сторону, чтобы пройти мимо Эмери де Гайяра, и что-то сказала ему. Взглянув на нее с улыбкой, он ответил. Альдреда засмеялась и пошла дальше, покачивая полными бедрами. Мадлен прикусила губу. Возможно ли, что эти двое были любовниками? Альдреда была на несколько лет старше Эмери, но довольно миловидна. Девушка сказала себе, что ей это безразлично.
Мадлен вернулась на кухню. Там уже лежали груды теплого хлеба, приготовленного к завтраку, вместе с сыром и элем. Три упитанных барашка вращались над огнем на вертелах для следующей трапезы, одновременно готовили цыплят. Пироги и пудинги были на подходе, а сладкий крем уже готов.
Мадлен старалась подбодрить и похвалить слуг, которых встречала, помочь советом при случайных затруднениях. Она посочувствовала кухаркам, которым не хватило приправ, и добавила немного из своих истощенных запасов. Девушка обнаружила, что серьезнейшей проблемой является отсутствие денег.
Когда Мадлен шла через двор, направляясь из кухни в замок, она испытывала приятное чувство удовлетворения от успеха, но при этом осознавала и все тяготы, которые влечет за собой власть. Если дела пойдут плохо, у нее есть еще драгоценности, подаренные королевой. Она могла бы продать их, чтобы сохранить Бадцерсли. Мадлен задумалась: есть ли у Стивена де Фе деньги, чтобы вложить их в имение? И тут она вспомнила о золотых украшениях Эмери де Гайяра. С их помощью можно было бы легко решить все проблемы…
Неожиданно девушка заметила, как впереди блеснуло на солнце золото, и поняла, что это был он. Эмери разговаривал с Альдредой! Женщина прижималась к нему, положив руки ему на грудь. Он привычным жестом обхватил рукой ее бедро и, приподняв пальцами подбородок, быстро поцеловал в губы.
«Ну вот, – горько подумала Мадлен, – ясно, чем был озабочен Эмери де Гайяр прошлой ночью. Неудивительно, что он не проявил интереса к невинной наследнице. Ох уж эти мужчины! Все они относятся к низшей форме жизни».
Она вошла в зал, готовая отравить большинство из них.
Король работал со своими советниками и писарями. Гонцы прибывали всю ночь. Никто не мог приступить к трапезе, пока Вильгельм не спустился к столу. Поэтому девушка потихоньку ускользнула в часовню к мессе. Сегодня она нуждалась в поддержке Господа.
На службе было мало народу. Священники, прибывшие с королем, и все слуги замка были заняты. Большинство дворян из свиты, ясное дело, не отличались набожностью. Стивен де Фе проскользнул внутрь и встал на колени на каменный пол рядом с Мадлен. Его присутствие было частью ухаживаний, но показывало, что ему не безразличны ее интересы. Если муж будет стараться угодить ей, это уже кое-что.
Когда они после мессы возвращались в зал, он легко распространялся на разные темы, умудряясь через каждое слово сыпать комплиментами. Это выглядело глупо, но у Мадлен улучшилось настроение и стало значительно легче на душе. Когда они вошли в зал, будущее уже не казалось ей таким безрадостным.
Король как раз покидал свои покои. При виде Мадлен он слегка нахмурился, но затем улыбнулся.
– Доброе утро, мадемуазель. Я вижу, что вдобавок к своим многочисленным достоинствам ты еще и набожна.
Мадлен присела в реверансе, приветствуя короля, затем прошла на свое место рядом с ним, и тут начали подавать на стол. Король заговорил с Мадлен о ее имении, о землях и людях, но она чувствовала, что его беспокоило другое. Возможно ли, что один из гонцов принес плохие вести?
– Какая досада, что работа следует за вами повсюду, сир, – сказала она. – Каждый человек заслуживает передышку.
Он рассмеялся:
– Я сам выбрал этот путь. Тот, кто ищет легкой жизни, не смог бы достичь короны. Но вести, принесенные одним из моих гонцов, должны успокоить тебя насчет Золотого Оленя, леди Мадлен. Он больше не рыскает по твоим лесам. Он подбивает на бунт крестьян Уорикшира.
Значит, он не был Эмери де Гайяром. До этого момента девушка даже не представляла себе, как глубоко таились в ней эти смутные подозрения. Мадлен внутренне посмеялась над собственной глупостью. Как ей только могла прийти в голову такая чушь!
– Предстоит новое сражение, сир? – спросила она.
– Нет, нет, – уверил он ее. – Это незначительное событие, и им займется мой шериф. Надеюсь, нам все же удастся схватить негодяя.
– Как вы поступите с ним, сир? – спросила она.
Несмотря ни на что, ей не хотелось, чтобы Эдвальда покарали.
– Там будет видно. Я ценю талантливых людей, леди Мадлен. Ты же не станешь перерезать горло горячей непокорной лошади. Ты ее приручишь. Конечно, если она позволит надеть на себя уздечку. Но, – весело сказал Вильгельм, – раз твои леса свободны от оленя в человеческом обличье, ты можешь нам предложить несколько этих животных для охоты?
– Разумеется, сир. И кабанов, и множество мелкого зверя. Мои люди уже несколько дней обследуют леса, помечая оленьи тропы, запоминая места обитания дичи.
Слова «мои люди» легко слетели с ее языка. Мадлен оглядела зал с чувством заслуженной гордости.
– Превосходно!
Король тут же объявил всем о предстоящем развлечении. Его слова встретили одобрительными возгласами.
Мадлен вздохнула с облегчением. Дневная охота поможет накормить мужчин. А она тем временем будет спокойно, без помех наводить в замке порядок.
Но оказалось, что она тоже должна участвовать в охоте.
– Но, сир, мне лучше остаться здесь и позаботиться о ваших удобствах.
– Твои слуги, кажется, достаточно умелы, мадемуазель, – непреклонно заявил он, – а чтобы разобраться с тремя претендентами, у тебя осталось очень немного времени.
Ей следовало бы сказать королю, что она уже сделала выбор, но Мадлен трусила при одной мысли об этом. Король хотел, чтобы она вышла замуж за Эмери де Гайяра, а люди гораздо более храбрые, чем она, не решились бы сообщить Вильгельму то, чего он не желал слышать.
- Предыдущая
- 35/79
- Следующая
