Зимнее пламя - Беверли Джо - Страница 20

• Предыдущая
• 20/65
• Следующая

Дженива взглянула на Эшарта, который оставался вежливо равнодушным, как будто ничто из происходящего его не касалось, а когда ее попросили, она спокойно рассказала, каким образом ребенок попал к ним в руки, старательно избегая всего, что указывало бы на причастность к этому маркиза.

— Как странно, — заметила леди Аррадейл. — И что же нам с ним теперь делать?

— Как что? Воссоединить маленького Чарли с родителями! — безапелляционно заявила Талия. — Это будет вполне в духе наступающего Рождества. Возможно, это такой же случай, который произошел с Христом, когда он потерялся в храме.

У Дженивы чуть кусок не застрял в горле.

— Воссоединение было бы прекрасно, Талия, но сперва леди Бут должна получить информацию о том, где ее ребенок. — Она взглянула на Эшарта: — Разве вы не согласны со мной, милорд?

Он встретил ее взгляд с безмятежностью невинного ангела.

— К сожалению, она никогда не знает ничего толком, моя дорогая.

Дженива сохраняла на лице улыбку.

— Значит, мы должны найти ее и указать ей истину, милорд. Думаю, вам стоит попытаться.

— Что ж, это будет нетрудно — ведь у нее есть дом в Ирландии.

— Но ее самой там нет.

— В любом случае она должна вернуться туда или в январе появиться в свете — так лягушка всегда возвращается в свой пруд.

На этот раз Дженива с трудом сдержала смех. Она даже отложила восхитительный лимонный пирог, чтобы продолжать сражение.

— В январе, милорд? Ваша аналогия с лягушкой не очень удачна.

— Поэтическая вольность. Я страстный приверженец вольностей.

Она увидела в его словах слабое место и ударила по нему:

— Вы имеете в виду брак по особому разрешению?

— Ну разумеется! — Ужасно, что она опять забыла о помолвке. — Неизбежное зло в наше время преобразований. Когда-то мы, джентльмены, могли просто увозить богатых, благородных и красивых невест. — Говоря это, он отвернулся от Дженивы и с легким поклоном посмотрел на леди Аррадейл.

Дженива чуть не задохнулась. Не может же он нападать и с этой стороны? Это могло привести к дуэли.

Графиня ответила на его взгляд, и все сразу стало ясно она считала, что он сказал глупость. Один лорд Родгар, казалось, ничего не заметил.

— Разрешение на брак! — вмешалась Талия. — Нам оно потребуется для рождественской свадьбы. Как это делается?

— Мы не спешим, — перебил ее Эшарт, — и Дженива предпочитает церковное оглашение.

— В самом деле, дорогая? Но почему?

Дженива подумала, не обвинить ли его во лжи, но это ей все равно бы не помогло.

— Я уважаю традиции, Талия.

— В таком случае мы разделяем ваши убеждения, мисс Смит, — внезапно поддержал ее лорд Родгар. — Как вы увидите, мы здесь празднуем Рождество с соблюдением старинных обычаев. Что касается пропавшей матери, то в такую холодную погоду и в канун Рождества я не пошлю моих слуг на поиски, которые можно и отложить, мы еще успеем поохотиться за ней потом.

Это было сказано приятным тоном, однако образ заливающихся лаем гончих испортил все впечатление.

— Мисс Смит, ваша чашка пуста. — Леди Аррадейл улыбнулась Эшарту: — Пожалуйста, передайте мне чашку мисс Смит, чтобы ей налили еще чаю.

Так и не пришедшая в себя после предыдущего разговора, Дженива ожидала, что Эшарт откажется выполнить эту просьбу, но он подчинился. Странно. Вероятно, в собственном доме он и пальцем не пошевелил бы.

Леди Аррадейл налила чай.

— Ах, если бы можно было поговорить с няней! У нас кто-нибудь говорит по-гэльски, Бей?

— Нет, насколько мне известно, но я узнаю получше.

Дженива замешкалась, принимая свою чашку. Невероятно! Высокородная леди называет мужа по имени, и никого это не удивляет!

— На мой взгляд, это довольно странно, — заметил лорд Родгар. — Эшарт, леди Бут говорит по-гэльски?

— Вряд ли. Думаю, англоирландцы могут обходиться и без этого.

— Тогда зачем нанимать кормилицу, которой невозможно ничего втолковать? Может быть, у нее не было выбора или имелась другая служанка, которая могла переводить?

— Или, — задумчиво добавил Эшарт, — замыслив все это, она хотела иметь такую служанку, которая была бы не в состоянии выдать все ее тайны…

Какая-то связь возникла между кузенами, но Дженива не могла разобраться, столкнулись ли умы или скрестились клинки.

— Точно, — сказал лорд Родгар почти довольным тоном. — Мы должны найти переводчика. Увы, но с правдой, вероятно, придется подождать несколько дней.

Эшарт достал табакерку.

— Ничего страшного, правда, как и золото, никогда не тускнеет. Однако иногда она прячется кем-либо, как бочонок с порохом, под домом.

Дженива услышала дребезжание чашки о блюдце и придержала ее. Эта неожиданная дрожь была вызвана не словами, которые не имели для нее смысла, а выражением, которое она увидела на лице лорда Родгара.

Эшарт сказал что-то страшное, и лорд Родгар приготовился к бою.

Но что это было? Гай Фокс пытался взорвать короля Якова I и подложил бочонки с порохом под парламент, но при чем тут эта древняя история?

Ее мимолетная тревога исчезла без следа, как только лорд Родгар воспользовался предложенной кузеном табакеркой.

— Марк Аврелий наивно заявлял, что правда еще никому никогда не вредила.

Эш предложил нюхательный табак лорду Брайту, но тот отказался.

— Разве в Библии не говорится, что истина сделает нас свободными?

— Но стоит ли она своей цены? — спросил Родгар. — Свобода никогда не дается даром. Мы должны быть готовы заплатить за нее.

— Сенека. — Эшарт кивнул, как будто подтверждая, что счет сравнялся. — И еще он сказал, все гении немного безумны.

Безумие? О чем это он?

Лорд Родгар, нисколько не смутившись, улыбнулся:

— Я всего лишь Дедал, создатель лабиринтов. Но не заблудились ли мы?

— Лабиринт? — вмешалась Талия. — У тебя здесь есть лабиринт, Беовулф? Какая прелесть! Я хочу непременно побывать в нем.

Ощущение опасности таяло, как лед.

— Увы, моя дорогая, у меня его нет. И как я мог не подумать об этом?

Талия откровенно огорчилась, но затем вновь заулыбалась:

— Не сомневаюсь, там было бы неприятно зимой. А сейчас все великолепно, мой дорогой мальчик, но мне надо отдохнуть — день выдался таким долгим…

Лорд Родгар первым направился к ним, и Дженива поспешно придвинулась к Талии, обрадованная возможностью сбежать и тем, что Талия прекратила этот разговор, — безусловно, не без причины; однако у нее снова возникло ощущение надвигавшейся бури.

Пока они в сопровождении лакея поднимались по лестнице, Талия болтала об абрикосовых цукатах, гобеленах, лабиринтах, прочей чепухе, и Дженива едва сдерживалась, чтобы не прикрикнуть на нее и не заставить замолчать.

О, если бы нашлось уединенное местечко, пусть самое жалкое, где она могла бы спокойно подумать!

Выйдя из комнаты вслед за Талией и мисс Смит, Эш не стал подниматься наверх; он не испытывал желания с кем-либо разговаривать или что-либо обсуждать, хотя вмешательство Талии оказалось весьма кстати. Ни время и ни место не подходили для смертельной дуэли, хотя бы и словесной.

— Ты примешь оливковую ветвь?

Он обернулся и увидел позади себя Родгара.

— Так приглашение было оливковой ветвью?

— А чем же еще?

— Или все-таки вызовом на бой?

Родгара сопровождала одна из изящных гончих, и он рассеянно погладил ее по шелковистым ушам.

— Враждебность всегда исходила со стороны Трейсов.

— С какой же целью ты пригласил сюда мою семью?

— Разве не обидно, — усмехнулся Родгар, по всей видимости, обращаясь к собаке, — иметь репутацию, которая дает повод с подозрением относиться к приглашению на Рождество? — Он искоса взглянул на кузена. — Ее зовут Будика.

Эшарт понял, что ему предоставляют передышку, и воспользовался ею.

— Какой она породы?

— Персидская охотничья. Мы отучили ее и Зено преследовать оленей. Это, конечно, вредит их профессиональным качествам, но не можем же мы в цивилизованном мире поощрять нашу природную жестокость. Не желал бы ты получить щенка из следующего помета? Заметь, я делаю предложения только тем людям, которые умеют ценить подарки.

• Предыдущая
• 20/65
• Следующая