Зимнее пламя - Беверли Джо - Страница 31

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая

Хотя Дженива в глубине души соглашалась с ней, но не крылся ли здесь еще один намек? Если Маллорены хотели, чтобы их с маркизом помолвка стала настоящей, то она сомневалась, что ради ее пользы.

— В наших отношениях с Эшартом нет ничего подобного, — сказала она.

— Но вы встретились всего лишь два дня назад. Через два дня после знакомства с Брайтом у меня и в мыслях не было, что мы можем когда-либо пожениться.

Дженива была в нерешительности, но она устала от безнадежных попыток что-либо понять и решила разрубить этот. узел, сказав правду.

— Все не так, — сказала она. — Помолвка фальшивая. Мы с Эшартом ссорились. Появились какие-то люди… — Она слишком поздно осознала, что рассказ может поставить ее в неловкое положение. — Внешне это выглядело, как будто мы вели себя неприлично. Тут пришла Талия и заявила, что мы помолвлены. Она хотела спасти мою репутацию. Мы собираемся скоро расторгнуть эту помолвку.

Неожиданно Порция проявила к услышанному живейший интерес:

— А как неприлично?

— Порция!

— Это важная сторона дела.

— В пылу спора мы упали на пол. Потом он поцеловал меня, на своей постели.

Порция широко раскрыла глаза:

— Вы были в его спальне?

— Нет! — Дженива чувствовала, как горят ее щеки. — Мы были в гостиной, но он спал там — на полу, на тюфяке. — Она подняла глаза к мудрецам, изображенным на потолке, в поисках поддержки, но в ответ они только грозно нахмурились. — Между нами не произошло ничего такого… но мы оба были в ночных рубашках.

Порция от души расхохоталась.

— О Боже! Полностью в семейных традициях!

— Я только хотела взять свое рукоделие.

— О, не сомневаюсь. — Порция все никак не могла остановиться. — Это просто замечательно! А вот Брайт забрался в дом, где я гостила, и мне почти удалось застрелить его.

— Забрался? — Определенно Маллорены были столь же безумны, как и Трейсы.

— Там что-то спрятали, что срочно потребовалось Родгару, и они подумали, что в доме никого нет. — Порция, очевидно, полагала, что такого объяснения вполне достаточно. — А кто вас видел?

— Что?

— Вы сказали, что кто-то помешал вам. Кто это был?

— Человек по имени Броуксби и его сестра. Порция поморщилась:

— Болтушка Тесс? Ничего удивительного, что Талии пришлось вмешаться. Слава Богу, ее присутствие спасло положение. Несмотря на эксцентричность, леди Трейс безупречны. Даже если эта история разнесется по всей Англии, приукрашенная праздничными шутками, она будет выглядеть лишь забавной. Страсть помолвленных влюбленных не одобряется, но и не слишком вредит их репутации.

— Даже если помолвка расторгнута?

— Даже тогда.

Дженива взглянула на безнадежный клубок лент.

— Я действительно беспокоюсь о своей репутации. Лорд Эшарт сказал, что мы должны притворяться влюбленными день или два, чтобы подтвердить эту историю.

— Он прав. Сначала убедите всех в истинности ваших чувств, а затем докажите, что связь невозможно продлить. Как в данном случае. — Она отступила перед следующим узлом и снова отрезала кусок ленты.

Блеск лезвия заставил Джениву вздрогнуть.

— Ведь нет никакой причины для дуэли между Родгаром и Эшартом, не так ли?

— Родгар не разрешает дуэлей в семье, а Эшарт — как он считает — тоже принадлежит к ней.

— Сомневаюсь, что Эшарт с этим согласится.

— Тем не менее ему будет трудно заставить Родгара зайти так далеко.

Трудно, но не невозможно. Не задумал ли Эшарт вынудить Родгара вызвать его на смертельную дуэль? Не зря же он сказал ту угрожающую фразу о леди Аррадейл.

— Как я понимаю, лорд Родгар — искусный фехтовальщик.

— Они все такие, — подтвердила Порция. — Родгар сурово воспитывал их, как говорит Брайт, желая быть уверенным, что они не падут жертвой какого-нибудь наемного убийцы, хорошо владеющего шпагой. Брайт собирается так же воспитывать Френсиса и других сыновей, которые у нас еще появятся. Пистолеты и шпаги. — Ее лицо омрачилось. — Надеюсь, это и к лучшему.

— Возможно. Мне приходилось видеть, как таким образом оскорбляли и запугивали хороших людей. Все эти дуэли следовало бы запретить навсегда.

— Насколько мне известно, такой закон существует, но редко применяется. У мужчин свой жестокий кодекс чести. — Порция искоса посмотрела на Джениву. — Таким человеком был и этот Карри, фехтовальщик, которого победил Родгар. Карри убил немало людей на дуэли. Как говорит Брайт, ему заплатили, чтобы он таким образом убил Родгара, и ему это почти удалось.

Что это — попытка возвысить Родгара? Но Дженива подозревала, что это была правда. Хотя она не могла представить его хладнокровным убийцей, однако ничто не мешало ему проявлять неуступчивость и идти в этом до конца.

Как среди всего этого она сможет радоваться Рождеству?

Порция оценивающе взглянула на спутанные ленты:

— Эта экономия заходит слишком далеко. Я отнесу их обратно и так и скажу Диане. — Она взяла в руки клубок лент и отделила от него распутанные длинные отрезки.

Дженива подхватила свисавший конец и положила его сверху. Она подозревала, что ленты были лишь предлогом для того, чтобы кое-что рассказать ей и предупредить об опасности.

Порция направилась к двери, и Дженива распахнула ее, но сама она сейчас была еще не готова встретиться с остальными гостями.

— Ничего, если я ненадолго задержусь здесь?

— Конечно! Здесь великолепно, не правда ли? И я слышу рожок значит, кто-то приехал. Лучше не путаться у вновь прибывших под ногами.

У Дженивы сложилось впечатление, что леди Брайт целиком находилась под каблуком у Маллоренов. Но это было только впечатление в отличие от других проблем, праздничному рождественскому веселью предшествовало слишком много смертей.

Дженива принялась считать. Крошка Эдит. Леди Августа. Муж леди Августы, вторая жена которого, должно быть, умерла совсем молодой. Позднее — граф Уолгрейв и профессиональный дуэлянт по имени Карри.

Карри, однако, казался таким человеком, которого кто-то должен был убить, и к тому же люди иногда совершают самоубийство. Более того, сын графа женился на Маллорен и теперь здесь ожидал рождения своего первенца. Вряд ли тут речь шла о какой-то мрачной тайне.

Дженива покачала головой. Что-то у нее разыгралось воображение. Эшарт и Родгар не ладили между собой, но не до такой же степени, чтобы убивать, — это было слишком даже для аристократов. Всего несколько лет назад графа Феррерса повесили за убийство своего управляющего.

А дуэль? Только словесная.

Она отогнала мрачные мысли и оглядела ряды книг. Что ей делать в библиотеке, если она хочет извлечь из этого какую-то пользу? Она не претендовала на звание ученой женщины, ее образование было широким, но беспорядочным, она любила рисовать те места, которые посещала ее семья, книги читала бессистемно, не имея наставника.

Однако здесь могла находиться история семьи Маллоренов. Многие знатные семьи имели такие книги, а лишние сведения могли бы помочь ей в плавании по этим коварным водам.

После недолгих поисков Дженива обнаружила полки с историческими книгами, они стояли в хронологическом порядке, но когда она прочитала названия на корешках, то убедилась, что книги посвящены исключительно законодательству и иностранным делам.

Что еще ей полезно узнать?

Локи. Ей определенно необходимо выяснить побольше о Локи.

Она уже видела книги по мифологии и вернулась туда, но все они содержали греческие и римские легенды, причем многие были написаны на греческом и латыни. Дженива немного говорила по-гречески, но не умела читать, а современный итальянский не походил на латынь. Ничем не могли помочь и легенды Северной Европы.

Чувствуя себя невеждой, Дженива хотела уйти, но остановилась, привлеченная одной из книг, лежавшей на столе, это была Библия, раскрытая на соответствующем празднику рассказе Святого Луки о Рождестве, в котором он воспевал Богоматерь.

«Явил он силу мышцы своей. Рассеял надменных промышлениями сердец их. Низложил сильных с престолов и вознес смиренных. Алчущих исполнил благ, а богатящихся отпустил ни с чем».

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая