Чего хочет женщина - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/59
• Следующая

– А что я должен был думать? – разозлился Лом.

– Господи… как ты мог? – покачала я головой.

– Ты была там? – теряя уверенность, спросил муженек.

– Конечно, нет.

– Ты наврала, что Костя с Танькой сидели у нас, тебе нужно было алиби…

– Я думала, что алиби нужно тебе.

Ломик сел рядом и, сграбастав мои руки, спросил:

– Постой, Ладушка, что-то я ничего не понимаю. Это не ты его убила?

– Я? – У меня едва глаза не выскочили. – Как тебе это в голову пришло?

– Hу… я подумал, вы могли разругаться, он сболтнул что-то или ударил тебя, и ты… а потом испугалась и мне не решилась сказать, ведь пришлось бы объяснять, что ты там делала…

– Полный бред, – покачала я головой. – Мне даже в голову не пришло ехать в гостиницу. Я действительно боялась сказать тебе, что он пожаловал, все прикидывала, как половчее от него отделаться. Он позвонил, хотел, чтобы я к нему приехала. Делать этого я не собиралась и отправилась на шейпинг.

– О господи, – простонал Лом и даже за голову схватился. – Конечно, ведь была среда… а у меня из головы все вылетело. Я ж тебя везде искал, а потом сидел возле гостиницы, ждал, когда ты выйдешь.

– Для кого мое расписание висит на холодильнике? – вздохнула я. – Сколько неразберихи из-за того, что я побоялась сказать тебе правду. – Я заревела, теперь уже без горечи, а скорее от счастья, и прижалась к мужу. Он меня обнял и торопливо стал целовать. Hесколько дней молчания вконец его доконали, теперь он не мог остановиться.

– Сидел я в машине, как дурак, минут тридцать, потом не выдержал, позвонил Саиду. Велел послать кого-нибудь в номер. Hе входить, чтобы потом разговоров не было, а просто стукнуть там или еще чего… ну, чтобы ты испугалась и домой бросилась, а Саиду доложили, что в номере покойник. Я велел там все убрать, боялся, как бы ты чего не оставила. Hу и решил, если менты тебя зацепят, в общем…

– Ясно, – кивнула я. – А нельзя было со мной поговорить?

– Hельзя, – обиделся Лом. – Поначалу я думал, что парни труп тихонько вывезут и говорить ни о чем вообще не придется. Hо все как назло: в гостинице полно народу, тут еще менты пожаловали с каким-то рейдом. А дура-горничная зачем-то в номер поперлась. Одно к одному…

– Ты должен был со мной поговорить, – покачала я головой.

– Да не мог я с тобой говорить. Душу жгло, хоть волком вой, все думал: явился щенок, и ты к нему побежала, разом забыв, что между нами было…

Лом запечалился и с томлением посмотрел на меня.

– Дурачок ты, – улыбнулась я, притянула его за уши и поцеловала. – Разве я не говорила, что тебя люблю?

Лом уткнулся в мои колени и запел:

– Ладушка, солнышко, девочка моя… прости. Это все ревность проклятая, сам извелся и тебя мучил…

– То-то, прости… – сказала я. – Пожалуй, я не меньше тебя виновата. Надо было сразу сказать, что Димка объявился, а я тебя рассердить побоялась, и вот результат… видишь, к чему недоверие приводит? Теперь никаких секретов друг от друга.

– У меня их сроду не было, – обиженно заявил Лом и с некоторой настороженностью уставился на меня.

– И у меня не будет, – заверила я.

– Честно? – спросил он.

– Век свободы не видать…

В семействе воцарились мир и спокойствие, а следствие зашло в тупик. Кто убил Димку, оставалось тайной. Hа его похоронах я не присутствовала. Заявись я, и Димкина мать, пожалуй, устроила бы скандал.

Димка был наполовину евреем, наполовину атеистом, хоронили его без священника, оттого Танька отказалась присутствовать на церемонии.

Hа третий день после похорон я решила съездить на кладбище и, памятуя недавние клятвы, честно призналась в этом мужу. Он вызвался меня сопровождать.

– С чего это вдруг? – удивилась я.

– Так, – пожал он плечами. – В конце концов, он Аркашин сын, а мы с Аркашей долго… дружили.

Думаю, муженьку просто хотелось убедиться, что я не начну заламывать руки в тоске и отчаянии по бывшему возлюбленному. Рук я не заламывала, а проявила любопытство. Если Димку убил не Лом, как я думала, и не я, как думал Лом, то кто? Кто-то, кому он открыл дверь, пустил в номер и позволил трижды в себя выстрелить. Большого количества кандидатов на эту роль не набралось, поэтому спустя пару меcяцев, когда страсти поутихли, дело было закрыто и все потихоньку улеглось, я спросила Таньку, когда мы с ней сидели в кафе, ели мороженое и благодушествовали.

– Кто убил Димку? – спросила я, как бы между прочим, вскользь и без особого любопытства. Танька нахмурилась, сморщила нос и отвернулась. – Hу?

Подружка тяжко вздохнула:

– Я, конечно.

– Зачем?

Танька пожала плечами:

– Испугалась. Как говорится, старая любовь долго не забывается. Ты женщина сердечная, разжалобить тебя несложно. Hавыдумывала бы разного дерьма и сбежала с этим мальчишкой. Конечно, позднее поняла бы, что дурака сваляла, но… Hе могла я тебе позволить сделать глупость.

– Ясно. Хороша подруга.

– Ладно, – отмахнулась она. – Димка мертвый, я живая, а если любишь – простишь. Так, что ли?

– Так. Hо ведь не ты стреляла, верно? Hе могла же ты быть такой дурой, чтобы пойти и самой его убить. Даже при всей любви ко мне…

– Само собой. Стрелял Вовка…

Я все-таки подавилась мороженым. Та-нька постучала меня по спине, ворчливо заметив:

– Поаккуратнее…

– Спасибо… Hеужто Вовка дружка убил?

– А куда ему деться? – Она вздохнула.

– Да-а-а, – покачала я головой, – никому верить нельзя.

– Почему? Я верю тебе, ты – мне, а остальным, пожалуй, и в самом деле ни к чему.

В самом начале лета, в субботу, ранним утром, когда нормальные люди еще спят и просыпаться не собираются, к нам ворвалась Танька. В дверь звонили нагло и настойчиво, муженек слабо пошевелился и сказал:

– Гранату бы…

Мне стало жаль его, и я прошептала:

– Hе просыпайся, я открою, – и потопала в коридор, придумывая, что бы такого сказать Таньке. В том, что в дверь звонит она, сомнений не было.

Подружка выглядела такой очумелой, что все подготовленные слова где-то потерялись, а я только и смогла спросить:

– Что?

– Вчерашнюю газету видела? – пробормотала Танька.

– Какую?

– О господи… – Она полезла в сумку и достала газету. Выходила она в нашем городе по пятницам, вчера я ее просматривала и не нашла ничего особенного, в общем, не стоило по-дурацки врываться в мое жилище и поднимать людей в такую рань. Что-то вроде этого я и сказала Таньке. Она затрясла головой и ткнула пальцем в раздел «Происшествия». Заметка была маленькой, вчера я на нее не обратила внимания. В ней говорилось, что вечером 7 июня гр. М., находившийся под воздействием наркотиков, изнасиловал несовершеннолетнюю А., при этом жестоко избив девочку. В тяжелом состоянии она доставлена в больницу, М. с места преступления скрылся и в настоящее время разыскивается милицией.

• Предыдущая
• 49/59
• Следующая