Аукцион (пьеса) - Сазанович Елена Ивановна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/16
• Следующая

Учительница: Девочки, успокойтесь, ну, пожалуйста, вы же такие интеллигентные. Давайте просто мирно обсудим эту проблему.

Девушка: Она разговаривать будет в другом месте! Где ей и место!

Эмансипатка: А она будет продавать другое в другом месте! И к месту! Устроит свой личный аукцион!

(Они вновь вцепились друг в друга.)

Девушка: Убью!!!

Эмансипатка: Пристрелю!!!

(Резко распахивается дверь и врывается крутой Парень с двумя пистолетами в руках. Стреляет ими в воздух. Все кричат и разбегаются по углам, падая на пол. Парень становится на середину комнаты и целится двумя пистолетами в разные стороны).

Парень: Так, те, которые по углам, быстро на середину!

(Все медленно поднимаются, держа руки вверх)

Парень: Вещи и драгоценности ко мне, на пол.

(Все, кроме Девушки, нехотя, тащат свои вещи).

Парень: Стоять! Руки вниз! (Хохочет). Отбой! Шутка! Милая шутка милого парня.

(Он вальяжно садится на стул и закуривает).

Эмансипатка: Так уж и милого. Где вы тут вообще видите милых парней.

Парень (посуровев и подбросив револьверы вверх): Скажете, нет?

Учительница: Извините, но мы не поняли…

Парень: Шуток не понимаете?

Девушка: Нет, просто не любим.

Эмансипатка: Вернее, вещи шуток не любят. Людишки то все могут переварить. А у вещей нет ни желудка, ни печени, ни сердца, ни, главное – мозга. Они ничего не понимают. Хотя тут некоторые утверждают наоборот. (Оглядывается по сторонам, в поисках приемщика)

Эмансипатка: Ваши, к примеру, безмозглые пистолетики могли и голову кому-нибудь разнести.

Парень: Не могли. Они анти… Анти… Ква… Тьфу! Словечко-то какое, почти нецензурное. А пистолеты вполне порядочные. Кстати, кому бы их пристроить, чтобы в надежные руки.

Девушка: А зачем? Они очень даже вам к лицу. Кажется, что вы способны все время в кого-нибудь стрельнуть.

Парень: Увы, ласточка, я могу стрелять только глазами. Но глаза – вполне безопасное оружие.

Девушка: Смотря для кого.

Парень: О, если бы пули моих глаз попали в вас…

Девушка: Вы тоже поэт?

Парень: Увы, но мои предки баловались стишатами, точно так же как и оружием. Строчили и пером и винтовкой. И то и другое попадало в цель. Редко промахивались.

Девушка: Особенно когда это касалось какой-нибудь юной особы?

Парень: А разве могло быть иначе? Иначе на войне дрались. А на дуэли из-за любви. И эти невинные, на первый взгляд, пистолетики, кстати, прямые участники можно сказать самой кровавой истории в истории дуэлей. Как-то один гусар, фамилию которого не сохранила история, подслушал невзначай, как его возлюбленная призналась в любви господину Дульчевскому. Дуэли естественно было не миновать. Дульчевскому на первый взгляд повезло. Первый выстрел по жребию был за ним. Но он переволновался, бедняга и ситуация вышла, так сказать, из-под контроля. Откуда ни возьмись выскочила барышня за минуту до выстрела и бросилась между противниками. Вот пуля ей и угодила прямо в сердце. Ну и гусар, естественно, в долгу не остался. Прицелился. Дульчевский рухнул замертво. А гусар, как благородный человек, послал и себе пулю в висок. Вот и три трупа на два пистолета. Такая вот кровавая, романтическая и очень, очень печальная история любви, которая никому не досталась. Всем досталась лишь смерть.

Девушка: Эта история печальна была только тогда, когда была. Сто лет назад. А через сто она стала вовсе и не печальной. Даже наоборот. Трогательной и умилительной. Кто плачет по тем, кто умер более века назад? И кто по ним носит траур? Я не понимаю, зачем вам выставлять на аукцион такую чудесную реликвию не очень печальной любви?

Парень: А я, таким макаром, ухожу от греха. Греха убивать. Знаете, все время руки чешутся кого-нибудь прихлопнуть. То продавщицу в магазине, когда она рот раскроет. То соседку с вечно недовольным сморщенным личиком, подглядывающую в замочную скважину. То какого-нибудь лихого автомобилиста, который мало того, что сбивает всех подряд, так еще при этом кроет благим матом. Да и мало ли кого? Думаю, вам это знакомо. Вот дуэли давно запрещены. А кто запретит ненависть, подлость, наглость? Вот руки и чешутся. Кстати, желание убивать тоже запретить невозможно. Вот я и хочу поскорее избавиться не столько от пистолетов, сколько от бешеных мыслишек, которые они провоцируют.

Учительница: У вас, молодой человек, обостренное чувство справедливости.

Эмансипатка: Ну, если желание запросто прихлопнуть человека, словно какое насекомое, теперь называется справедливостью…

Девушка: А я бы не смогла даже комара убить. Мне так их жалко! Всех жалко! Ведь они не могут ответить! Даже словами! Они культурнее нас и безопаснее.

Бизнесмен: А я так этих насекомых и прочее на дух не перевариваю. Наглые они, все чего-то от тебя хотят, словно я им чего-то должен. И все время чего-то ищут. И вы правы – все время молчат. Хоть бы разок, гады, огрызнулись, ну хоть матом.

(В помещение влетает Попугай и орет: «Сволочи! Сволочи! Продажные душонки! Негодяи!» Все застывают в молчании. Попугай летает над всеми и продолжает кричать: «Сволочи! Грабители! Разбойники!» За Попугаем стремительно влетает Дама).

Дама: Корсар! Пернатая ты свинья! Прекрати ругаться, сейчас же! Не нужно так сразу. Не все люди такого заслуживают.

Попугай: Во-во! Все! Все! Сволочи! (Ковыряет лапой в носу, громко чихает).

Дама: Ну же, маленький, не нужно, здесь все свои.

Бизнесмен: Вообще-то здесь не все свои сволочи.

Эмансипатка: И с какой стати и по какому праву непонятно кто смеет ругаться. Кто это вообще такой! Я его первый раз в жизни вижу! Мы требуем уважения!

Учительница: Уважения потребовать невозможно.

Девушка: А может, он где-то прав?

Эмансипатка: Вы что, все с ума посходили? Какой-то негодяй, бандит, уголовник врывается на нашу территорию и еще смеет нас оскорблять! Вы только взгляните на его рожу! А перья! Они же разукрашены! Панк какой-то!

Дама (ловит попугая): Увы, вы совершенно, дорогуша, правы. Он настоящий бандит. Даже более того. Он ничего не ворует, никого не убивает и не занимается рэкетом. Он просто всех объявляет сволочами. Ну, разве так можно, чтобы все люди – сволочи?

Парень: Можно, еще как можно.

Дама: О, если бы вы знали, дорогие мои, как я мечтаю от него сбежать. Хоть на край света. Но, увы, края света не существует. Все равно возвращаешься на то же место. И на месте сидит он. Куда я только его не подбрасывала! И в магазины, и на рынки, даже в аптеки! Но он, бандит, возвращался! Еще дорогу знает! Какая чудовищная несправедливость! Ему уже две сотни лет стукнуло. И он, можно смело заявить, историческая личность.

Эмансипатка: Он, оказывается, еще личность!

Дама: Вы зря насмехаетесь, дорогуша. Его история воистину заслуживает внимания. И его историю изучал сам Высоцкий!

Бизнесмен: Во брехло! Высоцкий! Такой клевый пацан и какой-то общипанный попугай! Да если хочешь знать, Высоцкий отлично рубил только в нашем деле. Хм-хм, то бишь не в моем, а в уголовном. Я Высоцкого, как родного знаю! Можно сказать, я только две вещи на свете и знаю. Высоцкого и кондиционеры. Ну, конечно, Пушкин не в счет.

Дама (подперев руки в боки): Ах, вы мне не верите? Пожалуйста! Я вам запросто докажу! Тут и доказывать нечего. Все доказательства налицо! (Достает старую пластинку и машет перед носом Бизнесмена). Высоцкий, если хотите, в стихах даже изложил его биографию! Вот так! Вот вам стихи посвящали, красавчик? Ага! А ему посвятил сам Высоцкий!

Бизнесмен (растерярянно): Но зато у меня родственник был поэтом.

• Предыдущая
• 5/16
• Следующая