Черно-белое знамя Земли - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 64
- Предыдущая
- 64/91
- Следующая
Офицер снова спустился в «закрома». Фонари. Приобретенный на орбитальной станции опыт настоятельно подсказывал, что без этих штуковин не обойтись. Бой на слух в гробовой тишине замкнутого пространства обесточенной орбитальной станции – это одно, а вот та же схватка в звуковом водовороте большого города – совсем другая история.
Теперь оружие и спецсредства. Вакидзаси не раздумывая прицепил на бедро ножны с парой клинков средней длины, сунул в карман небольшой пороховой пистолет и перешел к стеллажу с гаджетами. Любая электроника в секретной операции могла сыграть как в плюс, так и в минус. Реально нужным мог оказаться автономный комп, но в качестве источника минимально необходимой информации годился и смарт (по причине древности не имеющий цифровой метки, а значит, и отражения в киберсфере). Еще мог пригодиться кодировщик – как шифрующий переговоры владельца, так и работающий в качестве переводчика, но вести особо секретные разговоры офицеру было не с кем (трое бойцов поймут и жесты), а переводить офицеру ничего не требовалось. Вакидзаси свободно говорил по-русски и в определенной обстановке мог бы даже сыграть роль коренного москвича. Внешность для такой роли у офицера была экзотической, зато он в совершенстве освоил протяжный московский говорок с театральным акцентом.
«Ах, кто там грабит булошную?! Да, вы, в коришневом пуловере. Руки вверьх! И не торопитес убегать, вы на сам-м деле окружены!»
Офицер сунул в карман еще пару необходимых вещиц, в частности альтернативу фонарику – очки ночного видения, запер склад и снова поднялся в кабинет. Как выяснилось, вовремя. Перспектива заполучить челнок-невидимку оказалась для Тобеаса серьезным стимулом. Он провел начальный этап импровизированной операции, опережая все возможные графики.
– Офицер, вы здесь? – пропищал смарт с интонациями Тобеаса.
– Слушаю тебя.
– Есть контакт! Ваших людей держат в новом тюремном комплексе ФПУ. Называется «Блок 12». Знаете, наверное, раньше там стадион был, рядом с Лефортовским парком. Двоих в «черно-белой» зоне, «хата» триста семь, одного в «желтой». Четвертого пока не нашел, но, похоже, он вообще не при делах. В военных отражениях нет никаких дисциплинарных приказов насчет майора Виктора Чижова. Есть только упоминание о нем в списках отпускников. У вас его личного номера нет? А то мало ли Чижовых в войсках?
– Номера нет. – Вакидзаси на несколько секунд задумался. – Бог с ним, с Чижовым. На свободе, и хорошо. Что по Воротову, Грайсу и Чу? Есть возможность их вытащить?
– Белых можно, а вот с китайцем... вопрос. В «желтой» зоне новая система охраны. Сутки придется возиться, чтобы ее вскрыть.
– Сутки? – Офицер покачал головой. – Слишком долго. Берем, что реально взять. Бойцы готовы?
– Уже летят, офицер. Только они не смогут сесть прямиком на полосу. Придется вам выйти куда-нибудь... там... на стоянку такси, например. Они вас быстренько подберут, и ходу.
– Пусть остановятся у двести четвертого парковочного места на площади перед грузовым терминалом. Я сам их найду.
– Не доверяете? – Тобеас хмыкнул.
– Таковы правила шпионского бизнеса, – спокойно ответил Вакидзаси. – Учти, Тоби, кинешь – сгною. Несмотря на временные трудности.
– Не надо угроз, офицер. Я знаю, кого стоит кидать, а кого нет. А ваши «временные трудности» меня не обманут. Будто я не знаю, как работают копы! Сегодня вы как бы в опале, а завтра окажется, что так и было задумано. Вы мне лучше вот что скажите, в качестве бонуса... – Тобеас на несколько секунд замялся. – Что вообще происходит? Ну... вокруг... в целом. Я нутром чую, что беспредел какой-то назревает, а какой конкретно – не пойму. Может, мне тут бизнес свернуть, пока не поздно, да в другие места податься?
– Нет у меня ответа, Тобеас. Сам пока не разобрался. Могу только одно посоветовать: не спеши продавать челнок. Может самому пригодиться.
– Я так и подумал. – Тобеас потер бритый затылок. – «ФС-3», запасная стоянка, говорите? Ну что ж, поеду, заберу. Пока не поздно...
...Не окажись в распоряжении Вакидзаси старых планов в смарте, подойти к тюремному комплексу номер двенадцать было бы нереально. Все пространство от Госпитальной площади до Красноказарменной улицы было превращено в довольно мрачную и почти неприступную цитадель с тремя охранными периметрами. Как, и когда ФПУ умудрилось настолько основательно застроить территорию бывшего парка и для чего ему вдруг потребовались такие объемы, офицер не знал, но догадывался.
Все происходило незаметно, постепенно, хотя началось не позже позапрошлого года. А для чего столько «нар»? Для «перевоспитания» азиатов и «фильтрации» всех прочих. Золотой Дракон готовил свой бросок основательно. Почему же общественность не забила тревогу, видя такие тревожные приготовления? Да потому что не видела их. В реальности стройку скрывали объемные голограммы, а в киберсфере – офицеру теперь это было привычно – территория бывшего парка ничем не напоминала реальность. Виртуально парк и стадион оставались на месте.
Единственным честным зданием поблизости от цитадели была старинная церковь. Ее «перестройщики» тронуть не посмели. Она существовала и в реальности, и в отражении.
Вакидзаси рассмотрел вариант доступа в подземные коммуникации тюремного комплекса со стороны площади, но быстро отказался от него в пользу подхода со стороны Яузы. Согласно старым картам, через коллектор под Головинским проспектом можно было проникнуть под «желтую», а затем и под «черно-белую» зону тюрьмы и, если повезет, выйти оттуда по вспомогательным тоннелям непосредственно в систему старого метро. А если не повезет, ничто не мешало вернуться к месту старта и, «форсировав» закованную в бетон речку, уйти по коммуникациям в сторону другой ветки все того же метро. Оставалось найти оптимальную точку доступа в саму яузскую трубу – не слишком далеко от коллектора, чтобы не успеть насмерть замерзнуть в ледяной воде.
Найти подходящий люк помогли бойцы из бригады Тобеаса. Им самим не улыбалось брести по пояс в воде, поэтому они напрягли остатки извилин и указали на парадный вход неприметного жилого дома недавней постройки. В вестибюле здания, сразу за пустой конторкой консьержа, имелась потайная дверца, которая вела как раз на уровень городских коммуникаций.
– Все равно придется искупаться, – сказал тот из бойцов, что вспомнил о дверце. – Метров сто по воде идти. Иногда там лед лежит, тогда еще ничего, но чаще слякоть, по колено примерно.
– Значит, искупаемся. – Вакидзаси указал на подъезд. – Подгоняй вплотную. Меньше засветимся на открытой местности, больше шансов.
Попасть в яузскую трубу удалось без приключений. Вход в подвал был открыт, а символическую решетку вместо двери ведущей в коллектор, бойцы, не напрягаясь, выдавили. Брести по кромке воды в огромной бетонной трубе пришлось минут двадцать вместо предполагаемых пяти, но и это не огорчило. Главное – никто не мешал.
Офицера такое начало операции, с одной стороны, устраивало, но с другой – настораживало. Пренебрежение охраны тюремного комплекса подземным путем подхода (и, соответственно, отхода) могло означать одно – он не имеет продолжения. Карты картами, но при строительстве все древние коммуникации вполне могли быть обнаружены и залиты бетоном. Единственное, что вселяло надежду, – уверенность бойцов команды сопровождения. Они-то изучали эти места не по столетним схемам, а вживую и не так давно. По признанию самого Тобеаса, напутствовавшего Вакидзаси, когда офицер «состыковался» с командой, по многочисленным лазейкам старых коммуникаций в тюрьму ежедневно доставлялись «товары для народного употребления». Яузский подход у «бутлегеров» считался самым сложным, но зато был самым широким, по нему в случае необходимости можно было пронести даже цистерну. Или вывести решившегося на побег заключенного.
– Сюда, – сообщил старший из бойцов, когда группа поравнялась с едва заметной дырой в стене.
Дыра находилась у самого пола тоннеля и была меньше полуметра в высоту, зато в длину тянулась на все десять. Скорее всего, образовалась эта щель в результате осадки грунта под тоннелем, что неудивительно. За тысячелетнюю историю под Москвой вырыли столько тоннелей, шахт, веток метро и всевозможных вспомогательных коммуникаций, что нормального грунта под городом почти не осталось; сплошные пустоты в окружении тонких перекрытий и дырявых стенок.
- Предыдущая
- 64/91
- Следующая
