Лучшая защита - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 88
- Предыдущая
- 88/99
- Следующая
– Единственный непосредственный начальник спецгруппы военной разведки, – пояснил Таран. – Генерал-полковник Прахов. В народе – Крематорий.
– А с кем он поговорить хочет?
– Тсс… – Сержант поднял руку. – На связи, господин генерал!
В проеме двери в кабину возник голографический образ плечистого, седеющего, но не старого офицера. Для генерала он выглядел даже чересчур молодо.
– Отличная работа, капитан, – пробасил Прахов. – И Граббе молодец.
– Да мы-то что? – Таран переглянулся с ефрейтором и, как всегда, усмехнулся. – Это все наш доктор.
Олег удивленно уставился на сержанта-капитана. Он ничего не понимал и чем дальше, тем меньше надеялся что-либо понять. Во всяком случае, в обозримом будущем.
– Да, доктор сработал на все сто, – согласился Прахов. – Проверка на месте подтвердила, что изначально и мы, и ЦРС не ошиблись. Засветить доктора со списком было верным ходом. Лемье пожадничал, позарился на список и раскрыл свое присутствие. Через гиперсеть его вычислить было трудно, а вот найти эту планету по маяку – легче легкого.
– Постойте, – не по уставу вмешался Сполохов. – Я, что ли, маяк?!
– Не ты, а с тобой, – снисходительно пояснил Таран. – Список – это на самом деле приманка. Этакая шпионская уловка, с помощью которой мы на эту планету и пробрались. Если бы не ты, не найти нам вражью базу вовек. Когда рекрутеры Лемье тебя схватили, а затем решили отправить на полигон, мы с Граббе подсуетились и тоже записались в штрафной взвод. Так все и состыковалось.
– Значит, вы не отставные солдаты?
– Самые что ни на есть действующие, из спецгруппы «Z-2» военной разведки.
– Но зачем было подставлять именно меня? И как вы допустили, чтобы эти… рекрутеры убили Моню?!
– Тебя мы ввели в игру, потому что только ты мог пройти испытание «правдосказом» и полиграфом. Тебе же и на самом деле было нечего скрывать. А что касается Ригельмана… Ты вскрытие делал?
– Нет… я… отказался.
– Ну вот. – Таран хлопнул доктора по плечу. – Чтобы придать ситуации максимум достоверности, надо было сделать вид, что из-за списка кое-кто готов пойти на крайние меры. И мы сделали вид, что на них пошли.
– Так Моня жив?!
– Еще как. Хлещет спирт в медчасти у нас на секретной базе.
– Получается, вы разыграли все так, будто на него покушались те же, кто учинил Стокгольмскую расправу? Но зачем?
– Для достоверности, господин дотошный следователь, я же сказал, – терпеливо ответил Таран. – Сам посуди, если кто-то желает скрыть правду, что может быть лучше, чем свалить вину на противника? Думаю, просочившееся в прессу заключение, что Моню грохнули так же, как и людей в лесу, окончательно убедило Лемье в важности списка. С его точки зрения, все выглядело вполне логично: политолог-самоучка составил список, фигуранты этого документа попытались его остановить, но так, чтобы на них не пало подозрение, однако тут всплыл ты с дубликатом секретного манускрипта. Пока заговорщики не прихлопнули и второго свидетеля, рекрутеры Лемье взяли его под свое крыло. Вместе с документом. Но ты им чем-то не понравился. Лемье решил, что ты слишком крепкий орешек и тебя следует «колоть», предварительно хорошенько измотав. Вот он и привез тебя на этот полигон. А заодно и нас. Меня и киберефрейтора Граббе.
– Кибер… ефрейтора?!
– Ну а кто, ты думаешь, смог бы пронести в тыл врага гипермаяк? И в каком месте, если нас в карантинной зоне догола раздевали? Только такой вот комбайн. – Таран толкнул Граббе в бок, но тот даже не шевельнулся. – Все эти вражеские роботы в сравнении с нашим бравым ефрейтором – архаика. Как паровозы рядом с космолетом…
– Значит, шансов у Лемье не было, – невольно продолжил Олег.
– Отчего же не было? Были. Если б он напал внезапно и в ближайшее время. Ведь у нас таких биоэлектронных шедевров, как Граббе, пока единицы. До серийного выпуска еще довольно далеко. И авиадестроеров не было, до сегодняшнего дня. В этом вопросе Лемье нас обскакал.
Олег украдкой покосился на Граббе. Тот заметил его взгляд и улыбнулся, как обычно, не разжимая зубов. Но, даже несмотря на странную манеру улыбаться, он был удивительно похож на человека.
– Не стесняйся, разглядывай, – произнес ефрейтор. – Мне даже приятно побыть немного объектом внимания специалиста. Можешь профессиональный совет дать, если хочешь. Я учту.
– Когда улыбаешься, зубы немного разжимай, – нашелся Олег.
– Так? – Граббе расплылся в более человеческой улыбке.
– Да, так гораздо лучше.
– Спасибо, док. А то я ночами не спал, думал: почему девки шарахаются? – В голосе Граббе угадывалась ирония.
Олег удивленно взглянул на Тарана. Но тот сделал этакое невинное лицо, вроде бы он здесь ни при чем и Граббе выучился неуклюже шутить самостоятельно, без подсказок от боевых товарищей.
– Но, погодите… – вернулся Сполохов к первоначальной теме, – откуда вы знали, что Лемье привезет меня на полигон? Ведь он мог и не подумать, что я «крепкий орешек». Мог просто и дальше накачивать меня наркотиками, а выяснив, что ничего особенного я не знаю, выбросить на улицу. Так?
– Не совсем. – Таран взглянул на изображение Прахова.
Генерал почесал кончик носа и нехотя кивнул:
– Расскажи.
– Вообще-то, Ригельман мог обратиться к любому, друзей в клинике у него было много, но наши психологи указали на тебя. Тому были две взаимосвязанные причины: во-первых, ты из породы людей, которые под ударами не гнутся и не рассыпаются, будто песочные домики, а лишь твердеют. Проще говоря, характер у тебя сильный. И второе – Лемье и его хозяева в человеческой психологии абсолютные нули. А потому твое поведение просто не могло их не заинтриговать. Вспомни психотронные пытки. Ведь ты их выдержал, а никакой специальной подготовки у тебя не было. Что мог подумать Лемье? Только что ты особо засекреченный агент. Разве он мог после этого тебя отпустить? Нет, ему страшно захотелось расколоть суперагента и добыть более значимую, нежели список, информацию. Вот он и привез тебя на эту планету. А на хвосте и нас притащил.
– Значит, это вы во всем виноваты. – Сполохов скривился. – Компенсация будет?
– Медаль, – пообещал Прахов. – Денег не проси.
– И не собирался. Вы мне работу нормальную дайте, а медаль можете себе повесить, если еще есть куда.
– Нахал, – спокойно сказал Прахов. – Ты у нас анатом?
– Вроде того.
– Найдем тебе работу. В лаборатории военной биомеханики.
Олег взглядом указал на Граббе, и генерал в ответ кивнул. Вариант был вполне приемлемый. Работать над созданием таких чудо-солдат было, наверное, крайне интересно. Во всяком случае, уж точно интереснее, чем возиться с трупами. Сполохов протянул руку Прахову, потом опомнился и вместо него пожал руку Тарану.
– Согласен.
– Вот и ладно. – Генерал взглянул куда-то за кадр. – Иду!.. Ну все, ребята, мне пора… А вы пока отдыхайте. Земля вами гордится.
Сполохов усмехнулся: сколько патетики всего в трех словах! Ох уж эти военные…
– Так, значит, за Лемье все-таки стоят чужаки? – торопливо спросил он.
– Это пока не доказано, док. – Генерал еще немного задержался в кадре. – Рабочая версия, так сказать. Но кто они конкретно – неважно. Главное, что мы научились их бить не только в открытом поле, но и в диверсионной войне. Надеюсь, это лишний раз убедит противника, что наша часть Галактики под контролем и, если потребуется, мы отразим любую внешнюю агрессию. Все, отдыхайте, заслужили…
Голограмма исчезла, и Олег откинулся на спинку кресла. Галактика под контролем… Под чьим? Людей из списка? Перед лицом внешней угрозы это, наверное, правильно. Или нет? Ведь так действительно недалеко до тоталитаризма, о котором распространялся Моня, а там… А вообще-то какая разница, что «там»?! Хоть конституционная монархия, с принцами на Марсе и Великим Князем на Земле. Почему бы и нет? Сейчас Сполохова это волновало меньше всего. Ему хотелось просто забыться и отдохнуть. И чтобы больше никаких приключений. Хотя бы сутки. Пусть военные занимаются своими делами, спасают Галактику и Нации, а доктор Сполохов заслужил краткосрочный отпуск! Олег прикрыл глаза, но задремать не смог. Черт возьми, а ведь теперь все стало далеко не так просто. Теперь он военный доктор! И заботы армии стали и его личными заботами. Вот ведь угораздило! Олег опять открыл глаза и покосился на Тарана. Тот уловил его взгляд и мимикой изобразил полное понимание навалившихся на Сполохова моральных проблем.
- Предыдущая
- 88/99
- Следующая
