Падение «Галактики» - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/112
• Следующая

– Резонно, – согласился Сыромятин и, пожимая офицерам руки, закончил: – Разбитый биомодуль я вам прощаю, но впредь горячиться не советую. Лучше нарушайте устав в части субординации и порядка обращения к начальству через головы непосредственных командиров. Лезьте прямо ко мне, не стесняйтесь. Я уверен, что с пустяками вы обращаться не станете.

– Так точно, – подтвердил комендант.

Сыромятин взошел на борт своего корабля и первым делом приказал адъютанту зафиксировать приказ:

– Пункт первый: все вновь поступающие на вооружение Разведывательных сил биомеханические корабли помещать в полный карантин отдельно от уже имеющихся. Никакой связи через сеть или специальные средства не допускается. Полное радиомолчание. Пункт второй: начальника технической части Марсианской базы Резервного флота уволить ко всем чертям…

– Насчет чертей… – осторожно подсказал адъютант.

– Можете убрать, но «уволить» оставьте обязательно, – отмахнулся Сыромятин.

– Так точно, – офицер поклонился и бесшумно вышел из каюты.

До начала совещания по результатам разведки в неизвестном пространстве оставался час. Сыромятин вовсе не был уверен, что этого хватит для окончательного прояснения ситуации. Однако он уже знал достаточно для того, чтобы поставить данные разведки под большое сомнение. Если земные биомехи нашли в себе достаточно нахальства выйти из-под контроля, то, значит, ничто не помешает биомехам баргонским соврать. Ведь в рейд отправились бывшие баргонцы, а это означало, что они могли сохранить верность создавшей их короне и обмануть экипажи, выдав желаемое за действительное. Телескопических элементов в обзорных иллюминаторах трофейных «прыгунов» практически не было, и люди видели на голографических проекциях только то, что с расстояния в миллион километров фиксировало «зрение» самого биомеха. Подходить к плацдарму ближе им было запрещено. Генерал устало откинулся на спинку удобного кресла и мгновенно погрузился в глубокий крепкий сон. Он уже не слышал, как почти в ту же секунду раздался мелодичный звонок, возвещающий о приземлении. Адъютант заглянул в каюту своего шефа и, взглянув на часы, вернулся в коридор.

– Проблемы? – обеспокоенно спросил появившийся из рубки пилот.

– Нет, – ответил офицер. – До совещания еще целый час, а он не спал уже больше суток… Пусть вздремнет хотя бы сорок минут.

– Взгреет он тебя, – предупредил пилот, – за излишнюю заботливость…

– Такая у меня работа, – со вздохом ответил андроид и пожал плечами. – И менять ее у нас не принято.

– Все у вас не как у людей! – Пилот рассмеялся и похлопал офицера по плечу. – Не обиделся?

– На дураков, сам знаешь, обижаться бессмысленно… – парировал андроид и также с усмешкой потрепал по плечу человека.

– Это был самый дерзкий и тяжелый бой в моей богатой практике, – заявил Ястреб, с опаской глядя на мрачного капитана.

Тот примостился на краю своего кресла, облокотившись о колени, и пытался остановить кровотечение из распухшего носа, прижимая к нему охлаждающую губку. Скала сидела рядом с капитаном и периодически подавала ему свежие салфетки. Волк прохаживался по рубке, разминая толстыми пальцами шею и тихо бормоча изощренные ругательства. В его красных от обилия лопнувших сосудиков глазах сверкал праведный гнев. Ястреб пострадал меньше своих соратников, но его крупные руки размашисто дрожали, а длинный крючковатый нос казался еще длиннее.

– Тень, на мостик! – отняв от лица очередную салфетку, хрипло приказал Сон и тяжело закашлялся.

Скала, успокаивая капитана, погладила его по спине.

– Что будем делать с «Охотником»? – как ни в чем не бывало спросила «Алия», и от звука ее голоса все присутствовавшие в рубке люди непроизвольно вздрогнули.

– Он обесточен? – Заметив, что капитан не выказывает никакого желания говорить с биомехом, спросил Ястреб.

– Так точно, – ответил корабль.

– Тогда оставь его в покое, – приказал старший помощник. – Сейчас мы придем в себя и пошлем на борт «Охотника» группу захвата.

– Нам так необходимы эти диверсанты? – раздраженно поинтересовалась «Алия», и Ястреб нахмурился почти так же, как капитан. Поведение биомеха с каждой минутой все заметнее выходило за рамки приличий.

– С каких это пор ты начала обсуждать приказы? – медленно спросил офицер, стараясь вплести в интонации как можно больше командных ноток.

«Алия» почему-то не ответила, и это встревожило даже обычно невозмутимую Скалу. Она выпрямилась и, словно надеясь разглядеть выражение условного корабельного «лица», уставилась на управляющую панель. Сон наконец справился с кровотечением и откинулся на спинку кресла. К вошедшей Тени он обратился, совершенно игнорируя незримое присутствие «Алии»:

– Что происходит, госпожа биоинженер? Поведение корабля ставит под угрозу жизнь экипажа!

Тень втянула голову в хрупкие плечики, словно Сон ее ударил, и дрожащим от негодования голоском спросила:

– Разве кто-нибудь погиб?

– Не порите чушь! – взорвался Сон. – Еще немного, и нас размазало бы по креслам тонким слоем! Где вы были в это время?! Неужели вне корабля? Разве вы не почувствовали опасный уровень ускорения на собственной шкуре?!

– По какому праву вы на меня кричите, господин капитан?! – срывающимся голосом ответила Тень. – Я не являюсь вашим солдатом и поэтому не обязана выслушивать совершенно нелепые обвинения в некомпетентности!

– Для начала уточню, что вас, инженер, никто ни в чем не обвиняет, – немного убавив громкость, ответил Сон. – А что касается порядка подчинения гражданских специалистов военному командованию, то вы глубоко заблуждаетесь. На корабле мне не подчиняется только живущая по традиции в трюме белая крыса Зея. Все остальные находятся в моем полном распоряжении. Так что, госпожа Тень, заткнитесь и слушайте меня предельно внимательно! Если это биомеханическое чудовище еще раз попытается спастись с риском для жизни экипажа, я отстыкую биомодуль и запущу его в свободном падении на ближайшую звезду!

– Вы не посмеете! – побледнев от гнева, заявила Тень и сжала маленькие кулачки.

– Еще как посмею! – ответил капитан. Подойдя к девушке вплотную, он наклонился и заглянул в ее запавшие глаза. – А если вы не сумеете вывести «Алию» из опасного состояния исключительной любви к самой себе, то отправитесь полетать в том же биомодуле…

– «Алия» была права, вы не достойны уважения! – возмущенно парировала Тень. – Вы относитесь к ней как к бездушному инструменту, и вам наплевать на ее исключительный интеллект и незаурядную личность!

– Не сходи с ума! – вмешался в беседу Ястреб. – Наделяя корабль воображаемой личностью, ты впадаешь в опасное заблуждение!

– Это вы заблуждаетесь, когда низводите разумное существо до уровня смышленого робота или дрессированного животного, – Тень смахнула блеснувшие в уголках глаз слезы. – «Алия» такой же уникальный мыслящий субъект, как любой человек или андроид, и ее нельзя лишать возможности защищать свои интересы.

– А известно ли этому «субъекту» такое понятие, как самопожертвование или приоритет общественных интересов? – спокойно спросила Скала. – Или долг?

– Известно, – внезапно включилась в спор сама «Алия». – Однако в моем поступке не было умысла навредить экипажу, и я не понимаю, чем так возмущен наш капитан. Все остались живы и здоровы, враг побежден, чего вам еще надо?

– Нам нужны гарантии того, – уже совсем спокойно пояснил Сон, – что ты давала себе отчет в собственных действиях, когда доводила перегрузки до критического уровня. В противном случае мы больше не сможем тебе доверять.

– Я могу дать вам абсолютные гарантии, капитан, – ответила «Алия», – что выполню боевую задачу любой ценой. А что до жизни экипажа, то на этот вопрос весьма красноречиво ответила лейтенант Скала. Самопожертвование ради выполнения воинского долга. Разве не достойная смерть для солдата? Это должно относиться не только ко мне, но и к вам, господа!

• Предыдущая
• 18/112
• Следующая