Ярость Сокола - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 78

• Предыдущая
• 78/81
• Следующая

– Хорошо, но, заметьте, однобоко. Все его усилия имели конечной целью разрушение, и ни в одном случае, кроме Системы, не было попыток созидания.

– Но ведь Система была.

– Да, но вспомните ее главную задачу. Система, в конечном счете, создавалась как оружие, средство разрушения.

– Девяносто процентов человеческих изобретений в той или иной степени – оружие. От колеса до атомного реактора.

– Не спорю. Также не спорю, что Главный – гениальный организатор и менеджер. Просто он абсолютно, патологически холоден. Даже серийные убийцы допускают сентиментальные слабости, хотя бы в отношении себя любимого. Главный лишен и этих качеств.

– Намекаете на искусственное происхождение? Думаете, Главный – искусственный интеллект?

– Будь он таким, разве он не сумел бы сделать мистера Блэка чуточку умнее? Его фантомное детище стало неудачной пародией на человека по одной простой причине – у него не было собственного разума. С помощью «саркофага» Блэк получал сознание отданного на заклание человека, но не становился этим человеком, а только использовал его разум, как мы используем комп, в качестве инструмента. Нет, будь Главный искином, он не допустил бы таких ошибок. И, кстати, ему бы вряд ли понадобился «Сокол». Главный – человек, но кто конкретно?

– Манилов говорил, что нам нужно зеркало. Мы не видим врага, поскольку он всегда у нас за спиной, куда бы мы ни повернулись.

– И генерал был прав. Главный почти всегда знал, чем мы дышим, где находимся и что задумали. Но мы его все-таки переиграли. Почему?

– Потому что более умны или удачливы.

– Нет. Потому что Главному тоже не удавалось полностью скрыть все свои планы и секреты.

– А, ну да, вы видите их через виртуальность.

– Ничего подобного. Виртуальность – это призрачное отражение, информационная тень фактических, материальных составляющих Техносферы. Мысли и планы людей в ней не отражаются.

– Неужели? – Владислав погрозил Саше пальцем. – А по-моему, вы лукавите, Александр. Как в таком случае вы объясните блестящий финал прошлого, июльского противостояния с Главным и Системой? Ведь именно в виртуальности вы раздобыли код деактивации Монстра. Разве не так?

– Вот об этом я и говорю, – оживился Саша. – Код мне передал Одиночка ровно за мгновение до виртуального взрыва, уничтожившего его Прототип, а также… Прототип Главного.

– То есть мысли вы все-таки не читали?

– Нет. Это был обмен самыми обычными радиосигналами между нашими биокомпами. Теперь понимаете, к чему я веду?

– Признаться, не совсем. Мысли вы не читаете, виртуальность отражает лишь материализованную информацию, но Главный все равно знает о наших секретах, а мы, случается, оказываемся в курсе его задумок. Кстати, я что-то не припомню, когда в последний раз получал информацию о замыслах Главного. Шпионский репортаж от мистера Фоули я не считаю. Я говорю о неких озарениях, посетивших вас или кого-то другого.

– Вы сами подвели себя к ответу на этот вопрос. Вспомните, насколько часто «озарениями» относительно планов Главного делился именно я?

– Э-э… не помню, может быть, раз или два?

– Ни разу, Владислав Валерьевич. Никакой мистики не было. Я мог сделать выводы, пересказать то, что разведал «Сокол», но все мои «озарения» укладывались в рамки объяснимого. А вот кто выдавал «озарения» на уровне чтения вражеских мыслей, так это…

– Одиночка? – вырвалось у Добрецова. – Но как это возможно? Он ведь тоже не телепат и не сказочный волшебник. Он Штоколов, материалист-микроэлектронщик. Уж не хотите ли вы сказать, что он…

Добрецов оборвал фразу и помотал головой.

– Вспомните про зеркало, Владислав Валерьевич. Что вы в нем увидите?

– Это полный бред, Александр! Извините, но это так!

– Вы обещали выслушать меня до конца и не называть мои выводы бредом. Получается, нарушили обещание. Но все равно извиняю. И еще раз прошу дослушать.

– Но от новых обещаний, прошу, увольте. – Владислав еще раз помотал головой и сложил руки на груди. – Слушаю.

– Итак, что вы увидите в зеркале?

– Себя и окружающих, – сердито буркнул Добрецов.

– А в каком виде?

– В трезвом, надеюсь.

– Я спросил не об этом. В зеркале вы сумеете прочитать то, что написано задом наперед, и наоборот, не разберете нормальный текст. Левое и правое в нем поменяются местами. Вот в чем был истинный смысл иносказания Манилова. Тот, второй, в зеркале может быть и похож на вас, но это не вы. Ваше отражение зеркально, для него все правое, доброе находится слева, а злое – справа.

– А вы себя хорошо чувствуете? – Владислав взглянул на Баркова с сожалением. – Я понимаю, переутомление, недосыпание…

– Получается, что Главный и есть Одиночка, вернее, его «мистер Хайд», его второе «я», – не обращая внимания на издевку, продолжил Саша. – Штоколов болен, причем давно и серьезно. Его болезнь зашла настолько далеко, что одна часть его расщепленного сознания уже не в силах ни контролировать, ни даже осознавать, что творит другая. В редкие минуты ремиссий Штоколов ненадолго возвращался в реальный мир, и живущие в нем личности Главного и Одиночки растворялись в сознании «прародителя», а значит, получали доступ к секретам друг друга. Когда же наступало очередное обострение, они снова расходились по окопам и начинали новый уровень своей виртуальной стратегической игры.

– Александр, прекратите, – потребовал Добрецов. – Возможно, вы долго над этим размышляли и убедили себя, что все сходится, но я вынужден вас огорчить: Штоколов не шизофреник. В отличие от вас, я общался с ним вживую. У него есть проблемы, но это следствие нервного истощения. Он ведь тоже обладал биокомпом и потерял его. Что бывает с людьми, потерявшими биокомп, мы уже говорили. Штоколову крупно повезло, что он вообще выжил. Стал бы Главный рисковать собой?!

– Не забывайте, для Главного никакого Штоколова не существует. А если и существует, то лишь как человек, известный в Сети под «ником» Одиночка.

– А если смотреть глазами Одиночки, тогда кто есть кто, по-вашему? Или он тоже не в курсе, что Штоколов все свободное от прозябания в заброшенной ракетной шахте время занимался разработкой мирового заговора?

– Не Штоколов – Главный. А где конкретно сидеть и плести мировые заговоры, в наше время не так уж важно. Сеть и есть весь наш мир. «Networld» – очень точно подмечено.

– И все-таки вы меня не убедили. Все эти ваши построения… это карточный домик. У вас нет ни одного доказательства, только предположения.

– Могу привести в качестве аргумента историю болезни Штоколова, – устало проговорил Саша. – Этого будет достаточно? Вы, Владислав Валерьевич, при всей своей обстоятельности тоже бываете поверхностны. Очень редко, но бываете. В июле, после всего, что для нас сделал Одиночка, вы безоговорочно поверили Штоколову на слово, а позже ни разу не удосужились поинтересоваться, что написано в истории и от какой все-таки болезни лечат нашего героя Одиночку в клинике. Вы были уверены, что лечат его от нервного истощения – последствия обладания Прототипом «Сокола». На самом деле диагноз был шизофрения и лечили его соответственно.

– Не может быть. – Владислав нервно потер ладони. – Как же так? Вы ничего не путаете?

– «Сокол» сделал копию нынешней истории болезни и поднял архивы. В них нашлись еще четыре тома. Штоколова уволили из шарашки при Министерстве обороны вовсе не потому, что решили окончательно перевести на нелегальное положение. Просто еще тогда Сухопаров понял, что имеет дело с шизоидным гением, и решил подстраховаться. Первым лечебным учреждением, поставившим диагноз, был военный психиатрический госпиталь. Думаю, Главный родился именно там. Кстати сказать, полковник Сухопаров недооценил Штоколова, за что и поплатился, сначала попав в команду заговорщиков, а затем получив пулю в лоб. Это был вовсе не «несчастный случай на вредном производстве» вследствие неуправляемости «черных» партнеров. Главный продумал месть Сухопарову до мельчайших деталей. Когда полковник сделал все, что от него требовалось, Главный припомнил ему увольнение и убрал руками наемников.

• Предыдущая
• 78/81
• Следующая