Железный город - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/80
• Следующая

Электроника – тоже плохое подспорье. Обмануть системы слежения и датчики движения-объема проще простого, а термосканы и лазерные шторки легко отключить. Вот и получается, что единственным препятствием на пути опытного разведчика становятся титановые створки автоматических ворот. Но ворота – не стенка, они иногда открываются, надо только набраться терпения.

Правильно, надо выждать. Но возникает два вопроса: где и как долго? Если прогуливаться перед воротами, будет оригинально, только закончится такой променад арестом. Если спрятаться где-нибудь неподалеку, могут обратить внимание местные жители. Не факт, что они проявят бдительность и гражданское самосознание, но подобное не исключено. Эйзен наполнен ксенофобией и подозрительностью, как мяч для игр в невесомости глицерином. Просто сесть в кафе на углу и неторопливо пить жиденький местный йогурт с галетами – тоже сомнительный вариант. Неизвестно, сколько придется ждать, а идти на задание с полным мочевым пузырем означает заведомый провал. Остается устроиться подсобным рабочим в одну из конторок неподалеку от ворот. Но и этот вариант имеет свои недостатки. Как же быть? Плюнуть на всё и пойти в услужение врагу?

Правильно. Записаться в «Фольксштурм» и заступить на пост. Идеальный вариант, на первый взгляд, но снова возникают вопросы: как записаться в этот отряд и где гарантия, что попадешь во «внутреннюю» смену, а не в оцепление? А еще неизвестно, берут ли в ополчение нестандартных бойцов? Может быть, для них есть другие общественно-военные организации? Кстати, запросто. На Эйзене, похоже, имеются военные организации для всех, вплоть до кошек и мышей. Усатых готовят бросаться под машины с минами на загривке, а голохвостых – дохнуть, забравшись в водопроводные коллекторы. Так что и вариант с «Фольксштурмом» не гарантирует быстрого доступа на объект.

– Сколько можно говорить – не отсвечивайте перед воротами! – в спину грубо толкнули.

Агент обернулся и удивленно вытаращился на грубияна.

– Это вы мне?

– Тебе, кому еще? – здоровенный рыжий дядька с ручищами кузнеца, но с хитрым взглядом барыги, взял агента за ворот и легко переставил в сторонку. – Ну, чего пялишься? Я мастер цеха по кадрам. Аусвайс при себе?

– Да.

– Ну, так идем, скоро смена! Сегодня три вакансии образовалось: в цехе, на сортировочной и в столовой. Представляешь, уборщика из столовой взяли!

– Как взяли?

– Ну, как берут? Пришли ночью и взяли. Подозревают в попытке отравить начальство. Крысиный яд у него под койкой нашли, говорят.

– Говорят? – агент усмехнулся. – Кто говорит? Те, кто настучал в ГСП?

– Ну-у… все говорят, – глазенки у мастера забегали. – Ты куда хочешь? Я устрою, так сказать, из личной симпатии. Такса одна. В столовой мыть много, зато тихо и сытно.

– В цех, – твердо ответил агент. – Это можно устроить?

– Кто первый пришел, тот и выбирает, – мастер пожал плечами. – Желаешь оглохнуть, твое право. Там станки круглые сутки работают, стандартный шумовой фон – семьдесят децибел. Может, на сортировку? И грязи почти нет, и шум ниже среднего, ну брякает иногда, когда ящики запечатывают, да и всё.

– Годится, – агент пожал мастеру руку.

– И чего я тебя уговариваю? – мастер притворно вздохнул и скосил хитрющий глаз на левый нагрудный карман куртки агента.

– Намек ясен, но оплата услуг после смены. Ты сколько берешь?

– Пустяки, – мастер протянул руку. – Половину от получки за первый месяц. Расчет у нас ежедневно, так что…

– Нормально, – агент пошарил в кармане и вынул импортный леденец в целлофановой обертке. – Держи аванс за первый день, посредник.

– Ну, а как иначе? – мастер сунул конфету в карман и снова протянул руку. – Жалованье мизерное, надо же как-то крутиться. Все крутятся. Аусвайс давай.

– А-а, вот, держи.

– Чужой что ли?

– Мой.

– А ну, кепку с очками сними, – мастер хмыкнул. – На фото точно ты, один в один. Примерно, как я и канцлер. Надевай маскировку, да воротник еще подними. Вот так. Теперь сойдет. С двести пятого?

– С двести седьмого. Второй год после трешника в «Шварцлюфте» там ошиваюсь.

– Ох, поймают тебя, нам обоим не поздоровится, – мастер засомневался.

– Всю первую неделю работаю только на тебя.

– Да? – рыжий почесал в затылке. – Заманчиво. Только, знаешь, я тебя в столовую определю. Там и документы проверяют реже и морды не сканируют. Если будешь хорошо работать, недели две-три точно продержишься. А из цеха или с сортировочной тебя сразу вышвырнут.

– Договорились.

Мастер сунул карточку агента в рабочий планшет, отсканировал и вернул аусвайс владельцу.

– Допуск уже в чипе. Иди через третью проходную, потом по указателям. В столовой найдешь фрау Бергер, она будет твоим гроссфюрером, ясно?

– Хорошая у тебя машинка, – агент кивком указал на планшет. – С двести пятого уровня хреновина?

– Все официально! Или ты думаешь, я тебя надуваю? – мастер возмущенно помотал головой. – Вот инвентарный номер, вот пломба ГСП. Ну, я, конечно, не должен выносить его за территорию. Но ты же понимаешь…

– Все крутятся, – агент кивнул. – Понимаю. Хотел бы надуть, комиссионные вперед бы затребовал.

– Конечно, – рыжий расслабился. – Да и не первый год я тут работаю, знаю, кто минуя биржу труда устраивается. Из «Шварцлюфта» учеными выходят, таких не проведешь. А ты из какого блока?

– А ты, гад, точно мастер? – Агент сжал кулаки. – Или может, ты псина из охраны?!

– Э-эй, ты чего?! – рыжий невольно сделал шаг назад. – Просто так спросил, для установления… ну… контакта… потеснее.

– Обойдешься без тесного контакта, – отрезал агент. – Нет в «Шварцлюфте» блоков, это в уголовных тюрьмах блоки, а в политических сектора. Я из двадцатого. Проверял меня, да?

– Уголовники тоже говорят, что из политических, – мастер отвел взгляд, – вашим-то веры больше. А потом кидают с комиссионными, и ничего с ними не сделаешь.

– Ай, какие сволочи, – агент рассмеялся. – Как же можно кидать такого честного человека?

– Я могу и обидеться, – буркнул мастер.

– Слово политзека, начальник, первую неделю пашу на тебя. Если гестаповцы не вышвырнут.

– Ты со словами осторожнее, – рыжий перешел на шепот. – Они себя так в тесном кругу называют, а слышать от народа не любят. Смотри, не ляпни.

– Учту, – агент проводил взглядом прогуливающийся перед проходной патруль. – После смены на углу?

– Лучше прямо у кассы, это вон там, справа от турникетов.

– Все-таки не доверяешь.

– Просто там охранная видеокамера не работает, – мастер замялся. – Ну, понимаешь ведь, удобно там.

– Ладно, договорились. До вечера.

Агент успешно миновал турникеты и сканеры третьей проходной и честно направился по указателям в столовую.

Вот и всё проникновение на объект. В шпионском детективе герой обязательно подумал бы, что «это было подозрительно просто» и начал бы искать в ситуации скрытые ловушки, но в детективах иначе нельзя, зрителям станет скучно, и они выключат головизор, а в жизни скука – это нормально, и зрители никуда не денутся. А еще в жизни бывает так: чем круче охрана, тем легче проникнуть на объект официальным путем. Ну, или почти официальным, с помощью коррумпированных чиновников.

Зная стандартные схемы устройства секторов, ориентироваться в лабиринте коридоров было несложно. С толку сбивали лишь многочисленные двери, украшенные непонятными надписями готическим шрифтом и шестизначными числами. Слова «Азотная» или «Электродная» были еще понятны, но далее следовала «Матричная», а за ней «Координатная». Очень странно. Хотя еще более странными были цифры на дверях. Предположить, что следующая после «Координатной» дверь является «325554» от начала коридора, было бы явным перебором. Сообразить, что могут означать загадочные слова и цифры, не получалось, а чтобы войти и заглянуть в какую-нибудь из комнаток, допуска вспомогательного персонала было недостаточно. Оставалось надеяться на разговоры трудящихся за обедом или на случайность, вроде встречи с очередным вороватым мастером.

• Предыдущая
• 27/80
• Следующая