Звезда с одним лучом - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 9

• Предыдущая
• 9/20
• Следующая

– Мозгоклюй Корабельный Мозгоклевательный, – выпалил Зигфрид.

Кроме доктора, все посмотрели на капитана с недоумением. Пофиговский же смотрел с интересом.

– «МКМ-1»? Есть такой прибор. Как раз для мозговой промывки, – врач задумчиво поднял бровь и заглянул на пустующее дно стакана.

Там мгновенно забулькала новая порция консультационного гонорара.

– Точно! «МКМ-1»! – согласился Безногий, прикладываясь прямо к горлышку. – Только я не помню, где это слышал.

– Раз «корабельный», значит, на корабле, – подал голос Професор. Он разрумянился пуще прежнего и произносил слова как-то отстраненно, словно витал в облаках. Зинка на его коленях тоже почему-то притихла. Она сидела, не шевелясь и ошалело улыбаясь. Взгляд ее плавал и ни на ком конкретно не останавливался. Что происходило у них на стуле, понять было невозможно.

– «МКМ», хм...Тогда нет ничего удивительного в том, что вы начинаете кое-что вспоминать, – сделал вывод доктор. – Мозговой Калибратор Модифицированный создает довольно прочные блоки, но их разрушает...

Он выразительно постучал по стакану.

– Маня, водки! – мгновенно сориентировался Пережевалкин. – Будем Устиныча лечить!

– Нет, за раз этим не вылечишься, – возразил Пофиговский.

– Ну хотя бы за надежду на выздоровление выпьем, – парировал Сема.

– А за сколько можно вылечиться? – спросил Зигфрид.

– Думаю, три-четыре интенсивных курса по десять дней...

– Запросто!

– Перерыв между курсами должен составлять не меньше трех недель! – строго предупредил врач.

– Первый курс пройдешь у меня! – заявил Пережевалкин. – Бесплатно!

– Но я бы посоветовал воспользоваться тем же «МКМ-1» и вернуть себе память в полном объеме без такой серьезной нагрузки на печень. Цирроз, знаете ли, не дремлет...

– А если мне не удастся раздобыть такой прибор?

– Тогда раздобудьте хотя бы кристалл, на который записаны стертые фрагменты. Его можно вставить в обычную бытовую стереовидеоквадроаудиосистему и просмотреть свои воспоминания заново, как объемный фильм. Это, конечно, займет слишком много времени, но лучше уж так, чем никак.

– Вспомнить незабытое! Назло врагам! – грозно рыкнул тщедушный Сема.

– Скорее – запомнить незабытое заново, – сомнительно приукрасил мысль Пофиговский.

– Значит, кристалл, – Безногий нервно почесался. – А где искать?

– У Бандерского в конторе, где же еще? – произнес каким-то совсем уже размякшим голосом Професор. – Это его бойцы тебе черепушку перекроили, точно – к бабкам не ходи.

– Задачка... – Зигфрид совсем скис. – Контора земной разведки – это не Бастманч, туда так просто не проникнешь. Тут особый талант надо. Да и если проникнешь – где там этот кристалл искать? Он, поди, в самом толстом сейфе спрятан.

– Медвежатник нужен, – солидно бросил Сема. Сам он никогда в криминальных делах замешан не был, но «по долгу службы» кое в чем разбирался. Через его кабак ежедневно проходили десятки самых достопримечательных личностей.

– Это, господа, лежит вне пределов моей компетенции, – щегольнул напоследок терминологией Пофиговский.

Благодарный Зигфрид ему все равно налил.

– Сем, что, ни одного на примете?

– Как назло! – Пережевалкин обеими руками взъерошил шевелюру, но так ничего и не придумал.

– «Гундос» нужен, – из-под стола промямлил очнувшийся Курдюк.

– Какой еще «гундос»? – удивился Зигфрид.

– Професор его знает...

– Мерзони, – елейным голосом поведал горбун. – Ублюдиан Мерзони. Лучший медвежатник Галактики. Он тебе и проникнет, и выкрадет... Только ставки у него...

– Ну, дело-то святое! – укоризненно сказал Пережевалкин.

– А любому гундешманцу на это плевать. Для них чем хуже землянам, тем лучше. Если повезет, его можно будет на бартер какой-нибудь вытянуть, но тут никаких гарантий. Я с ним давно уже не виделся. Может, он вообще завязал.

– Лучший медвежатник Галактики? – усомнился Безногий. – Вряд ли.

– А позвольте полюбопытствовать, – задумчиво встрял Пофиговский, – каковы критерии такого... титулования?

– В смысле – почему лучший? – Професор усмехнулся. – Девятьсот сейфов на его счету, половина – категории А-10... это высшая, теоретически не вскрываемая... Ну и не поймали его до сих пор.

– Что, ни разу не сидел?! – изумился Сема.

– Я же говорю – лучший!..

– Агент Бляйман докладывает: капитан догадался, кто повинен в его амнезии, и собирается выкрасть у нас кристалл со своими воспоминаниями. Даже решил нанять для этого гундешманского вора Ублюдиана Мерзони, – Сбондин положил рапорт на стол генерала.

– Выкрасть? Очень интересно. И что вы намерены предпринять?

– Я намерен передать эту информацию через надежных посредников Злюхину...

– Кому? – удивился Бандерский.

– Якову.

– Про кристалл?

– Нет, про Мерзони. Я думаю, Злюхин не упустит такой шанс. Платить Безногому нечем, и он постарается нанять Мерзони в обмен на какую-нибудь услугу. Я уверен, что эту «услугу» придумает Яков.

– А этот... гундешманец... он согласится?

– Злюхин умеет убеждать. При его капиталах научиться этому несложно.

– Ну вы и закрутили, Федор, – Бандерский пошевелил губами, словно проговаривая все предложенные подполковником ходы. – Это... это прямо... детектив какой-то...

– У нас все получится, – позволил себе чуть-чуть улыбнуться Сбондин. – Охота на Злюхина вступила в завершающую фазу, вот увидите, скоро он сядет...

С виду Ублюдиан Мерзони был самым обычным зеленым гундешманцем. Ну разве что быстрым в движениях и с постоянно бегающими глазками. Прибыл он рейсовым экспрессом, в вагоне «эконом-класса», и не выделялся из разношерстной толпы пассажиров решительно ничем. Если б не зоркий глаз Професора, никто из «членов военного совета» его бы даже и не заметил.

– Хорошо выглядишь, – здороваясь с горбуном, сказал гундешманец. – Бледненький такой, почти зелененький...

– Это от тебя отсвечивает, – буркнул Професор.

На самом деле он был скорее «синеньким» от сердечной перегрузки. Потому что, начиная с позавчерашнего вечера, когда «совет» принял решение обратиться к Мерзони, не вылезал из Зинкиной постели. Скрытые внутренние резервы Професора настолько поразили Пропасть, да и его самого (до этого о близости с женщинами он знал лишь теорию), что друзьям стоило немалых трудов вырвать горбуна из Зинкиных объятий, а затем хотя бы временно вывести его из любовного транса, чтобы он помог с опознанием Ублюдиана в толпе приезжих.

– Ну, о чем будет разговор? – Мерзони обвел хитрым взглядом делегацию.

В ней, помимо Професора, были Зигфрид, сердобольный Сема и Курдюк. Зинка восстанавливала силы дома, а Пофиговский стриг купоны с подцепивших «французский насморк» морячков в своей больничке.

– О делах, – солидно ответил Професор и, взяв Мерзони под руку, неторопливо повел в сторону «Лошади Пережевалкина».

От вокзала до кабака было недалеко, около сотни метров, но, когда серьезные договаривающиеся стороны перешагнули порог гостеприимного заведения, все было решено.

– Капитан! – махнул рукой Професор. – Иди подписи под контрактом ставить.

– Что, уже? – удивился Безногий.

– Э-эх, мелкота... – разваливаясь в кресле (по такому случаю принесенном Семой из собственного кабинета), протянул Мерзони.

– Да нет, – мягко вступился за капитана горбун. – Зигфрид у нас, в натуре, волк. Только космический. А в нашем раскладе он просто не при делах.

– Ну мне волки и нужны, – вальяжно процедил Ублюдиан. – Слушай, Професор, а ведь ты тоже грешил!

Он прищурился (в смысле сомкнул одну пару век, а две других чуть-чуть опустил) и погрозил горбуну пальцем.

– Это по молодости, – Професор ухмыльнулся. – Но было. Гонял. Себульбу, во всяком случае, сделал, как сосунка.

– Да-а, это была гонка что надо, – посмаковал Мерзони. – А может, тряхнешь стариной? Что тебе проценты за посредничество? Так, мелочевка! А тут дело на... не будем уточнять, на сколько миллионов, но доли тебе на всю жизнь хватит. Даже если будешь каждый день баб менять и корабли покупать.

• Предыдущая
• 9/20
• Следующая