Академия Колдовства - Шелонин Олег Александрович - Страница 23
- Предыдущая
- 23/58
- Следующая
Скелет отрицательно затряс головой.
– Ну знаешь, на тебя не угодишь. Нечего привередничать!
Марганелл на полу начал подавать первые признаки жизни, и тут уж стало не до высокого искусства. Торопливо прилепив к черепу первые попавшиеся ручки и ножки, Арчибальд торопливо закинул лишние костяшки в мешок.
– Так, быстро, забирай все это барахло и вали отсюда, – распорядился он.
Скелет как ветром сдуло. И вовремя. Марганелл сел, потряс головой.
– Учитель, – аферист сделал скорбное лицо, склонился над преподавателем, – ну нельзя же так зверствовать. Новый вид покойника все-таки.
Магистр недоуменно похлопал глазами, ощупал шишку на голове:
– Я что… его бил?
– Еще как! Он вас, правда, тоже, но куда ему до вас! Как вы его били! Как били!! На пол повалили и давай душить! Душить!! Душить!!! Я вас оттаскиваю, а он мне под дых! И на меня! А вы на него! Грохот, удары, ругань! Как он вас поливал! Я таких оборотов даже в арканарских трущобах не слышал…
– Что вы говорите, молодой человек! – затряс головой Марганелл. – Такие древние покойники говорить не могут. Им нечем!
– Так это ж новый вид! Я, честно говоря, не сдержался. Стало обидно за вас. Как дал ему с левой! А он в ответ вам с правой! – Арчи азартно размахивал руками, расписывая пронесшуюся по склепу баталию. – Я ему кричу: дурак, ты что делаешь! Кто ж так бьет? Тут вы ему вмазали! Он кричит: мужик, спасай! Я тебе все отдам! И ка-а-ак вам въедет! Вы с копыт!
Марганелл уже не моргал. Глаза его становились все шире и шире, все круглее и круглее.
– Так мне стало за своего декана обидно. – Авантюрист в запале чуть не рванул на своей груди мантию. – Все, говорю, придурок! Я тебя сейчас живьем зарою!! Испугался покойничек. А может, договоримся? – верещит. Ну пока вы в отключке лежали, – сбавил тон Арчибальд, – мы с ним почирикали. Короче, он мне все сдал… Но пятьдесят процентов мои!
– Идет… Могу даже твою долю в Академию доставить, – буркнул до конца еще не пришедший в себя Марганелл. – И что дальше?
– А дальше вы очнулись. Я хотел вас предупредить, что мы с ним уже договорились, а вы… О-о-о… Короче, все!
– Что – все?
– Сами посмотрите.
Марганелл встал с пола, заглянул в гроб, и его чуть не стошнило.
– А где его грудь?
Арчи пристроился рядом с преподавателем, дабы полюбоваться на созданный им костлявый шедевр.
– Какая грудь? Вы его так топтали, пока он не упокоился! О какой груди вообще может быть речь? Одна рука короче другой, ножки вообще разного калибра… и обе, по-моему, правые… До чего ж вы в гневе страшный! Уж не знаю, какой магией вы его обработали, но моим впечатлительным товарищам на это смотреть не стоит. Давайте прикроем?
– Давайте.
Марганелл с Арчибальдом водрузили крышку гроба на место. Магистр вытер обильно выступивший на лбу пот.
– Он много дал?
– Вам до пенсии хватит. – Арчи подвел преподавателя к статуе Трисветлого и без колебаний рванул на себя серебряную рукоять подсвечника, заставив статую отъехать в сторону.
– О-о-о… – вырвался восхищенный стон из горла Марганелла.
– Только учтите: мое молчание стоит дорого…
Брови декана от возмущения поползли вверх.
– Нет-нет! Пятидесяти процентов мне достаточно! Но, чтобы все это истратить, мне нужен постоянный пропуск в город… на троих.
– Это редкая привилегия для первокурсника.
– Так и первокурсники редкие. Что я, что Дифинбахий, что Дуняшка. Очень редкие и, заметьте, хорошо оплаченные, – прозрачно намекнул пройдоха.
– Ладно, договоримся, – отечески хлопнул его по плечу магистр.
– И без досмотра.
– Ну это уж слишком!
– В-а-а-аша Мудрость…
– Уговорил, Дьяго языкастый. – Марганелл лично повернул и поднял подсвечник вертикально вверх, закрывая вход в сокровищницу.
– Вот спасибо, учитель! Еще одна просьба есть: больше не издевайтесь так над покойниками. У меня же сердце кровью обливается.
– Сам не пойму, что на меня нашло на этот раз? – пожал плечами магистр, потирая набухающую на голове шишку. – Я ведь их так люблю!
– Это вы, наверное, от Дифинбахия заразились. Он, как их увидит, сразу буйствовать начинает.
– Кстати, – опомнился Марганелл, – а куда все студенты подевались?
– Забаррикадировались вон там, – ткнул пройдоха пальцем, – и проводят урок самостоятельно.
– Без своего преподавателя? – возмутился магистр, направляясь к зацементировавшейся усыпальнице. – Безобразие! А ну немедленно открывайте!
Ответом ему послужило гробовое молчание.
– Они вас не слышат, профессор, – деликатно намекнул Арчибальд.
– Сейчас услышат! – сердито буркнул магистр, доставая из-за пояса жезл.
– Вы там поосторожней, – заволновался Арчи, – они ведь со страху…
Из жезла вырвался ослепительно-яркий лучик, прожег в каменной двери аккуратную дырочку, и оттуда под оглушительный визг студенток и испуганный рев студентов тут же вылетела стрела. Она свистнула мимо носа декана и расплющилась о противоположную стенку.
– Обалдеть! – отшатнулся Марганелл. – Они отстреливаются! До чего же на этот раз дикий набор.
– Хорошие в древности луки делали, – восхитился Арчи. – Две тыщи лет, а до сих пор стреляют.
Декан резко взмахнул жезлом. Каменная дверь вырвалась наружу и грохнулась на пол вместе с остатками до конца не засохшего раствора.
– Кто стрелял? – грозно спросил Марганелл трясущихся студентов.
– Он! – Первокурсники дружно показали на скелет, смирно лежавший в нише усыпальницы.
– Ой, зря вы это сказали ребята, – закручинился Арчибальд. – Видели б вы, что он с предыдущим покойничком сделал…
12
Следующий день прошел в относительной тишине и спокойствии. Взрывоопасную троицу опасались задевать как студенты, так и преподаватели. А потому на уроках их ни о чем не спрашивали, и они откровенно зевали, слушая нудные лекции магистров. Этот день был омрачен только одним очень неприятным фактом. Вместо привычного уже завтрака от Одувана с Альбуцином пришла невразумительная записка, смысл которой заключался в нескольких словах: винно-продовольственные поставки из Гиперии прекращаются по распоряжению свыше.
– Кефера работа, – сердито гудел Дифинбахий после жуткого ужина, который, если верить преподавателям, должен был поднять их магическое мастерство до немыслимых высот, но Арчибальд категорически запретил им его есть. Они послушно отправили магическую бурду в многострадальный цветочек, который на удивление шустро все это всосал и начал тыркаться лепестками в кормильцев, требуя добавки. Его уже не выворачивало как раньше.
Друзья вышли из столовой.
– Не, это работа Даромира, – не согласился Арчи с другом. – Вряд ли Альбуцин пошел бы на поводу у рыжебородого.
– Кефера! Точно тебе говорю! Думаешь, он простил тебе свою пробежку нагишом по общаге?
– А я говорю – Даромира!
– Какая разница, барин? – простонала Дуняшка, семеня между Арчи и племянником по направлению к общежитию. – Сытнее нам от вашего спора не будет.
– Будет! – строго сказал Арчибальд. – Я не позволю, чтоб мои подданные голодали. А потому мы сейчас запремся в наших апартаментах и…
– И? – с надеждой посмотрела на него Дуняшка.
– И съедим моего самого толстого, вредного и непослушного холопа!
– Но-но! – отпрыгнул в сторону гигант. – Мы с Дуняшкой уже не холопы, мы маги!
– Только это вас и спасает. Тем не менее есть план!
– Какой? – дружно вопросили маги.
– План, который мы сейчас обсудим в приватной обстановке, – таинственно прошептал Арчибальд, легким шлепком превращая девицу в вихрь. – Жди нас наверху.
Дуняшка испарилась. Арчи с Дифинбахием степенно двинулись в сторону вахтера, мага первого уровня, поправлявшего свою мантию, взметнувшуюся чуть не до ушей от пронесшегося мимо него смерча.
– Что это было? – обалдело спросил он у друзей.
- Предыдущая
- 23/58
- Следующая
