Курортный роман, или Звезда сомнительного счастья (Лабиринт страсти, или Случайных связей не бывает) - Шилова Юлия Витальевна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/51
• Следующая

– Хватит! – с ненавистью крикнула я. – Я все сделаю, только замолчи, ради бога!

– Я и не сомневаюсь, что сделаешь. Бери конверт и иди приводить себя в порядок. В восемь часов комерс должен быть у тебя на крючке.

Я с трудом выбралась из машины и, смахнув слезы, спросила:

– А когда все закончится?..

– Не понял? – нахмурил брови Глобус.

– Я спрашиваю, что тогда?

– Ничего. Ты поотдыхаешь и поедешь в Москву. Комерс уедет по своим делам. Мы с тобой друг друга не видели и никогда не знали.

Прижав конверт со списком к груди, я зашла в пустой ресторан. Обслуживающий персонал готовился к приему первых посетителей. У стойки бара сидела Катька. Она уставилась на меня, словно на привидение.

– Наташка, ты чо?

– Ни чо, – передразнила я подругу и облокотилась о стойку бара.

– Ну говори, что случилось-то?

Я отрешенно взглянула на подругу и спросила каким-то чужим голосом:

– Где моя дочь?

– Как где? – пожала плечами Катька. – Ее моя мама к себе забрала. Ты же мою маму знаешь, она детей очень любит.

– А где твои дети?

– Ты что? Там же, где и твоя дочь.

– Тогда позвони и спроси, все ли нормально.

Катька испуганно потянулась к телефону. Позвонив матери, она с облегчением вздохнула:

– Все нормально. Дети играют у матери.

– Надо было сказать, чтобы она смотрела за ними получше.

– А она никогда не смотрела за детьми плохо. Можешь ты сказать, что произошло?

– Пошли в гримерную. Только прихвати что-нибудь выпить.

Зайдя в гримерную, я села прямо на пол, обхватила голову руками и дала волю своим чувствам. Перепуганная Катька уселась рядом и попыталась меня успокоить. Крепко обняв подругу, я, всхлипывая, рассказала о своем разговоре с Глобусом. Катька, уставясь в одну точку, судорожно курила, стряхивая пепел прямо на пол.

– Вот это мы вляпались, – наконец проговорила она. – Все из-за этого гребаного Мазая, будь он неладен. Хоть про покойников плохо не говорят, но я про него ничего хорошего сказать не могу.

Я взяла принесенную Катькой бутылку шампанского и, обхватив ее двумя руками, сделала несколько глотков. Потом передала бутылку Катьке. Она точь-в-точь повторила мои действия и поставила бутылку на пол.

– Вот тебе и курортный роман, – задумчиво сказала я. – Курортника жалко. Как я ему потом в глаза смотреть буду? Даже страшно подумать.

– И какого черта он в Ялту пришпарил? – Катька выругалась. – Сидел бы себе в своей Германии и носа не показывал. Такие, как он, должны на Кипре или на Канарах отдыхать!

– Он тут родился и вырос. Тут живут его родители.

Катька посмотрела на часы и тяжело вздохнула:

– Твой курортник придет через час.

Я быстро поднялась с пола, подошла к зеркалу и грустно посмотрела на свое отражение.

– Нужно привести себя в порядок. Не могу же я появиться перед ним в таком виде…

– Вся косметика на трюмо, – сказала Катька.

Я начала краситься, постоянно поглядывая на Катьку. Она по-прежнему сидела на полу и смотрела на противоположную стену отрешенным взглядом. Неожиданно она подняла голову и медленно затушила сигарету:

– Наташка, миленькая, ты только не подведи, – запричитала она точно так же, как бабы голосят по усопшим. – Я, конечно, понимаю, что этот курортник тебе очень дорог, но ведь дети дороже. Ему-то что, он в свою Германию вернется и деньги по новой наживет, а нам без детей жизни больше не будет! Выкради ты у него эти чертовы бумаги, будь они неладны!

Я подняла Катьку с пола:

– Хватит голосить. И так тошно! Я все прекрасно понимаю и сделаю все как надо. Успокойся, ради бога.

Катерина положила голову мне на плечо. Я чмокнула ее в макушку и подвела к зеркалу.

– Приведи себя в порядок. Тебе скоро петь.

– Если бы ты знала, как мне все это надоело, – с горечью сказала она. – Этот ресторан, эта сцена, эти пьяные рожи. Бросить бы все к чертовой матери и уехать куда глаза глядят, да, видно, судьба у меня такая, всю жизнь с микрофоном бегать.

Катерина пристроилась рядом со мной у зеркала. У нее заметно дрожали руки, и она несколько раз уронила подводку для глаз на пол.

– Успокойся, а то как только я на тебя посмотрю, так меня сразу колотить начинает, – сказала я раздраженно.

В половине восьмого Катерина пошла в зал развлекать публику, а я осталась в гримерной. Мне представился курортник, лежащий на пляже в своих огненно-красных плавках. Было жутко оттого, что мой курортный роман повернулся в такую непредсказуемую сторону. Больше всего на свете мне хотелось взять дочь и уехать в Москву, но я прекрасно понимала, что не могу этого сделать. Ровно в восемь я вошла в зал. За центральным столиком сидел Олег. Увидев меня, он удивился и быстро встал.

– Наташа, я очень рад, что ты пришла, – сказал он. – У меня назначена встреча с одним знакомым, но это всего на несколько минут. Садись, я так по тебе соскучился!

Я посмотрела на сцену, встретилась взглядом с Катериной и тяжело вздохнула.

– Ты должен с кем-то встретиться? – переспросила я.

Олег посмотрел на часы и пожал плечами:

– Что-то этот товарищ опаздывает. Если он не придет, будет даже лучше, нам никто не будет мешать.

Я-то знала, товарищ Олега не придет, и поэтому чувствовала себя ужасно скверно. Я никак не могла отделаться от дурных мыслей, которые прочно засели в моей голове.

– Ты чем-то расстроена? – спросил курортник и взял меня за руку. – У тебя такое странное выражение лица. Что-то случилось?

– Нет. Просто я сегодня неважно себя чувствую, – соврала я и опустила глаза, боясь встретиться с ним взглядом.

Олег пригласил меня танцевать, и мы закружились в медленном танце. Олег нежно прижимал меня к себе и ласково нашептывал что-то.

– Ты приедешь ко мне в Германию? – спросил он. Глаза его были полны надежды.

– Приеду! – Я звонко рассмеялась, не устояв под натиском его поцелуев. – Ты будешь меня встречать вместе со своей женой? – продолжала веселиться я и обвила его шею руками.

– Я разведен, – растерянно ответил Олег и резко остановился. – Послушай, ты когда-нибудь бываешь серьезной?

Я опустила глаза, постаралась сдержать слезы и еле слышно произнесла:

– Извини, это просто нервы.

Мы вернулись за стол. Олег сделал заказ и стал рассказывать:

– Пять лет назад я развелся с женой и живу один вместе с дочерью. Ей десять лет, и она почти не говорит по-русски – ходит в немецкую школу и великолепно знает немецкий. У нас всегда очень много гостей. Мы с ней объездили почти всю Европу, и нам здорово вместе.

– А где же мать? – спросила я.

– Она вышла замуж и счастлива в другом браке.

– Она оставила тебе дочь?

– Я просто ей ее не отдал.

– Как это?

– Она не очень настаивала.

– Господи, да разве такое бывает?

– Бывает, и я не вижу в этом ничего удивительного. За все это время она позвонила ровно два раза.

– И даже ни разу не приехала?

– Ни разу.

– А с кем ты сейчас оставил свою дочь?

– С няней. Скажи, ты приедешь ко мне в Бремен? – чуть слышно спросил Олег. Я тяжело вздохнула:

– Мы еще не разъехались.

– А я и не хочу, чтобы мы разъезжались. Переезжай ко мне навсегда.

– Ты хочешь на мне жениться? – опешила я.

– Конечно, а ты в этом сомневалась?

Я удивленно посмотрела на своего курортника:

– Послушай, тебе кто-нибудь говорил, что ты сумасшедший?

– Я слышу это почти каждый день, – улыбнулся он, повторив мои слова.

В этот момент Катерина закончила петь и подошла к стойке бара.

– Я на минутку, – сказала я и направилась к подруге.

– Ты в порядке?

Катька утвердительно кивнула:

– Я-то в порядке, а вот как ты?

– Держусь из последних сил. Курортника жалко.

– Ты лучше наших детей пожалей. От твоего курортника не убудет.

– Просто на душе гадко, прямо кошки скребут. Он только что сделал мне предложение.

– И ты развесила уши и поверила, как семнадцатилетняя девчонка?

• Предыдущая
• 20/51
• Следующая