Любовница на двоих - Шилова Юлия Витальевна - Страница 42

• Предыдущая
• 42/51
• Следующая

– На кой хрен она тебе нужна?!

– Сейчас совесть мало у кого есть. Большинство тихие вот, вроде тебя.

– Это я бессовестный?!

– А что, совестливый, что ли?! Пока брата нет, сидишь тут, разговоры разговариваешь, пока брата нет, развести нас стараешься. Можно сказать, у него за спиной гадости делаешь.

– Я не гадости делаю, а проявляю заботу. – Игорь сжал кулаки и заскрипел зубами. – Ну зачем он тебе нужен?! У него же ничего нет, он нищий! Даже убитой тачки нет, пешком ходит, ездит в метро, на автобусах.

– Замечательно. Я привыкла к общественному транспорту. – Я была невозмутима или, по крайней мере, делала вид, что это так. Видно, у меня хорошо получалось, потому что с каждой минутой Игорь злился все больше и больше.

– Ну что ты мне лапшу на уши вешаешь?! Наверно, тебе папик какую-нибудь крутую тачку прикупил!

– Какой еще папик?

– Ну, не папик, так матушка.

– Ах, матушка». И откуда у тебя такие сведения?!

Если тебя предки за границу рожать отправили, то уж, наверно, у них бабла немерено. Простые смертные рожают в России.

– А ты чужое бабло не считай, дурная это привычка.

– Да ведь тебе нужно мужа по своему уровню искать. Богатого, достойного. Родители помогут. В их кругах это сделать намного проще, что же ты забеременела, а замуж не вышла?! Кто-то же тебе заделал ребенка?! Где он сейчас? Почему ты не едешь к нему и не вешаешься ему на шею?! Шея у него, наверно, не то, что у Саньки, а толстая, сальная, бычья, одним словом. И золотая цепь на ней размером с собачий ошейник. Где он?!

– Кто?!

– Ну тот, кто на тебя залез.

Я бросилась к Игорю и влепила ему пощечину.

– Ах ты, сучка! – Игорь вскочил, схватил меня за руку и попытался ее вывернуть.

В этот момент на кухне появился Сашка. Можно сказать, подоспел вовремя. Бросив увесистый пакет с продуктами на пол, он оттолкнул "брага. Игорь ударился о подоконник и рухнул на пол. Рядом с ним приземлился глиняный горшок с геранью.

– Ты что делаешь, придурок?! – взревел Сашка как раненый зверь.

– Она сама начала, с пощечиной полезла!

Я готова была просто лопнуть от охватившего меня гнева, но постаралась сдержаться.

– Хреновенький у тебя брат, Сашка, а самое главное, что подленький. Душонка у него такая мелкая, такая гаденькая…

Сашка явно не знал, как себя вести – то ли броситься с кулаками на брата, то ли пожалеть и успокоить меня. Он не стал устраивать мордобой, а просто взял меня за руку и по-отечески сказал:

– Ольга, прости этого дурака. Он сам не ведает, что творит. Ты пока разбери пакет с продуктами, а я уйду с Игорем по одному делу и приду часика через два.

– Я надеюсь, ты придешь один.

– В смысле?

– Ну, без брата?

– Один, один, – ласково улыбнулся Сашка, целуя меня в щеку. Пока они шли по коридору, я слышала, как оправдывался Игорь:

– Санька, я ни при чем. Я тебе отвечаю за свой базар. Она первая начала. Она мне сразу не понравилась. Какая-то подозрительная…

– А она тебе вообще нравиться не должна. Я же на ней женюсь, а не ты. Лишь бы мне она нравилась.

– Это, конечно, твое дело, но девка мутная какая-то…

– Только бы ты был прозрачный…

Мужские голоса затихли, хлопнула дверь.

– Ну и родственничек, – пробормотала я и стукнула кулаком о стену. – Придется основательно потрудиться… Мы еще посмотрим, кто из нас будет в дамках, а кто в дураках.

Прошлепав в Сашкину комнату, я принялась искать ствол, который был завернут в полотенце. Мне хотелось его найти, чтобы перепрятать в другом месте, о котором бы не знал Сашка. Когда он придет, я скажу ему, что ствол у меня и ему совершенно не нужен. Если мы собрались заводить семью, то нам нужно привыкать к спокойной жизни, лишенной риска и опасности. Не надо никому мстить, учинять разборки. Черт побери, меня устраивает эта неказистая коммуналка! Ведь я живу в ней с человеком, который мне дорог. Я готова ездить на общественном транспорте, экономить на хлебе и считать деньги, оставшиеся до получки. Зато я буду спокойна. Это очень важно – спокойно жить. Спокойно выходить из дома, спокойно ходить по магазинам, спокойно сидеть вечером за чашкой чая, ложиться в кровать и спокойно засыпать, думая, что никто не потревожит твой сон.

Искать пришлось недолго. Завернутый в полотенце, ствол лежал в шкафу на нижней полке. Размотав полотенце, я охнула – это был новенький, пахнущий маслом автомат. Еще никогда в жизни я не видела автомат так близко и уж тем более никогда не держала его в руках. За моей спиной послышался скрип двери. Я быстро завернула автомат в то же полотенце и положила его на место. Может, и не нужно его перепрятывать. Сашка разозлится, скажет, что я подслушиваю его разговоры и копаюсь в его вещах. Еще не время. Позже я все скажу, все будет по-моему.

Обернувшись, я увидела, что в приоткрытой двери появилась голова бабы Глаши. Она так похожа на кукушку, которая высовывается из маленького окошечка.

– Баба Глаша, а тебя никогда не учили стучаться? – вспылила я.

– Як Саше никогда не стучалась.

– Это ты к Саше не стучалась, а теперь он живет не один, а со мной.

От моих слов старушка почувствовала неловкость.

Глядя на нее извиняющимся взглядом, я и спросила уже более спокойным тоном:

– Что ты хотела, баба Глаша, говори?

– Я в магазин пошла. Может, вам купить чего надо?

– Сашка уже все купил. Баба Глаша, куда ж тебе по магазинам-то ходить?! Нужно было Сашке сказать, он бы все сделал.

– Ты еще скажи, что мне в гроб пора, – явно обиделась старушка.

Я почувствовала себя совсем неловко и опустила глаза.

– Да я не это имела в виду. В гроб тебе рано. Ты вон, носишься, как гончая. Я до твоего возраста точно не доживу.

Конечно, не доживешь, если будешь самогонку пить и психотропными таблетками заедать. Я, собственно, вот по какому поводу заглядываю.

– По какому?

– Я пока отлучусь, ты не можешь самогонкой поторговать?

– Что?

– Ну это на случай, если из местных алкашей кто-то в дверь позвонит. Сама понимаешь, бизнес есть бизнес, он не должен простаивать. Мне нужно сахарку подкупить, чтобы свеженькой самогонки погнать.

– А у тебя самогонный аппарат имеется?

– Имеется. Он мне по наследству достался.

– Хорошенькое наследство! Что же это выходит? У вас уже не одно поколение самогонку гонит.

– Это точно, – с гордостью улыбнулась старушка. – Это наше семейное дело. Передается по наследству. Только вот мне его передать некому. Нет у меня ни детей, ни внуков. Я Саше говорила, мол, давай научу, так он отнекивается. Если, Бог даст, доживу и у вас ребеночек родится, я это дело ему передам.

– Еще чего не хватало! Как я торговать-то должна?

Если кто из клиентов позвонит, ты пойдешь на кухню, достанешь в самом крайнем шкафчике слева пол-литровую бутылку и продашь. Не волнуйся, может, пока я буду бегать, никто и не позвонит. Сама знаешь, тут как и в любом бизнесе то густо, то пусто. Час пик – ранним утром, когда клиенту необходимо похмелиться, или вечером, когда он без бутылки просто пропадет. В обед затишье. А сейчас как раз обед. Это я так, на всякий случай…

– А такса какая?

– Полтинник пол-литровая бутылка.

– Что так дешево?

– А дороге брать никто не будет. Сейчас конкурентов, как собак нерезаных, полно. Вон, в соседнем доме две пенсионерки-активистки водку катают, так они и того дешевле продают. Но ведь у меня все-таки самогонка, а не водка. Спирт у меня халявный. Мне его подруга по своим наработанным каналам достает. Мы с ней еще в тридцать пятом на танцах познакомились. Парней вместе кадрили. До сих пор дружим. С сахаром тоже полный порядок. У моей второй подружки внучка на оптовой базе работает фасовщицей. Очень хорошо фасует, мне обязательно пару килограмм налево фасанет. У нее рука ой как набита. Там же все равно все весы подкручены.

– Ну, баба Глаша, ты даешь!

Ладно, детонька, задача ясна. Я тебя на всякий случай в курс дела поставила. А клиента ты сразу узнаешь. У него или нос красно-синий, или ручонки трясутся. А еще их по специфическому запаху можно определить. А если судить в общих чертах, то у них у всех ВИД больной. Они же мои пациенты, а я для них что-то вроде «скорой помощи».

• Предыдущая
• 42/51
• Следующая