Скалолазка и мертвая вода - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 58

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая

В кромешной тьме баварской ночи, бросая «Боро» из стороны в сторону, упираясь обеими ногами в педаль тормоза и надеясь только на него, я вдруг вспомнила, что забыла позвонить этому студенту. Как его… Франсуа.

Никогда не разговаривала по сотовому за рулем движущегося автомобиля. После взрыва «ауди» во Франкфурте вообще десять месяцев за руль не садилась.

Набрала номер и зажала трубку между ухом и плечом, продолжая крутить руль.

– Франсуа? Это Овчинникова. Еще не прибыл самолет?

– Видите ли…

Автомобиль наехал на камень, салон тряхнуло, и, соскочив с плеча, телефон упал под сиденье.

– Дьявол!.. Ненавижу!

Держа руль одной рукой, второй полезла под кресло. Содрала кожу на указательном пальце о какую-то железяку, но телефон достала.

– Алло, Франсуа! Вы еще там?

– Да.

– Как только прибудет самолет, без промедления по самой короткой трассе отправляйтесь в Люцерн, Швейцария. Вы меня поняли?

Он замялся.

– Не знаю, как и сказать. Здесь я встретил людей из университета, которые тоже ожидают самолет из Новой Зеландии. Так вот, они утверждают, что самолет потерялся…

Навстречу из темноты вылетело дерево. Я не успела выкрутить руль, и «Боро» смачно впечатался передним бампером в сосновый ствол.

Глухой удар.

Меня дернуло вперед, ремень безопасности врезался в грудь. Телефон снова выскочил, но на этот раз приземлился на приборную панель. Запрыгал по ней, кувыркаясь, и в тот момент, когда собирался упасть под сиденье, я вытянула руку и поймала его.

Надо же, какая я неуклюжая! Не проехала и километра, как попала в аварию!

– Франсуа…

– Что у вас там происходит? – обеспокоенно поинтересовался молодой человек.

– Я врезалась в дерево, но это не важно… Вы сказали, потерялся самолет?

– Он заправился в Бухаресте, и связь пропала. Прошло уже три часа, как он должен был прилететь в Брюссель.

Я двинула кулаком по рулевому колесу, задела клаксон, и «Боро» издал жалобный гудок – звук мгновенно поглотил темный лес. Мощный ствол, в который я воткнулась, закрывал обзор почти полностью.

Вот и закончились мои переживания. Вера потерялась, вокруг жуткая темнотища, мой «Боро» торчит в дереве, а до окончания срока осталось всего… тринадцать с половиной часов.

– Что мне делать? – Голос Франсуа сразу вывел из прострации.

– Ждите самолет.

– А если он не прилетит?

Вместо ответа я вырубила связь.

Ему что делать? Тут сама по уши в дерьме увязла!

Вылезла из автомобиля, со злостью хлопнув дверью. Спуск настолько крутой, что если упадешь, то покатишься вниз так весело, что и остановиться самостоятельно не сможешь. Разве дерево какое пособит, заодно превратив тебя в отбивную.

Обреченно приблизилась к передку машины, который дружески прижался к роковой сосне. От удара пластиковый бампер лопнул и раскололся, вдавив правую фару внутрь. Глядя на это безобразие, я думала не о том, как выбраться, а о том, куда запропастился самолет с Верочкой.

Обошла дерево с другой стороны, глядя на машину, но вся в мыслях о самолете, и решила позвонить Чедвику. Может, он окажет помощь? Все-таки бывший сотрудник ЦРУ, должны остаться какие-то контакты с гражданскими авиаслужбами.

– Вы готовите – мы помогаем! – отозвалась трубка.

– Ах да… – пробормотала я, с трудом вспоминая условную фразу, – Это… В артишоках можно ли использовать речных улиток? – Кажется чего-то напутала. Но на другом конце поняли.

– Подождите секундочку! – ответил женский голос.

Пока ждала, в глаза назойливо маячил изуродованный передок «Боро». Тяжесть давила на сердце. Не успела перевести дух, как в трубке послышался голос Чедвика.

– Да. Слушаю.

– Дуглас, это Овчинникова! Мне нужна ваша помощь.

– Какая именно?

– Я потеряла самолет, который вылетел из Веллингтона двадцать восьмого числа. Вы не могли бы разыскать его?

– А вы где?

– Я… – Машинально оглянулась. – В лесу, возле замка Вайденхоф… Кстати, у меня есть для вас интересная информация. Я знаю то, чего не знает Кларк.

– Разве такая информация существует в природе? – после короткой паузы спросил он.

– Ха-ха, – сказала я. – Это действительно так. У меня есть то, что ему нужно до дрожи в коленках. Дайте мне сутки, а затем можете использовать эту информацию в своих целях.

– О чем речь?

– Похоже, я знаю, где находится клише, при помощи которого изготовлены гравюры. Именно там могут находиться таинственные рукописи, которые переводил алхимик и которые укажут, где искать «живую воду».

– Да, это действительно ценная информация. И где находится это место?

– Люцерн, собор Хофкирхе.

Голос Чедвика прозвучал немного взволнованно:

– Это именно тот город, в котором жил Ганеш!

Я отвернулась от слепящих фар. Ничего не понимаю…

– Простите, что вы сказали?

– Собор Хофкирхе находится в городе, где родился и был сожжен алхимик Ганеш, – раздалось из трубки. – Вас насторожило то, что Дуглас Чедвик не знал названия города?

За шиворот словно вылили ушат ключевой воды.

– Кто это?

В трубке щелкнуло, затем из нее раздался спокойный, но пробирающий до костей голос Левиафана.

– Забавная штука этот модулятор голоса. Вы, мисс Овчинникова, наверное, и не знали, что такие приборы существуют.

– Где Чедвик? – произнесла я еле слышно.

– Его больше нет. Кстати… Вам тоже недолго осталось. Ждите гостей.

Я в страхе оглянулась на мрачную стену леса.

– Я вас предупреждал, чтобы вы не появлялись в Европе, – с раздражением произнес Левиафан. – Лимит предупреждений исчерпан.

Я только рот беспомощно открывала.

– Еще одно, – продолжил Кларк. – Спасибо за помощь. Собор Хофкирхе… Прямо сейчас туда и отправимся. До встречи в следующей жизни, мисс Овчинникова…

Спешно надавила кнопку отключения.

ЧТО Я НАДЕЛАЛА!

Чувствовала себя профессором Плейшнером, который не заметил цветка в окне русского связного. Я упустила важный элемент… Ведь Чедвик предупреждал меня. Нужно было дождаться ответа на кодовую фразу, которую я и произнесла-то неправильно. А мне не ответили ни «да», ни «нет»… Левиафан «накрыл» пункт связи.

Чедвик погиб, помощи ждать неоткуда. Я – в опасности! Сама рассказала Кларку, где нахожусь. Искать долго не придется. Дорога, на которой я торчу, единственный путь к замку Вайденхоф. Скоро сюда нагрянут головорезы.

Я в ловушке.

Моих родителей хоронили в закрытых гробах. Помню два деревянных ящика, обтянутых красным сукном, возле свежевырытых ям. Я видела их сквозь прозрачную пленку слез, которые не иссякали в глазах все скорбные дни. Спросила бабушку: почему нельзя посмотреть на маму и папу в последний раз? Мне было мало того, что я помнила о них. Мне требовалось увидеть их лица, хотя бы на мгновение…

Бабушка ответила, что она тоже хотела бы увидеть их. Но лучше пусть останутся в памяти живыми. Это была отговорка. Через несколько лет бабушка рассказала, что случилось с моими родителями.

Специальный корреспондент газеты «Известия» Игорь Баль отправился «туда, где солнце светит круглые сутки». Так иносказательно моя бабушка назвала Африку. Отца ожидала страна, граждане которой настолько разошлись в политических пристрастиях, что решили поубивать друг друга. Уже несколько месяцев там ширилась кровопролитная гражданская война. Очень опасное место, но Игорь Баль всегда выбирал именно такие. К тому времени он успел побывать в Сальвадоре, Ираке, Ливане, в других «горячих точках». Он был лучшим военным корреспондентом и отличным экспертом по конфликтам подобного рода.

Но так случилось, что до Африки мой отец не добрался. Самолет, в котором он летел, захватили террористы, боровшиеся за установление ортодоксального ислама. Бабушка говорила, что если бы он добрался до той бойни в Африке, куда летел и где было во сто крат опаснее, он бы вернулся. Игорь Баль обладал невероятной способностью выбираться из регионов, где кровь льется рекой, а разрывы снарядов и перестрелки столь же постоянны, как рассвет. Но ему не повезло. Боевики заставили пилотов приземлиться в Аммане.

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая