Спроси у Ясеня - Скаландис Ант - Страница 68

• Предыдущая
• 68/125
• Следующая

– Извини, – сказала я ему. – Извини. Я говорила не о работе, а о состоянии души. Я не хочу никому отдаваться – я хочу их всех убить. Слишком много людей, которых бы лучше не было.

– На самом деле немного, – поправил он меня. – Но есть. Что дальше?

– Что дальше! – передразнила я. – Ничего дальше. Неужели нельзя их всех поубивать?

– Нельзя, – грустно улыбнулся Сергей.

– Почему?

– Девочка моя, мне очень странно, что я не кому-нибудь, а тебе должен объяснять такие элементарные вещи.

– А ты мне не объясняй ничего. – Я уже завелась. – Ты просто ответь коротко и ясно: убивать можно или нельзя?

– Вот так ты ставишь вопрос? – Он как будто даже обрадовался. – Я отвечу. Может быть, не очень коротко, но ясно. Так что слушай меня внимательно, девочка, и не перебивай. На этот вопрос невозможно ответить одним словом: да – нет, льзя – нельзя. То есть ответить-то можно и так, но плохо это.

Моисей ответил. Он сказал: "Не убий". И во всех веках было много-много религиозных войн и показательных казней. Моисей был романтиком, мечтателем. Ленин тоже ответил. Он сказал: "Убей врага". Может быть, не совсем так, но смысл многих его призывов сводился к этому. И появились лагеря смерти для врагов народа, для врагов нации, для врагов человечества, в общем – для всех, потому что все люди – кому-то враги. Ленин был прагматиком, циником и шизофреником. Потом ответил Дедушка. Ответил хитрее всех. Может быть, потому, что у предыдущих пророков вначале была теория, а уж потом практика, то есть убийства. Базотти сначала наубивал себе вволю, а уж потом сел за теорию. От прямого ответа он уходит, зато раскладывает все по полочкам.

Первое. Убийство не может быть самоцелью. Второе. Убийство не может быть способом сведения счетов. Третье. Убийство не может быть средством запугивания. Четвертое. Убийство не может быть способом устранения той или иной проблемы. Пятое. Убийство не может быть наказанием. Шестое. Убийство не может быть условием научного эксперимента. Эти довольно четкие формулировки получили в шестидесятые годы название "шести запретов Базотти-Балаша" и даже обсуждались на каких-то форумах по правам человека. Но из шести запретов логически вытекает, что во всех остальных случаях убийства допустимы. И это плохо. Не хочу думать за убийц, но уверен, что можно насочинять еще десяток совершенно злодейских мотивировок, не подпадающих под вышеперечисленные запреты. Как говорится, всего не предусмотришь. Поэтому я придумал собственную формулировку. Она короткая и очень простая. Я заменяю заповедь "Не убий" на заповедь "Убий как можно меньше". Для обычных людей это одно и то же, потому что меньше всего – это и есть ноль убийств, и обычные граждане могут себе такое позволить. Для нас, профессионалов, все немножечко сложнее.

– Понятно, – вклинилась я, наконец, – но это не ответ на мой вопрос.

– А ты погоди, – сказал Сергей, – я же лекцию читаю и просил не перебивать. Вопрос очень серьезный. Принципиальный вопрос. Так вот. Можно или нельзя убивать. Слушай меня еще внимательней, девочка. Строго говоря – нельзя, а по жизни, как любит говорить современная молодежь, получается, что можно. В сущности, это полный ответ. Комментарии требуются?

– Требуются, – сказала я. – Что значит "по жизни" и что значит "строго"? И почему нельзя сказать все по-молодежному, то есть "по уму" и "по жизни"?

– Видишь ли, "по уму" – означает "как принято", "как полагается", а "строго говоря" – это… "строго говоря". Вот сразу видно, что ты не училась в техническом вузе, и для тебя, наверно, слово "строго" ассоциируется с суровым лицом учителя и незамедлительным наказанием. А в науке "строго" означает абсолютно, идеально, точно. Знаешь, что такое идеальный газ или абсолютно черное тело? Детали тут не важны, важно, что ни того, ни другого в природе не существует. Это просто абстракции, удобные для вывода общих законов и доказательства великих теорий. Точно так же полное отсутствие убийств – это всего лишь идеальная абстракция, абсолютно недостижимое состояние общества. А суть заключается в том, что стремиться к этому состоянию надо. Обязательно надо. Собственно это и есть главная наша задача.

В математике существует такое понятие – асимптота. Прямая линия, к которой бесконечно приближается кривая некой зависимости. И в природе, в реальной жизни, есть очень много асимптотических процессов. Полное отсутствие убийств – это и есть асимптота, нулевая отметка, ось координат, мы никогда ее не пересечем. Но бесконечно приближаться к цели не только можем, но и должны. Пока же стремление рвануть к нулю по прямой, вызывало либо жуткие колебания по синусоиде, либо вообще пугающе быстрый взлет по экспоненте – вперед и вверх, к концу света…

– Серега, – сказала я ему, – какая же ты зануда! Тебя спросили, как поживаешь, а ты и впрямь рассказывать начал.

– Сейчас обижусь, – надулся он, на самом деле едва скрывая улыбку. – Это же гениальная концепция.

– Все гениальное – просто, – подколола я. – А у тебя какая-то заумь пошла.

– Ну, это просто ты очень-очень глупая девочка.

Примерно так и закончился тот исторический разговор. Потом мы стали целоваться, потом я вспомнила, что кое-чего мне еще нельзя, а вот сигарету и фужер коньяку – запросто. И меня это порадовало. Представляешь, порадовало! Хотя еще полчаса назад жить не хотелось. Так что я кроме шуток наш разговор историческим назвала. И помню его до сих пор. И верю в эту его концепцию. По одной простой причине: мне тогда сразу – понимаешь, сразу – расхотелось убивать.

Вот только, к сожалению, не навсегда. Но это уже – о другом.

Состояние мое быстро улучшалось. И физическое и моральное. Через неделю я начала активно работать, а приблизительно через месяц Сергей вдруг спросил:

– Помнишь, я говорил тебе о секрете молодости Фернандо Базотти? Для тебя настало время узнать эту тайну. Послезавтра мы полетим в Непал на встречу с великим гуру Свами Шактивенандой. Он вызывает нас, точнее тебя.

– Меня?

– Конечно, тебя, я-то уже прошел у него курс обучения.

– Обучения чему?

– Полному контролю над собой.

– Более полного, чем в карате, я не знаю.

– А я уже знаю, – сказал Сергей. – И ты узнаешь. Просто я не могу тебе ничего говорить раньше времени. Это помешает. У гуру своя очень сложная методика. К нему нельзя приехать когда вздумается, нельзя приехать, не зная ничего или наоборот зная слишком много. Важна каждая мелочь.

– Я не поняла, ты что, относишься всерьез ко всей этой черной магии? – спросила я, откровенно удивляясь. – Ты же сам объяснял, что всех тантристов и кришнаитов придумали для нас в Пятом главном управлении КГБ, чтобы от классовой борьбы отвлекать.

– Ну, во-первых, их не придумали, тантристы и кришнаиты на самом деле были и есть, просто идеологи с Лубянки наводнили страну недоброкачественной информацией по эзотерике, психологии, оккультизму. А во-вторых, ты путаешь Божий дар с яичницей, то есть восточные духовные практики с черной магией. Действительно из-за этих гэбэшных штучек у нас каша в голове. А меж тем Шактивенанда владеет просто блестящей методикой, дающей яркие практические результаты. Внешний вид Дедушки – лучшее подтверждение тому. И ни в каких богов верить не надо, надо просто серьезно отнестись к своему здоровью.

– Погоди, – возразила я, – но ведь любое средство помогает, только если в него верить, или как ты говоришь, серьезно к нему относиться. А мне бормотать эти тантры-шмантры просто смешно.

– Здесь другой случай, – терпеливо объяснил Сергей. – Никаких мантр бормотать не придется. И потом я же сказал: серьезно отнестись к своему здоровью, а не к методике. Над методикой можешь хохотать и издеваться, сколько тебе угодно. – Вот только вряд ли удастся, – добавил он после паузы.

И оказался, как всегда, прав. Мне стало не до смеха, когда я увидела Шактивенанду, а тем более когда осталась с ним наедине.

До Катманду мы летели. Через Ташкент. До Бхактапура ехали автобусом, а дальше шли пешком. Мне показалось, километров двадцать. Поднимались все выше и выше. Уже без всяких приборов можно было почувствовать что воздух здесь сильно разреженный. Вспоминался Афган. Подумалось вдруг совершенно некстати, что "вертушка" на такой высоте не смогла бы зависнуть и даже резкий маневр при внезапном обстреле было бы нелегко совершить. А вот на том "столе" хорошо поставить парочку минометов и, если грамотно рассчитать, пожалуй, можно с двух стволов полностью накрыть выход из ущелья… В общем, когда раздался грохот, я крикнула Сергею "Ложись!", и он мгновенно подчинился. Все, кто хоть раз был на войне, такую команду выполняют, не думая. Мы залегли по разные стороны от дороги и, вжавшись в камни, слушали тишину. Грохот прекратился так же внезапно, как и начался. Потом нам было и смешно и стыдно. Хорошо, что никто не видел. Наверно, это был просто камнепад, эхо далекого обвала где-нибудь высоко в горах.

• Предыдущая
• 68/125
• Следующая