Ставок больше нет - Соколов Глеб Станиславович - Страница 54
- Предыдущая
- 54/86
- Следующая
– Послушай, – в тоне Гараничева сквозила усталость, которую было уже невозможно скрыть. – Пятнадцать минут назад была получена экстренная информация… Ее не найдешь пока ни в одном выпуске радионовостей или в Интернете. Но, полагаю, за океаном она уже руководству страны доложена… У них есть соответствующие средства слежения. Слушай, а давай выпьем!..
Андрей не верил своим ушам. Ему начало казаться, что в какой-то момент весь мир вокруг него сошел с ума. Или это слуховые галлюцинации?
Гараничев снял с телефонного аппарата трубку, произнес в микрофон:
– Что у тебя там есть из крепкого?.. Вот, давай, неси!.. Ну и сооруди там!..
Он бросил трубку на рычаг. Вид у Рудалевского шефа был ужасный.
– Что произошло?! – не выдержал Андрей. Сказано слишком резко. Так подчиненный не разговаривает с начальником.
Гараничев словно не заметил. Устало махнул рукой:
– Подожди… Выпьем, а потом поговорим…
Меньше, чем через три минуты в кабинет, скрипя колесиками, дребезжа металлическими сочленениями и сверкавшей в ярком освещении чисто вымытой посудой была вкачена тележка. Подталкивавшая ее буфетчица смотрела на результат собственных усилий с гордостью.
На середине верхнего яруса тележки-столика возвышалась плоская и раздавшаяся вширь, словно рыба-камбала, бутыль французского коньяка «Шабас В.С.О.П.». Вокруг – отряд телохранителей, прикрывающий президента государства, – блюдца с ветчиной и несколькими сортами сыра. Один из них – французский, с редкой плесенью… Булочки в плетеной из соломки хлебнице.
– О, вот это я люблю! – Гараничев с деланным вожделением, не дожидаясь пока тележка остановится возле низкого диванчика, схватил с блюдца кусок сыра с обильными серо-зелеными вкраплениями и отправил его в рот.
Он явно бодрился, изображал присутствия духа. Буфетчица таких тонкостей не различала, принимала все за чистую монету. Сама откупорила бутылку и принялась наливать коньяк в хрустальные, больше пригодные для минеральной воды, бокалы.
– Приятного аппетита!.. – она удалилась.
– Ну, вздрогнем!.. – жизнерадостно завил Гараничев, поднимая бокал.
Опрокинув его в рот, он с недовольством уставился на Андрея. Тот лишь пригубил янтарную жидкость.
– В чем дело?.. – в голосе шефа послышалось раздражение. Он не спешил тянуться за закуской.
– Может еще придется куда-то ехать… Не люблю садиться за руль после коньяка. Что произошло?..
Гараничев изможденно выдохнул воздух.
– Пожар на объекте войск стратегического назначения. Там полно ядерных зарядов. Никто не может объяснить, как это произошло. Предсказание по-прежнему сбывается.
В глубокой шахте, соединенной несколькими подземными коридорами с множеством помещений, спрятанных под многометровой толщей грунта и бетона, бушевал свирепый огонь.
На новейшем объекте проводилась окончательная сборка «контейнеров» – заправленная и готовая к старту ракета спрятана внутрь металлического кокона. Их развозили по пусковым точкам, отправляли на базы подводного флота.
Подобная система избавляла военных от сложных наладочных работ – единственное, что от них требовалось – разместить контейнер в выбранном для него месте.
Каждый контейнер предназначался для непрерывного боевого дежурства в течение долгих пятнадцати лет. Начинка, включавшая в себя несколько ядерных боеголовок, отличалась исключительной технической сложностью. Боевые ракеты последнего поколения обладали электронным умом и устройствами, делавшими их необыкновенно изворотливыми – они умели бороться со средствами защиты противника. Ракета самостоятельно «заклинивала» вражеские радары, набирая чудовищную скорость, уходила от противоракет. За несколько секунд она способна была преодолевать расстояние, сопоставимое с тем, что отделяет Москву от Санкт-Петербурга. Это был настоящий дьявол – черный, тускло поблескивавший, когда его извлекали на солнечный свет. Сейчас он «ждал» в своем герметичном контейнере, на его борту изображен символ…
Топливо, благодаря которому ракета несется со скоростью, во много раз превышающей скорость звука, настолько токсично, что в случае аварии и распространения его в окружающем пространстве, все живое в радиусе четырех километров должно погибнуть.
Завод возник на месте заброшенного военного объекта начала шестидесятых. В третьем тысячелетии порядком обветшавший подземный город обрел новую жизнь. Супер секретная оборонная программа обладала многомиллиардным бюджетом. Теперь деньги превращались в черные клубы токсичного дыма. Но это было еще не самое страшное…
Ядерные боеголовки. От произвольного взрыва их предохраняла пятикратная система защиты. Но пять ступеней – всегда меньше, чем девять кругов ада…
Плавился металл… «Сатана» в контейнере пока оставался невредим. Зверь с мощными мохнатыми лапами, изображенный на борту секретной ракеты раскрывал ужасную пасть и изрыгал огонь. Апокалипсис, конец света – вот имя ему!
Гараничев разлил коньяк по фужерам.
Не чокаясь и не произнося тостов, словно поминая покойника, они выпили… Огненная жидкость слегка обожгла гортань Рудалева.
– Так что вы думаете, огненный зверь с мохнатыми лапами на самом деле существует?.. – спросил он шефа.
– Полагаю да. Слишком многие факты упрямо об этом свидетельствуют…
Андрей повернулся и в упор посмотрел на шефа. Он хотел спросить «Вы, часом, не сошли с ума?», но вовремя удержался.
Рот немолодого спецслужбиста болезненно скривился.
– Я уловил то, что ты сейчас подумал… Это недвусмысленно читалось в твоих глазах. Но ведь ты сам задал вопрос, который подразумевает… По крайней мере ты считаешь возможным всерьез обсуждать существование зверя с мохнатыми лапами и огненной пастью. Что ж ты так удивился моим словам? – с укоризной произнес Гараничев.
Андрей раскрыл рот, чтобы сказать что-то в ответ, но шеф не дал ему этого сделать.
– Никто, ни я, ни кто либо другой не дошел еще до такого состояния, чтобы всерьез размышлять о каком-то звере. Зная людей, которые собрались в этой старой крепости под названием Кремль – и не дойдет. Зверь – это всего лишь фигура речи. Образное выражение. Кстати сказать, только им он является и в тексте Библии. Посуди сам… Широко известно, что под городом Вавилоном, погрязшим в скверне и обреченном на разрушение, апостол Иоанн, сочинивший текст Апокалипсиса, подразумевал Римскую Империю. Вавилон – иносказание. Почему бы иносказанием не быть и Зверю? А дальше следует рассуждение – если в каноническом тексте, откуда этот Зверь, является иносказанием, то почему все последующие его употребления следует воспринимать буквально?.. Брежнев использовал Зверя как обозначение чего-то другого. Это всего лишь элемент шифра. Он хотел дать понять что-то, но не собирался называть вещи своими именами, говорить прямым текстом. На это косвенно указывает сам метод, которым он передал послание – секретный метод… Но что таится за этими иносказаниями… Если бы это был просто шифр…
- Предыдущая
- 54/86
- Следующая
