Ставок больше нет - Соколов Глеб Станиславович - Страница 66

• Предыдущая
• 66/86
• Следующая

– А знаете, – вдруг добавила она. – Ведь он не родной мой сын. Он родился у Мацыгина от брака с другой женщиной. Она умерла.

Программист был мертв. Кровь, вытекшая из него на ковровое покрытие, уже впиталось. Саня лежал лицом вниз. Обе руки подобраны под живот.

Рудалев медленно окинул взглядом машинный зал: белые колонны, поддерживающие потолок, множество компьютеров, шкафы со сложными устройствами. На столах валялись оставленные сотрудниками бумаги, диски в коробках и без, какие-то электронные блоки, вынутые из компьютеров, – наружу из них во все стороны торчали провода.

В метре от агента в системном блоке компьютера шумно работал изношенный вентилятор.

– Делюсь с вами информацией. Чуприков при поддержке президента обратился в вычислительный центр. Попросил проработать все четыре убийства по программе, близкой к алгоритму Математика. Откуда у начальника президентской службы безопасности такие познания – неясно. Скорее всего, рядом с Чуприковым существует какой-то очень сведущий консультант, – Свиридов посмотрел в окно.

– Вычисления завершены?..

«Почему он приберег эти сведения к концу разговора?» – размышлял Гараничев.

– Результат получен какой-то странный. Поначалу подумали, что произошла ошибка, либо программа не работает… Потом… Чуприков требовал: разыщите один фактор, который является определяющим во всех преступлениях: убийствах Кеннеди, Брежнева, Черненко. Должно быть какое-то одно, конечно же, пропущенное всеми обстоятельство. Вычислительная машина подумала и дала ответ… Как бы вы думали, что это за обстоятельство? – Свиридов постучал пальцами по крышке стола.

Рев самолетных двигателей заглушал голоса. Двое сотрудников службы безопасности хмуро посматривали по сторонам. Из-за объявленной тревоги домой к своим семьям они в этот вечер не попали. Поначалу надеялись: повезет, скоротают ночь в здании Главной штаб-квартиры. Так бы и было, но за полночь в кабинете объявился начальник – Гараничев…

Стоя на летном поле, Ибрагимов и Маликов дожидались очереди попасть на борт. Самолет, вылетал на военную базу, расположенную рядом с горевшим атомным объектом.

Среди ожидавших посадки – солдаты-срочники. Громко переговаривались между собой, шутили… Полет не страшил их.

– Ничего не знают… – негромко проговорил Ибрагимов, наклонившись к Маликовскому уху. – От этих скрывают, чтобы не возникло страха и паники…

– Основной фактор во всех четырех преступлениях – время, – наконец проговорил Свиридов. – Вы понимаете, что это значит?..

– Время не убивает. Убивают конкретные люди, – спокойно заметил Гараничев.

– Но почему программа упорно твердит об этом? Она настаивает: во всех делах главный фигурант – время!.. Вспомните кривую судьбы Математика: одна из осей тоже обозначала время. Убийства нерасторжимо связаны с надвигающейся неизвестностью. С тем неведомым, что ожидает Россию!..

Ибрагимов пожал плечами. Оглядев медленно двигающуюся на посадку колонну людей, прикинул, кто из них в курсе происходящего.

Лица у многих военных были застывшими, напряженными. «Эти все знают. Проклинают случай, выбравший именно их…»

– Главное, как можно скорее собрать сведения… – наклонившись к уху коллеги, проговорил Маликов. – Сосредоточимся на тех, кто служит на объекте! Сделаем выемку личных дел, насобираем какой-нибудь статистики и тут же обратно!.. Пока не шандарахнуло.

Выйдя из мацыгинского подъезда, Артурчик остановился и посмотрел вдоль ночного переулка. За то время, что он был в квартире пожилого биржевика, ничего не изменилось. Те же дома с черными окнами, та же безжизненность.

Медленно он побрел по тротуару. Пройдя метров пятнадцать, остановился. Обернулся. После разговора с Анной Мацыгиной осталось чувство незавершенности. Словно так и не задал вопрос, на который нужно получить ответ. Но что это за вопрос? Он и сам не знал.

Напротив дома биржевика сквозь промежуток между двумя домами виднелась маленькая детская площадка с качелями и песочницей. Артурчик вдруг понял: ему не хочется ехать обратно в коттеджный поселок. К тому же, покидая чужой дом он не позаботился вызвать такси. В этих переулочках вряд ли он встретит машину, которая повезет его так далеко. Придется протопать приличное расстояние, прежде чем выйдет на оживленную улицу.

Он быстро перешел на другую сторону и углубился в узкий проход. Оказавшись на детской площадке, сел на качели, не торопясь вытащил из кармана пачку «парламента», зажигалку. Закурил.

Долго держал первую порцию дыма в легких, потом выпустил ее, сосредоточенно глядя, как длинная узкая струйка распушается на конце и постепенно исчезает, растворяясь в воздухе. Отсюда ему был виден мацыгинский подъезд.

В чем заключается странное поведение Фомы, – младшего отпрыска семьи? Маленький мальчик читает Апокалипсис, цитирует его, утром заявил: мы отомстим за казнь… Ну и что?!.. Мало ли какую глупость могут говорить дети. Интернет, многоканальное телевидение, – нынешнее подрастающее поколение живет в информационном вихре. Набравшись всякой ерунды, ребенок болтает просто так, без тайного смысла! Стал груб, замкнут?.. Стоп! Вот и разгадка: Анна Мацыгина не ладит с ним, наговаривает пожилому биржевику на сына. Злая мачеха!..

Не она ли причастна к загадочному исчезновению биржевика?!.. Делает вид, что места себе не находит: муж предупредил, что в ближайшее время не появится дома, но не объяснил почему… А если это игра?!

В очередной раз затянувшись дымом, Гаспарян вздрогнул: дверь мацыгинского подъезда приоткрылась, но на улицу никто не вышел. Артурчик замер. Потянулись напряженные мгновения. Наконец дверь раскрылась шире и из нее появился мальчик. Воровато посмотрев по сторонам, он отпустил дверь и она захлопнулась у него за спиной.

Артурчик поднял глаза вверх, на окна мацыгинской квартиры. Ни одно из них теперь не горело.

• Предыдущая
• 66/86
• Следующая