Магия венецианского стекла - Солнцева Наталья - Страница 42

• Предыдущая
• 42/74
• Следующая

Астра степенно, с достоинством кивнула:

– Полагаю, папа поставил на ноги всю свою службу безопасности. Ее шеф, Борисов, роет землю. Теперь ты меня выгонишь? Тебе ведь не нужны неприятности?

– Посмотрим. Советую позвонить отцу или матери и сообщить, что ты жива, здорова и скоро вернешься.

– Я не собираюсь этого делать!

– Послушай, неужели тебе наплевать на близких людей? Они же волнуются. У тебя есть повод недолюбливать их?

– Нет… они хорошие, – смутилась Астра. – Просто я уже выросла и хочу жить самостоятельно.

– А твой жених? Ты сказала ему, что свадьбы не будет?

– По-моему, это и так понятно. Я сплела венок из живых цветов для мраморного Аполлона. А в его каменной груди не оказалось сердца…

Глаза ее наполнились слезами. «Почему? Я же разобралась, что мы с Захом не любили друг друга. Так о чем плакать? – подумала она. – Чего мне жаль? Обманутых надежд? Юности, которая безвозвратно уходит? Утраченных иллюзий?»

– Прости, – со вздохом сказал Матвей. – Не хотел тебя расстраивать.

– Ерунда! Ты прав. Надо позвонить папе… Только я воспользуюсь уличным таксофоном, иначе Борисов мигом вычислит, где я нахожусь. У тебя есть карточка?

– Это не проблема. Купим.

Как только они заговорили о телефонных звонках, аппарат проснулся и затрезвонил на всю квартиру. Матвей взял трубку.

– Где ты пропадаешь? – набросилась на него Лариса. – Зачем отключил мобильник? На работе тебя нет, дома тоже. Где ты был?

– В Камышине. Я забыл оставить соседу ключи, чтобы он изредка топил. Пришлось срочно ехать. Холодает! В пустом доме становится сыро.

– Ты мог предупредить, хотя бы?

Она никогда так бурно не возмущалась его отлучками.

– Что-то случилось? – удивленно спросил Матвей. – Ты нервничаешь?

– Еще бы! Калмыков совсем рехнулся! Я боюсь его. Понимаешь… мне некому довериться, не с кем поговорить. Надо что-то решать.

Ее голос дрожал, срывался, в нем звенели слезы.

– Погоди. С чего ты взяла… про Калмыкова?

– Он где-то пропадает по ночам. В корзине для белья я нашла сутану с пятнами на груди и животе. Это кровь! Он говорит, что всю ночь пытал грешников, а потом приговорил к сожжению какую-то ведьму и любовался, как она горит заживо. Он болен! Господи, к кому мне обратиться? Помоги найти хорошего психиатра, который согласится его госпитализировать. Пообещай врачу денег!

Матвею казалось, она бредит. У Калмыкова есть странности, но у кого их нет? Взять хоть Астру…

– Давай встретимся! – вопила Лариса в трубку. Она совершенно потеряла самообладание. – Я тебе расскажу все подробности.

– Хорошо. Успокойся! Выпей чего-нибудь.

Астра навострила уши. С кем это Матвей разговаривает тоном заботливого кавалера? С дамой, разумеется. «Я почти записала его в геи, – подумала она. – Выходит, женское коварство ничуть не мешает ему встречаться с ними. Он не очарован, он просто занимается с ними сексом!»

Звонок неизвестной женщины отчего-то задел Астру. С какой стати? Ясно, что у Матвея были, есть и будут любовницы. Он холост или разведен, – то есть свободен, живет один. Смешно ждать от мужчины воздержания…

– Я сейчас приеду, – сказал он в трубку. – Дай мне сорок минут на сборы.

– Куда ты? – спросила Астра, когда он закончил разговор.

– К женщине, ты же слышала. У нее неприятности.

– Надолго?

– Не знаю. Я оставлю тебе запасные ключи от квартиры, только не выходи без парика и очков. Деньги в тумбочке, бери, сколько нужно. Купи телефонную карточку. И постарайся не попадаться на глаза соседям. Предосторожности лишними не бывают.

Он выдвинул ящик и показал ей, где лежат деньги.

– Не боишься, что я украду все твои ценные вещи и сбегу?

– Во-первых, у меня нечего красть, а во-вторых, не боюсь, – усмехнулся Матвей. – Ты, часом, не ревнуешь?

– Вот еще! – фыркнула Астра. – Откуда у мужчин такая самоуверенность?

– Досталась в наследство от Адама.

Он переоделся и ушел, а Астра решила обследовать новое место жительства. Квартира ей понравилась: во всем, от обоев до мебели, чувствовалось смешение стилей, – восток с его вычурным декором и парчовыми подушками, золотистый ар деко, африканские полосатые коврики и торшеры из резного дерева. Уютно, со вкусом и бесстрашно: соединить такие разные детали интерьера не каждый решится. Астра сама любила нарушать правила.

Видно было, что хозяин не жалел денег на ремонт и обстановку.

В прихожей она наткнулась на заляпанные грязью башмаки старинного фасона: на каблуке и с большими металлическими пряжками; а в гостиной – на камзол восемнадцатого века, кружевную рубашку и штаны. Вещи как будто из театральной костюмерной, – Астра в этом разбиралась.

– Что за реквизит? – недоуменно прошептала она. – Неужели, Матвей играет в любительском театре? Вообще-то, не похоже.

Она подумала, что нужно пойти позвонить отцу. Быстро оделась, нацепила парик, очки, приоткрыла дверь и выглянула на лестничную площадку. Никого…

На улице моросило, – мокрые тротуары, мокрые дома, мокрые деревья наводили уныние. Город казался Астре чужим: она словно путешествовала по зазеркалью, – все очень похожее, но не то. Даже идущие навстречу люди вызывали у нее ощущение нереальности происходящего. Их хмурые лица, торопливый шаг, одежда серых и коричневых тонов будили беспокойство.

Астра купила карточку и подошла к таксофону, встала спиной к прохожим. Голос отца звучал как с другого континента.

– Это ты? – спросил он, не называя ее по имени. – Слава богу.

– Со мной все в порядке, просто я хочу пожить одна. Никому, кроме мамы, не говори, что я звонила.

– Да, конечно. Ты где?

Она промолчала, и отец не переспрашивал. Это было на него не похоже.

– Марину похоронили, – сказал он. – Идет следствие.

Серая стена дома качнулась и поплыла у Астры перед глазами.

– Как… похоронили? Она что… умерла?

– Ее убили.

Астра вспомнила слова Матвея: «В Москве после вас тоже остался труп? Вы простосеете смерть!»

Трубка выпала из ее разжавшихся пальцев и повисла, из нее доносился голос отца, которого Астра уже не слышала.

– Вам плохо? – спросил прохожий, приостанавливаясь. – Сердце?

– Нет… нет…

Глория не узнавала главного менеджера, – его лоск, нагловатую самоуверенность как рукой сняло. Иваницын ходил угрюмый, насупленный, не поднимая глаз даже на секретаршу.

Ее уже спрашивали, не беременна ли Астра. Люди болтают, что она уехала не отдыхать перед свадьбой, а на роды за границу. Дескать, не идти же под венец с животом? А так, – родит тайком ребеночка, оставит его в частной клинике, и вернется в Москву девочкой-целочкой.

Кое-кто считал Иваницына неподходящей партией для дочери босса. Дескать, он для этих господ рылом не вышел. Им сынка олигарха подавай, знаменитого футболиста или хотя бы поп-звезду. А Захар кто? Обыкновенный парень из обыкновенной семьи, – ни славы, ни солидного счета в банке, ни виллы на океанском побережье, – так, ничем не примечательный клерк из страховой компании.

Иваницын сам в это поверил. Обладай он громким именем или большим капиталом, ему бы простили мелкие шалости вроде интрижки со Степновой и другими девицами. Кто без греха? Только одним многое позволено, а другим, – ничего. Каждый сверчок знай свой шесток! В мире царят несправедливость и неравенство.

Глория ему сочувствовала. Разве с ней происходит не то же самое? Других женщин обожают, балуют, дарят им бриллианты и шикарные машины, а она в замужестве не видела ничего, кроме незаслуженной брани и припадков ревности супруга. А чем она хуже? Личико – хоть на обложку «Плейбоя» помещай, грудь пышная, талия тонкая, ножки стройные, волосы как шелк. Умом тоже бог не обидел. А нет счастья в жизни!

Никто из сотрудников «Юстины» не рассмотрел в Иваницыне похотливого самца и беспринципного негодяя. Он успел забыть о смерти Марины, которая носила его ребенка, и огорчался только из-за того, что над ним висит угроза обвинения в убийстве. Шаткая, но все же лучше бы ее не было. Вдруг, Ельцову взбредет в голову отыграться за все? Он не по-христиански злопамятен.

• Предыдущая
• 42/74
• Следующая