Магия венецианского стекла - Солнцева Наталья - Страница 47

• Предыдущая
• 47/74
• Следующая

Матвей прав, – это то самое здание, что и на кассете! Но как усадьба Брюса связана с образами и общим замыслом фильма? Может быть, дело не в усадьбе, а в масках?

Додумать мысль ей помешал звук поворачиваемого в дверном замке ключа…

Юрий Тимофеевич, не перебивая, выслушал доклад Борисова.

– Получается, они друг друга стоят, – заключил он. – Захарка-подлец изменял Астре с ее подругой, но и невеста оказалась не промах: сбежала к другому мужчине. Я одного не пойму, почему она нам с матерью не призналась? Разве мы бы не поняли? Сердцу не прикажешь. – Он помолчал, барабаня пальцами по столу. – Какой он хоть с виду-то, ее избранник?

– Рослый, хорошо сложен. Лица я не рассмотрел. Берет, очки, усы, скорее всего, приклеенные, – родная мама не узнает.

– К чему этот маскарад? – взорвался Ельцов. – Детский сад какой-то, ей-богу!

– Видимо, Астра Юрьевна опасается притеснений с вашей стороны… – предположил Борисов. – Она хочет самостоятельности, независимости. Ну и неудобно ей перед вами, стыдно.

– Неудобно! А мне каково? Говоришь, она не знала о смерти Марины?

– Так утверждает ее… э-э… гражданский супруг. Он тоже пожелал остаться неизвестным, – пока что. И предупредил: если мы вздумаем вмешиваться в их личную жизнь, то они уедут очень далеко и навсегда. Естественно, не оставив адреса.

– Бред какой-то! Что за девицу мы с Лёлей вырастили на свою голову? – Ельцов положил под язык таблетку валидола и сердито засопел. – Жене нельзя всего говорить. Она с ума сойдет.

– В сущности, никакой трагедии я не вижу, – осторожно начал Борисов. – Главное, ваша дочь жива, с ней все в порядке, она… счастлива. Пусть молодые поживут, как считают нужным, а там видно будет.

– А если этот проходимец – женат? Если у него семеро по лавкам? Если он вообще брачный аферист? Узнал, небось, чья она дочь, и решил вскружить дурехе голову. Астра неопытна, не знает жизни. Мы с Лёлей пестовали ее, пылинки сдували, ограждали от всех напастей не для того, чтобы отдать в руки первому попавшемуся уроду!

– Это вы зря. Явных физических изъянов я у него не заметил.

– Телесное уродство – еще не самое страшное. Бывает хуже! – Ельцов достал носовой платок, вытер лицо. Его бросало то в жар, то в холод. – Какое впечатление он на тебя произвел?

– Нормальное. По чисто внешним признакам – не алкаш, не наркоман и не бандит.

– Сейчас бандиты интеллигентные пошли, не то, что пресловутая братва.

Борисов отрицательно качнул головой.

– Этот мужчина на бандита не похож. У меня глаз наметанный. Говорит грамотно, без жаргонных словечек и разных там ужимок, ясно излагает свои мысли. Заявил, что они с Астрой любят друг друга и хотят строить совместную жизнь без вмешательства со стороны.

– Зачем же он тогда явился?

– Астра послала. Когда узнала, что ее подруга убита. Якобы, она опасается и за свою жизнь.

– В этом есть резон, – озабоченно пробормотал Ельцов. – Среди женщин тоже маньяки попадаются. Вдруг, какая-то сумасшедшая начнет валить всех, кто переспал с ее ненаглядным Захарушкой?

– Остальные дамы с компрометирующих снимков пребывают в добром здравии. На них никто не покушается.

– Твоя правда. Что-то я совсем в панику ударился. А этот, в очках и с усами… Ты уверен, что его прислала моя дочь?

– Вот записка от Астры, – Борисов протянул ему листок бумаги, исписанный размашистым почерком. – Вы ее руку знаете.

– Пишет, как курица лапой!

Ельцов пробежал глазами записку: «Человек, который передаст это послание, бесконечно дорог мне. Я пыталась бороться с собой, но тщетно. Я не могу венчаться с одним, когда мое сердце принадлежит другому. Простите и поймите меня. Можете ли вы, ни о чем не спрашивая и ничего не требуя, помочь мне в сложившихся обстоятельствах? Речь идет о жизни и смерти!»

– Дешевая театральщина! Тьфу! – в сердцах плюнул Юрий Тимофеевич. – Похоже, моя дочурка безнадежно перепутала жизнь с провинциальной сценой. Этот текст она взяла из какой-нибудь плохонькой пьесы, которую репетировала в институте.

Борисова интересовало не столько содержание, сколько подлинность записки.

– Это Астра писала?

– Без сомнения.

– Значит, мы поступили правильно, доверившись посыльному, – Борисов усмехнулся. – Я ничего не скрыл от него. Астра должна знать все нюансы странного убийства подруги.

– Чем же оно странное, Коля? Обычная ревность. Слава богу, теперь ясно, что у дочери не было повода убивать Марину. Она не любит Иваницына! Ей незачем мстить, – в отличие от любой из девиц, которых сыщик запечатлел вместе с нашим Казановой.

– Значит, поискам убийцы даем отбой?

– Мы особо и не утруждались.

– Я занимался этим только ради вашей дочери. Теперь пусть оперативники сами разбираются.

Ельцов должен был бы испытать облегчение от того, что произошло. Астра ни в чем криминальном не замешана, – просто влюбилась в какого-то прощелыгу, потеряла голову и наделала глупостей. Вообразила себя героиней любовной драмы и так вошла в роль, что продолжает действовать по сценарию и сыпать заученными репликами. Чего стоит эта записка, например?

– Зря я жену послушался и не запретил Астре поступать на актерский. Работать в театре она не захотела, зато в жизни спектакли разыгрывает!

– Надо же где-то применять полученные навыки.

– Шутки шутишь, да? – помрачнел Ельцов. – Ты лучше скажи, почему она опасается за свою жизнь?

Николай Семенович уже задавал себе этот вопрос. У Астры воображение развито сверх меры, и характер авантюрный. Решила пощекотать нервы батюшке и матушке, заодно и развлечься. Но ведь Ельцову такого не скажешь.

– Может, до нее дошли какие-то слухи, – пожал он плечами. – Или это элемент ее игры. Сейчас среди состоятельных людей в моде разные реалити-шоу, только не на телеэкране, а живьем. Когда проблем нет, их следует создать, – себе и окружающим. Понимаете?

– Значит, она с нами поиграть вздумала?

– Я только перебираю варианты. Посмотрим!

– Ты дал этому артисту диск с фотографиями? – без улыбки спросил Ельцов.

– Зачем диск? Я вручил ему конверт со снимками.

– Пусть позабавится… Жаль, что ты не пустил за ним наружку. Знали бы, где свила гнездышко сладкая парочка!

– Я не рискнул, – оправдывался Борисов.

– Телефон хотя бы ты у него спросил? Как я могу связаться с дочерью?

– Они сами позвонят – так он сказал.

– Черт! Че-е-ерт…

Карандаш, который Ельцов крутил в руках, хрустнул и сломался.

– Не нервничайте, Юрий Тимофеевич. Все утрясется!

На самом деле Борисов думал по-другому. Он не мог избавиться от беспокойства.

– Это ты?

Астра, затаив дыхание, всматривалась в темноту прихожей.

– Я, кто же еще? – отозвался Матвей. – Почему свет не включаешь?

– Лампочка перегорела. Я щелкнула выключателем, а она – пых! – и потухла.

– Ужин приготовила?

– Я в кухарки не нанималась, – огрызнулась гостья. – Ладно, что-нибудь придумаю.

Пока он отклеивал усы, переодевался и умывался, Астра поставила вариться спагетти. Шницели и соусы ей пришлось освоить, работая у госпожи Гримм.

Карелин ел и нахваливал. Потом он заварил зеленый чай, достал из шкафчика розетку с медом и удивленно поинтересовался:

– Ты не спрашиваешь, что я узнал у Борисова? Ну и выдержка.

– Хочу еще несколько минут насладиться неведением.

– Чутье у тебя отменное, Астра Юрьевна. Новости плохие. Говорить? Или сначала чаю попьем?

– Говори. Марину тоже… сожгли?

– Не-е-ет, – сделал отрицательный жест Матвей. – Ей проломили височную кость, потом утопили.

– В реке?

– В собственной ванне, причем воды там было мало. И на момент утопления Степнова была уже мертва.

Он пересказал все услышанное. Астра молчала, кусала губы.

– Вот фотографии, сделанные частным сыщиком, которого наняла твоя подруга, – с этими словами Карелин протянул ей конверт со снимками. – Любвеобильный у тебя жених!

• Предыдущая
• 47/74
• Следующая