Похищение лунного камня - Сотников Владимир Михайлович - Страница 16

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая

Но пословицы ему больше не вспоминались. Даже самые известные и надоевшие.

«Ну и хитрый же я!» – с превеликим удовольствием подумал Петич, в подробностях вспоминая свое приключение.

Камень, как тяжелый теплый котенок, лежал у него под майкой.

Что значит удача! При удаче весь мир меняется к лучшему. Все люди и собаки, все живые существа становятся добрыми, дома и улицы – красивыми, а сам себя представляешь, по крайней мере, тем сильным и уверенным человеком, которого зовут Бонд. Джеймс Бонд.

Улыбка не сходила с Петичева лица, пока он ехал в автобусе, переходил улицу, покупал мороженое, шел к любимому месту на детской площадке, откуда видны Вилькины окна. Если она дома, то иногда выглядывает в окно. Пока он съест мороженое, хоть раз обязательно выглянет. И выбежит. И сразу закудахчет от счастья на весь двор и на всю улицу. А он будет поглядывать со снисходительной улыбочкой на легкое счастье девчонки.

Так думал Петич, поглядывая на Вилькины окна, облизывая мороженое и не замечая, что старается облизывать его как можно медленнее. По чуть-чуть, чтобы хватило по крайней мере на час. За час-то, наверное, можно хоть раз в окно глянуть?

Конечно, можно было спокойненько пойти домой и позвонить Вильке по телефону, раз уж он сегодня забыл дома мобильник. Но Петичу почему-то хотелось именно такой встречи: он только что вернулся после удачной операции, а Вилька выбегает к нему из подъезда. Еще, кажется, и нога немного побаливает. Может, Вилька посоветует, что надо делать при растяжении – у нее же мама врач.

Накликал, дурак, на свою голову беду! Еще одна плохая примета: никогда не надо притворяться, что ты больной. Через час, через два, а может, и через месяц – но обязательно заболеешь. Исполнится твое притворство.

Но ведь у Петича не было другого выхода. Если бы он не сказал водителю, что подвернул ногу, водитель не подвез бы его. А не подвез – застукал бы тот верзила Петича на заправке, потому что она просматривалась от остановки, как шахматная доска. На которой фигурка Петича выглядела самой настоящей пешкой.

Петич сидел на скамейке, блаженно улыбался, щурясь на окна, сверкающие на солнце, облизывал мороженое и открывал по очереди то один глаз, то другой. Очень приятно было так сидеть! И он понимал, что хорошее настроение сейчас у него не только от успешно проведенной операции.

Метеорит – это он так действовал на Петича. Если раньше при одной только мысли о нем настроение улучшалось, то сейчас, когда он лежит за пазухой и согревает живот своей космической энергией, тут и взлететь от счастья можно. Только вот почему так странно поглядывают на Петича две тетеньки с колясками, которые сплетничают о своих делах на соседней скамейке?

Петич удивился. Неужели он выглядит ненормальным? Тетеньки пошептались и опасливо пересели на третью, дальнюю скамейку. Как будто он представляет для них какую-то опасность! Вроде петард в руках у него нет, сидит себе, и все. Но Петич снова и снова ловил на себе встревоженные взгляды. Тут уже ему самому стало не по себе. Даже камень стал слабее действовать.

Петич погладил его, опустил голову, размышляя и… прыснул, еле удержавшись, чтобы не расхохотаться во весь голос. Тут тетеньки уже не выдержали, подхватились и дружно покатили свои коляски подальше от странного мальчишки. Мальчишки, который сидит, улыбается как ненормальный непонятно чему и поглаживает рукой свой огромный живот! К тому же форма у этого живота такая странная, что ясно: не живот это вовсе, а какой-то предмет, спрятанный под майку.

«Вот дурак, совсем потерял голову от счастья», – мысленно отругал себя Петич и огляделся вокруг.

По этому двору часто проезжает патрульная машина. Что помешает теткам обратиться к милиционерам? Вот и объясняй тогда им, что у тебя там… Заставят показать. Еще будут смеяться – знает Петич этих ментов с их дурацкими приколами. Скажут: ты че, пацан, беременный?

Придется уходить. Отнести камень или домой, или… в гараж к слесарю дяде Васе! Он уехал на дачу, а Петичу оставил ключи от гаража, в котором всегда чинит отцовскую машину. Так, на всякий случай – например, инструмент какой-нибудь понадобится. Петич быстренько проглотил оставшиеся полпорции, поднялся со скамейки… И застыл на месте.

Во двор входила Вилька, а рядом с ней был какой-то странный лысый тип. Петич и сам всегда стригся коротко, особенно летом, но никогда при этом не выглядел так по-дурацки. Вилька с лысым весело болтали, даже смеялись. По всему было видно, что девчонка обращается к незнакомцу как к своему другу.

«Ничего себе! – подумал Петич. – Я тут стараюсь, метеорит добываю, а она дружбу со всякими водит… А если уже и про все наши дела рассказала?»

Он решительно повернулся и зашагал прочь. Не появляться же перед ними со своим животом!

– Ой, Петич! – услышал он сзади радостный голос. – А мы как раз о тебе говорим!

«Ну и говорите! – Петич молча махнул рукой, не оборачиваясь. – Только, пожалуйста, не обо мне».

Он ускорил шаги. А сзади уже догоняли: по топоту ног было слышно, что не Вилька, а этот лысый. Петич остановился, повернув только голову. Сейчас он скажет пару ласковых! Затормозит его на полном ходу! Но слова застряли у Петича в горле.

– Ларион?! – От изумления он даже руки опустил.

И сразу же схватился за живот. Потому что камень чуть не выскользнул из-под заправленной в джинсы майки.

– Петич, друг, привет! – орал не похожий на себя Ларик, ставший не противным, а очень даже смешным, как только Петич наконец узнал его.

– Ты чего такой?… Жарко, что ли? – пробормотал Петич, смущенный оттого, что так себя повел.

Конечно, друга надо узнавать в любом виде. Да и что тут такого? Подстригся человек, уши при этом немного выдались в стороны… И не видна необычная белая прядь, так заметно выделявшаяся среди темно-русых Лариковых волос. Но сейчас многие пацаны стригутся как хотят. А он, Петич, шарахнулся от Ларика, как от прокаженного. Не узнал, короче.

Когда подбежала Вилька, все втроем расхохотались и заговорили одновременно:

– А меня и Вилька не узнала!

– А у меня для вас сюрпризик!

– Ты где пропадал?

И так же одновременно замолчали, уставившись на живот Петича.

Первым заговорил Ларик:

– Сюрпризик? – переспросил он и взглянул на Вильку. – Говорил же я тебе, что он не будет сидеть сложа руки. Что это у тебя?

И он ткнул пальцем в живот Петича.

– Сюрпризик, – спокойно повторил Петич. – Только не буду же я здесь вам его показывать.

Вилька тихо охнула и осторожно дотронулась до натянутой майки:

– Неужели?…

– Неужели, – довольно хмыкнул Петич и осторожно отвел ее руку. – Осторожно, горячий. Только что с неба.

И хихикнул от своей удачной, как он думал, шутки.

Но Вилька не разделяла такого мнения. Она прямо взвилась:

– Друг, называется! Я тут бегаю как угорелая, выслеживаю, действую по намеченному плану, а он решил в одиночку действовать! Знаешь, как это называется?

Петич чувствовал себя немного виноватым перед Вилькой. Но вместе с тем он чувствовал себя и победителем. А победителей, как известно, не судят. Поэтому он не растерялся:

– По какому это намеченному плану ты действуешь? И кого выслеживаешь? Одна? Тоже одна? А это как называется?

– Тихо, тихо, – встал между ними Ларик. – Раскричались. А я – в стороне? Как будто меня и нет вовсе. Мне что, тоже обидеться? Хоть бы объяснили толком для начала…

Друзья замолчали и отвернулись в разные стороны. Вилька обиженно сопела – громче всех. Почти вхлипывала. И это подействовало на Петича.

– Ладно, – смущенно буркнул он. – Дело сделано. Что я, виноват, что такой везучий? Не мог я по-другому поступить. Сейчас я все расскажу, посмотрим камень и отнесем его все вместе твоему Ганнибалу.

И он осторожно дотронулся до Вилькиного локтя. Она попыталась обиженно отдернуть руку, но лишь слегка повела ею. И заворожено уставилась на живот Петича.

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая