Улыбка химеры - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 33
- Предыдущая
- 33/72
- Следующая
Дома в Казани на глазах родных Балиев даже пить не смел – запрещал Коран. А в Москве и с этим было легко. Но вот играть по-крупному он садился, лишь дойдя до нужной кондиции в баре, когда ему уже было по колено само Каспийское море и не пугали ни тысячные проигрыши, ни гнев доведенного до исступления родителя.
А довести Балиева до нужной кондиции и умело втолкнуть его в большую игру, раскрутить на партию в баккара мог один лишь незаменимый человек – Витас Таураге. Они с Балиевым были приятели. Балиев искренне считал, что Витас – подающий надежды актер кино, а он питал сильную слабость к людям искусства и доверчиво пил в их компании, смеясь от души их анекдотам про «новых русских» и радуясь как дитя и обретенной свободе от домашне-религиозного гнета, и богемной тусовке.
Витас Таураге появился по зову охранников весьма быстро. Как всегда, и своей безупречно нордической внешностью, и стильным костюмом он действительно смахивал на героя экрана. Китаев кивком указал ему на Балиева. Но Витасу и подсказывать не нужно было. Они с Балиевым трогательно обнялись, и Витас сразу же увел его в бар отметить встречу. У Китаева отлегло от сердца: примерно через полчаса Витас все так же бережно переправит сына казанского нефтепромышленника в Большой зал, и они сядут играть.
Для порядка он все же заглянул в бар сам, чтобы удостовериться, что Таураге честно выполняет свою работу в казино. Но тут ему по мобильному позвонили с поста охраны служебного входа и сообщили, что «приехал Филипп Валерьевич с приятелем». Китаев отправился встречать Салютова-младшего.
Тот, как всегда, был со своей опостылевшей всему «Красному маку» тенью – Легионером и сразу же хотел подняться к отцу в кабинет. Однако Китаев мягко уговорил его немного подождать: отец действительно очень хотел его видеть, но сейчас он занят, приехали большие люди, пусть Филипп немного подождет, когда отец освободится. И Филипп согласился и даже не стал особо вставать в позу (как того опасался Китаев), угрожая немедленным отъездом.
Вообще, отношения отца и сына крайне угнетали Китаева. Этим дрязгам давно пора было положить конец, и Китаев старался изо всех сил, потому что безумные эти ссоры наносили казино ощутимый вред, лишая предприятие преемственности, стабильности и…
Китаев не успел додумать эту важную мысль: из вестибюля снова позвонила охрана и сообщила, что «явился проблемный клиент, который требует самого Китаева, потому что дежурная смена не торопится пускать его в зал».
Китаев чертыхнулся и помчался узнавать – кого там еще принесло. Возле входной двери в вестибюле он увидел нового швейцара, фамилию которого еще плохо помнил, и того самого майора из милиции – Колосова. Его бросило в жар: этого еще только не хватало! Снова они? Неужели снова обыск или проверка документов?! Сейчас? При таких посетителях?!
А проклятый оркестр и хор во дворе в эту самую минуту грянули так, что стекла задрожали: «И дорога-а-я не узна-а-ет, какой танкиста был конец!»
Это было уже… Китаев даже слов не мог подобрать. Но подоспевший охранник шепотом пояснил ему, что эту песню только что заказал личный секретарь нерчинского губернатора. Что, мол, тому, как отставному генералу и бывшему танкисту, песня эта очень по душе: напоминает молодость, родную дивизию и вдохновляет перед серьезной игрой.
«И залпы ба-а-шенных ору-удий…» – гремело за окном, а Колосов все еще маячил в дверях, удерживаемый швейцаром и…
– Добрый вечер, в чем дело?! – выпалил Китаев.
– Здравствуйте, Глеб Арнольдович, вот решил воспользоваться вашим приглашением и заехать на огонек. Да охрана у вас непробивная, – ответил Колосов, как показалось Китаеву, с этакой нехорошей усмешкой.
– Пропустите. – Китаев отстранил швейцара и пригласил Колосова: – Проходите. Я думал, это новый обыск, прямо в глазах потемнело.
– Да я просто решил игру посмотреть. Любопытство гложет. В прошлый раз так и не успел, – ответил Колосов.
– Ради бога, милости просим, – Китаев смерил его настороженным взглядом, словно спрашивая, действительно ли тот пожаловал в гости один и без ОМОНа. – А по нашему задержанному ничего нового нет?
– На днях Майскому обвинение предъявят, – охотно поделился Колосов. Правда, тут от встревоженного Китаева укрылась одна важная деталь: не была названа статья обвинения.
– Милости просим, – недовольно повторил Китаев. – Вы наш гость сегодня. Угощение, спиртное – все за наш счет. Это не форма взятки, не беспокойтесь, это наш обычай.
– Славный обычай, – улыбнулся Колосов, прислушался к хору. – Громко поют как, а?
– Раздевайтесь, – Китаев подтолкнул его к гардеробу. И в этот самый миг увидел, как мимо них в толпе прошли Газаров и Эгле Таураге. Они, видимо, тоже приехали совсем недавно. Но когда именно, это от Китаева в суматохе ускользнуло. Он хотел было окликнуть Эгле – ему было что ей сказать. Но она вместе с Газаровым уже скрылась за дверями ресторана, откуда слышались оглушительные взрывы хохота и звон бокалов. Видимо, Газаров вел ее полюбоваться на пьяношашечный чемпионат. «Алигарх всегда не дурак выпить на дармовщину», – с досадой подумал Китаев и… махнул на все рукой – черт с ними со всеми! И с этим майором из розыска – молодым да ранним, сменившим старую кожанку на дубленку и новенький костюмчик с павлиньим цветастым галстуком, и с этой девчонкой, и с ее хахалем… Черт с ними, не до них сейчас, когда в Большом зале за карточным столом собрались такие люди и начинается такая игра.
Следовало, конечно, сообщить Салютову, что Эгле здесь и что с нею снова этот чертов Алигарх. Но Китаев не решился портить шефу настроение в такой вечер. Черт с ними со всеми! Разберутся без него. Правда, подумал он с мимолетной тревогой, Витас сегодня тоже здесь, а они с Алигархом – это в казино каждый знает – на ножах из-за Эгле, но…
Китаев пробился через толпу в вестибюле к Большому залу. Пусть все катится к чертям. Его место сейчас там, в зале. Стоя в дверях, он увидел, что гости уже расселись за карточным столом. Встретился взглядом с Жанной Марковной, как всегда с невозмутимостью Будды и зоркостью орла наблюдавшей за игрой и за крупье. Она едва заметно улыбнулась и кивнула: да, все в порядке, сейчас начнем.
Последним за стол уселся Керим Балиев. Уже в сильном подпитии. Проворный официант, которому не нужно было два раза объяснять, как обслуживать данного постоянного клиента, сразу поставил на зеленое сукно перед ним двойной коньяк.
Китаев поискал глазами Витаса Таураге – где же он? Подшефный его уже здесь. Но тут крупье объявил игру, начали делать ставки. И все сразу ушло на второй план. Даже время остановилось словно по волшебству.
А потом…
Этот звук был приглушен стенами, но достаточно громок. Да что там, оглушителен! Его услышали все – и в игорном зале, и в ресторане, где уже определился победитель по «пьяным шашкам», и в бильярдной, и в зале игровых автоматов, и в вестибюле…
Глеб Китаев замер, еще не веря, что он действительно услышал…
ЭТО БЫЛ ВЫСТРЕЛ. И он прогремел на втором этаже Дома.
- Предыдущая
- 33/72
- Следующая
