Плюс на минус - Уланов Андрей Андреевич - Страница 49

• Предыдущая
• 49/87
• Следующая

«А почему бы и нет? – с безоглядной отвагой камикадзе подумалось мне. – Гулять так гулять!»

– Пошли! – Я схватила напарника за рукав и поволокла обратно к лифтам.

– Куда?!

– За угол, чтобы нас с лестницы не увидели.

– Зачем?

– Что мне в Сане нравилось: он ворчал, но шел. Хоть к примерочной ради моего спокойствия, хоть в гипермаркет под бандитскую пулю…

Мы остановились в закутке возле мусоропровода, спугнув жирную серую крысу, кинувшуюся наутек вдоль стены. Раньше я боялась их до визга, но после знакомства с Федькой перестала даже вздрагивать, а то и рассеянно здоровалась.

– Вот! – Я торжествующе помахала перед Саниным носом вытащенным из сумочки модулятором.

Парень, разумеется, все равно ничего не понял.

– Что, русалки и по канализационным трубам плавают?

В шахте мусоропровода как раз что-то загрохотало и ухнуло вниз.

– Это универсальный свисток, – пояснила я. – Его слышит вся нежить, просто каждый вид откликается на определенный звуковой код. Есть еще сигнал общего сбора – если надо провести совещание насчет благоустройства территории, собрать информацию о правонарушении или вынести общественное порицание.

– И кого ты хочешь позвать?

Я как раз приступила к выведению замысловатой трели, и только сердито покосилась на Саню: мол, не отвлекай. Звук гулко разнесся по коридору, покатился вниз по лестнице, но без этого было не обойтись. Надеюсь, соседи Игоря спишут свист на мальчишечьи шалости, а сам он уже в курсе, что к нему явились незваные гости.

Парень поморщился.

– А потише нельзя?

Я помотала головой.

– Гранатометом, думаешь, тише было бы? Ага, вот и он!

Дверца мусоропровода с лязганьем откинулась, и оттуда повалил густой дым, сопровождавшийся замогильным хохотом, звоном цепей и запахом помоев (это уже по вине самой шахты).

Саня среагировал моментально – одной рукой резко задвинул меня к себе за спину, при этом чувствительно приложив о стену, а второй выхватил обрез.

– Сань, прекрати! – взвыла я, пытаясь отпихнуть его в сторону, – но с тем же успехом можно было упираться в стелу на площади Победы. – Вот ду-у-урень…

Парень ну очень неохотно посторонился, и я наконец-то смогла предъявить удостоверение огромному, от пола до потолка, черепу, соткавшемуся из дымных клубов. Хохот сменился смущенным покашливанием, дым посветлел и ужался до классического лоскута а-ля простыня с провалами глаз и рта.

– Инспектор Коробкова, – отчеканила я. – С кем имею честь?

– Посмертная сущность Вячеслава Михайловича Потапова, – торопливо представился призрак. Визит незнакомого инспектора, да еще в компании стажера, здорово его напугал. Видать, принял за внеплановую проверку, а совесть нечиста.

– А-а-а-а, Славик! – обрадовалась я. Про этого пакостника я была наслышана, хоть он и проходил по чужому участку. – Ты-то нам и нужен.

– Для чего это? – подозрительно осведомился дух, как-то уж больно пристально разглядывая Саню. Телевизор призраки смотреть любили, даже сами частенько включали, пока хозяева спят или на работе.

– Открой нам четвертое измерение, а? Очень надо в 47-ю квартиру попасть.

Повеселевший призрак перекувырнулся и дематериализовался до глаз, которые увеличились до размеров блюдец и загорелись багровым огнем. Одно время Славик развлекался, являясь в таком виде доморощенной секте сатанистов, – чем доводил их до фанатичного экстаза. В итоге у бедных ребят окончательно поехала крыша, и они приволокли в ритуальный подвал из-под картошки девицу (предположительно непорочную) для жертвоприношения, дабы «их Повелитель возродился во плоти и всем показал». Тут уж призрак не на шутку перетрухнул и помчался в Госнежконтроль с повинной. Сатанистов повязали, рыдающую (не то от радости, не то от разочарования) девицу вернули родителям, Славик несколько месяцев вел себя тише могилы ниже гроба, но сейчас, по слухам, снова начал пошаливать.

– А ордер у тебя есть, блондиночка? – ехидно осведомился он.

– Вообще-то нет…

– На нет и измерения нет. – Призрак развел глазами и окончательно исчез. Саня, только-только переставший страстно стискивать обрез, вздрогнул и матюгнулся.

– Он что, правда, это может?

– Конечно, это же привидение. Как, по-твоему, они сквозь стены ходят? Славик! – Второй раз дуть в свисток я не стала – от любопытного духа теперь захочешь, не отвяжешься. Наверняка затаился где-то рядышком. – Тебе что, трудно?

– Трудно, противно и незаконно! – загробно ухнуло откуда-то с потолка. Мы задрали головы, безуспешно пытаясь разглядеть источник голоса.

– Вот и отлично – как раз в твоем вкусе.

– Да за кого ты меня принимаешь? – оскорбился Славик. – Да ни в жисть!

– А в смерть?

– А допуск на полтергейст дашь?

– Дам. – Я колебалась не больше трех секунд. После всего что с нами приключилось, должностное злоупотребление (карающееся штрафом до десяти минимальных зарплат и выговором с занесением в личное дело) казалось невинной детской шалостью.

– Чудненько! – Славик снова проявился целиком, на сей раз в своем истинном виде: довольно-таки невзрачный мужичонка в семейных трусах и полосатой майке навыпуск – что чаще всего при жизни носил. – Так с тобой можно иметь дело, крошка! А мне-то говорили: буквоедка, канцелярская крыса… Ждите тут, сейчас все организуем.

– Ты ж говорила, что нежить людям не помогает? – изумился Саня.

– Нет, я говорила, что такая помощь – себе дороже. Завтра вся минская община призраков, а там и Госнежконтроль будут в курсе, что продажная инспектор Коробкова с маньяком-убийцей Топляковым вломились в квартиру к добропорядочному, всеми уважаемому эльфу Игорю Аркадьевичу…

– А почему только завтра?

– Потому что вначале Славик захочет использовать свой допуск, – мрачно сказала я, представляя, к каким последствиям это приведет.

– А чего это такое?

– Видишь ли, в жилых помещениях призраки имеют право являться своим родственникам (не чаще двух раз в квартал); лицам, умирающим по причине болезни, возраста, травмы или готовящимся осуществить акт суицида; лицам младше трех и старше семидесяти лет; домашним животным и растениям; лицам, находящимся в состоянии сильного алкогольного или наркотического опьянения, получившим тяжелую черепно-мозговую травму или признанным психически неполноценными; преступным элементам, проникшим в вышеозначенное помещение со злым умыслом. Под «явлением» подразумеваются визуальные и акустические эффекты, а также перемещение предметов весом до ста грамм. Запугивание людей, нарушение порядка, а также нанесение материального ущерба на сумму свыше ноль-три минимальной зарплаты квалифицируется как злостный полтергейст…

– Ленка, – Саня неожиданно ухмыльнулся и положил руку мне на плечо, – не дрейфь.

– С чего ты взял? – неубедительно возмутилась я.

– Шпаришь наизусть целыми параграфами. Не трусь, говорю, щас мы Игоря возьмем, и все на этом кончится.

– Что-то не верится, – вздохнула я. – Короче, когда Славик помер, – доказать, что любящая супруга нарочно угостила его бледной поганкой под водочку, не удалось, – вдова очень быстро утешилась в объятиях любовника, с которым и живет припеваючи до сих пор. Что призрака жутко бесит, но из-за конвенции он ничего не может им сделать.

– И ты сейчас…

– Ага, – обреченно подтвердила я. – Спустила его с цепи. Конечно, до инфаркта их Славик доводить не станет, не такой уж он злодей, но погоняет изрядно. А если он там телевизор разобьет или золотые сережки в унитаз спустит, возмещать мне придется…

– Все, готово! – Призрак выскочил из пола между нами и, довольный произведенным эффектом (нет, таблетки Сане уже не помогут – тут уколы нужны!), закружил под потолком. – Два на два метра, разгоняетесь – и справа от косяка!

– Что, прямо в стенку? – изумился парень.

– Ага. – Я, невзирая на разочарованный стон призрака, подошла и потрогала ее пальцем. Бетон как бетон. – Только не в эту. Славик!!!

– Ну оговорился, с кем не бывает, – поскучнел тот. – Слева.

• Предыдущая
• 49/87
• Следующая