Секрет маленького отеля - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 18
- Предыдущая
- 18/35
- Следующая
– Аська, я этого не переживу!
– То ли еще будет!
– Нет, ты глянь, даже туалетная бумага сиреневого цвета! Охренеть можно!
– Нельзя не охренеть!
– Девицы, где вы? – раздался веселый голос деда. – А, любуетесь? Кстати, не хотите ли до завтрака освежиться в бассейне? Весьма приятно! Я тут несколько раз в день плаваю! Итак, послушайте, какой у меня план: сейчас вы искупаетесь, а через полчаса у нас будет поздний завтрак…
– Ленч? – спросила Мотька.
– Ну, если тебе так нравится… А потом…
– А потом, дед, мы с Матильдой пойдем одни гулять по Риму! И не нужны нам никакие сопровождающие, нас это будет только стеснять!
– Ишь ты какая стала, а в общем ты права… Серджио довезет вас до туристских троп – и гуляйте сколько влезет, а потом позвоните, и я сам за вами приеду! Дело в том, что у Ниночки ужасно разболелась голова… Устраивает такой план?
– Вполне!
– Тогда идемте в бассейн. Я тоже искупаюсь!
Мы мигом переоделись и в купальниках спустились к бассейну. Дед уже плавал. Мы присоединились к нему. Это было здорово! И вдруг Матильда, ни слова не сказав, выскочила из бассейна и вся мокрая помчалась в дом.
– Куда это она? – недоуменно спросил дед.
– Наверняка за видеокамерой! Еще бы, без видеосъемки ей никто в Москве и не поверит…
– О боже, какой же я идиот! – вскричал дед, хлопая себя по лбу. – Ребенок, прости, я забыл про видеокамеру! Почему ты мне не напомнила?
– А ты раньше ничего никогда не забывал! – мстительно заметила я.
– Ты права, я старею!
– Да не стареешь ты, а отдаляешься!
– Я? Я от тебя отдаляюсь? Как тебе не стыдно, ребенок?
– Я уже не ребенок, дед!
Но тут из дому выскочила Матильда в купальнике и с видеокамерой в руках.
– Матильда, дай мне камеру, я сниму вас с Аськой!
Мы снимали друг друга, дурачились, хохотали, но я видела, что дед расстроен.
Завтрак нам подала молодая девушка в белом передничке. Горничная Мариза. Она мило улыбалась и говорила с нами по-английски.
После завтрака нам подали машину, все тот же «мерс». Дед снабдил нас сотовым телефоном на всякий случай, лирами и напутствием:
– Будьте осторожны, сумки держите крепко, опасайтесь мотоциклистов, они, случается, срывают сумки с плеча и уезжают! Вообще, не зазевывайтесь! Да, вот вам план Рима, и я попрошу Серджио подвезти вас как можно ближе к собору святого Петра, – пожалуй, с этого следует начать… А там уже идите куда глаза глядят. Устанете – звоните! Ну, будьте умницами!
Он поцеловал нас на прощание, и мы покинули роскошный парк виллы «Антониетта», которую мы пока и в глаза не видели. В машине мы молчали, прилипнув к окнам. Только Мотька изредка стонала от восторга.
Но вот мы добрались до какой-то очень оживленной улицы. С трудом приткнув машину к тротуару, Серджио быстро сказал по-английски, чтобы мы выходили.
– Идите прямо и дойдете! Скорее, здесь нельзя стоять!
Мы выскочили, и он тут же уехал. Мотька вытащила из сумки камеру.
– Мотька, вот мы и в Риме! Знаешь, я даже рада, что мы одни…
– Я тоже! Так лучше… Проще, правда?
– Еще бы!
И толпа туристов увлекла нас вперед, к площади Святого Петра. День был солнечный, жаркий, но дышалось легко. Постепенное ощущение счастья вытеснило все другие. Как хорошо! Рим! Собор Святого Петра! Ватикан!
Через два часа, буквально согнувшись под грузом впечатлений, мы вышли опять на площадь. Что мы только не видели! И торжественную службу в соборе, и Сикстинскую капеллу в Ватикане, и… и… А какие имена – Микеланджело, Боттичелли… Просто голова закружилась от всего этого…
– Аська, мне надо отдохнуть, – заявила Матильда, укладывая камеру в сумку. – Меня как пыльным мешком по голове стукнули… Столько всего…
– А мне надо посидеть, холодненького чего-нибудь хлебнуть…
И мы пошли по какой-то улице, потом свернули на другую, а потом на третью и в результате вскоре оказались на маленькой площади, где было несколько прелестных открытых кафе.
– То, что нужно! – сказала Мотька.
Мы сели за столик, накрытый синей клетчатой скатертью.
– Дуэ лимоната! – сказала я подошедшему официанту.
– Аська! – ахнула Матильда. – Ты что, знаешь итальянский?
– Так же, как ты!
– Но ты же сразу сказала что-то?
– Еще неизвестно, правильно ли, но он меня понял!
– Откуда?
– Все просто! Что «дуэ» – это два, я давно знаю, а насчет лимонада – вон, видишь, там написано – аранчиата, лимоната, то есть оранжад, лимонад!
– Ну ты даешь!
Тут нам принесли два высоченных запотевших стакана с мутноватым напитком и блюдечко с орешками.
– Разве ты орешки заказывала? – удивилась Мотька.
– Нет. Наверное, к лимонаду полагается!
– А почему ты не апельсиновый сок заказала, а лимонад?
– Сама не знаю, так захотелось.
Я потянула через соломинку лимонад. Блаженство!
– Ой, Аська, какая вкуснотища! Знаешь, давай сейчас пока не будем говорить про собор, про Ватикан… Пусть все немножко уляжется, ладно?
– Конечно, я сама не могу сейчас… Надо в себя прийти…
Я хотела сказать что-то еще и вдруг увидела почти рядом с нашим кафе двух мужчин и парнишку примерно наших лет. Он стоял к нам спиной, но что-то в нем было страшно знакомое. Все трое оживленно беседовали, но на каком языке – я не слышала. На мгновение парнишка повернулся ко мне в профиль, и я не поверила своим глазам. Так просто не бывает!
– Аська, ты чего? – спросила Матильда.
– Смотри, как похож на Аркашку!
– Кто? Где? – встрепенулась Матильда. – Аська! Что значит похож? Это Аркашка и есть!
Она сорвалась с места и бросилась к нему с воплем:
– Аркашка!
Он оглянулся и остолбенел! Тут уж и я увидела – это действительно Аркашка, дружок моего троюродного брата Володи, с которым мы подружились в Тель-Авиве. Именно благодаря Аркашкиному псу по кличке Марат мы и задержали в аэропорту Тель-Авива матерого контрабандиста. Я тоже вскочила.
– Матильда! Аська! Какими судьбами? – бросился он к нам.
– Аркашка! А ты откуда? Что ты здесь делаешь?
– Девчонки! Как я рад! Вы тут одни? Я сейчас!
Он вернулся к своим спутникам и что-то принялся им объяснять. А потом подошел к нашему столику и сел.
– Девчонки, какая встреча! А я тут в кино снимался! У американцев. Вчера был последний съемочный день!
Аркашка и раньше снимался в кино и, разумеется, хотел стать актером.
– Ой, Аркашка! Как ты вырос! Ну, как там все наши, как Володька?
– О! Володька поступил в университет!
– Как? Он же еще в школе? – удивилась я.
– А он сдал, не знаю, как у вас это называется, а у нас – психотест, результат был лучший во всем Израиле, и его уже заранее приняли! Володька – это голова! Эх, девчонки, а мы вас часто вспоминали! Разве такое приключение забудешь! Да, а как вы-то здесь оказались? Опять банкира спасли?
Мы рассказали ему, как очутились в Риме.
– Значит, вы тут туристки?
– Ну да!
– Я теперь тоже! Мне здорово заплатили, и я решил поездить по Италии, у нас ведь занятия в школе только в октябре начнутся. Я тут пробуду еще десять дней.
– А мы двенадцать! Знаешь что, мы тебя познакомим с дедом, и, я думаю, ты вполне сможешь ездить с нами! А нам дают машину!
– Да, это было бы клево! – обрадовался Аркашка. – Нет, ну надо же, какая встреча! А вы еще кого-нибудь с тех пор поймали?
– О! Даже говорить не хочется, все равно не поверишь! – засмеялась Мотька.
– Расскажете?
– А то! Но не сейчас, а в процессе, – сказала Матильда. – А как твой Марат поживает?
– Марата больше нет, – тяжело вздохнул Аркашка. – У него оказалось больное сердце…
– Ой, как жалко! – воскликнула Матильда. – Такой пес был…
– Аркашка, а кого ты в кино играл? Опять карманника?
– Нет, что ты! Я играл сына одной дуры, который ищет своего папаню. А, обычная лабуда! Но роль заметная, и заплатили хорошие бабки! А ты, Матильда, еще не снялась в кино?
- Предыдущая
- 18/35
- Следующая
