Трудно быть храбрым - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 26
- Предыдущая
- 26/37
- Следующая
– А ну, постучи еще! – потребовал Глеб.
– Нет, Глебушка, я боюсь! Хватит, не надо! Не искушай судьбу!
– Какую, блин, судьбу? Совсем помешался, старый!
Из кухни снова раздался металлический стук. Но на сей раз это была азбука Морзе. Кто там? Кто там? – выстукивал Глеб.
– Домовой! Домовой! – отстучал Петька. Года два назад он увлекался азбукой Морзе.
– Глебчик, ты чего так побелел?
– Семеныч, он мне морзянкой отстучал, что он домовой!
– Вот! Вот! А я что говорил!
– Слушай, а откуда ж домовой морзянку знает? – растерянно проговорил Глеб.
– Наверное, морзянку эту домовые придумали, а человек… он, понятное дело, подхватил и приспособил… Человек, он такой! Я вот слыхал, дома какие-то строят, по примеру пчел, как соты… В Японии, кажись…
– Да ерунда все это, просто мы с тобой нынче перенервничали. Да и вчера денек нелегкий был, и набрались мы вечером… вот и мерещится… – неуверенно говорил Глеб.
Петька подумал было, не отстучать ли им, чтобы немедленно освободили женщину… Но это было бы слишком просто, слишком прямо… А «нормальные герои всегда идут в обход» – вспомнил он строчки из какой-то песни. Ему так хотелось быть героем, или, по крайней мере, выглядеть героем в глазах Яны… Это еще успеется, решил он.
– Это, Глебушка, у тебя от воспитания, всех вас учили не верить ни в Бога, ни в черта… А меня мамаша хоть и тайком, а в истинной вере воспитала…
– Оно и видно, – хмыкнул Глеб, – вся твоя жизнь это доказывает! Сколько раз в тюряге-то парился? А?
– Так то давно было!
– А теперь ты, конечно, богоугодным делом занимаешься?
– Ой, не говори, парень, но это, может, Господь меня так испытывает!
– Тьфу! Ну и путаница у тебя в голове, Семеныч! Чистый винегрет! Давай лучше дернем по маленькой, хоть чертовщина всякая перестанет мерещиться! Наливай!
– А чем заедать-то будем?
– А помидоркой закусим! В самый раз!
«Ну и дурак же я, – подумал Петька. – Надо было в водку снотворное сыпануть. А то сейчас они выпьют, помидорчиком закусят, а фанту и томатный сок не тронут. Сиди тогда здесь до второго пришествия! А Яна с кляпом во рту, со связанными руками валяется в подвале и даже мою записку прочесть не может!» От злости Петька аж зубами заскрипел.
– Нет, Глебчик, не хочу я эту помидорку, разве ж это помидоры? Вот у моей сестры на Кубани помидоры так помидоры! Сахарные, налитые, а в этих либо одна вода, либо резина. Не умеют за границей помидоры ростить, ох не умеют! Давай лучше баночку селедки откроем да томатным сочком запьем.
– Давай, селедка так селедка, мне без разницы…
Петька обрадовался. Не фанта, так томатный сок, лишь бы уснули поскорей!
Они долго еще пили, говорили о каких-то совершенно незнакомых людях, опять возвращались к домовому, потом Глеб вспомнил:
– Слушай, старик, а дамочка-то наша как там? Надо проведать, в туалет сводить, хоть попить дать, а то что же?
– Правильно, правильно, это по-божески! – всхлипнул Семеныч. – В туалет надо сводить, а то не дай Бог не утерпит, а хозяин приедет, может не понять…
Петька с замиранием сердца слышал, как Глеб неверным шагом приблизился к подвальной двери и отодвинул засов. Впрочем, этого он как раз и не услышал, смазанный засов не скрипнул.
– Что за дьявол! Семеныч, а, Семеныч, – засов-то, похоже, кто-то смазал!
Но ответом ему был только храп.
– Эй, дамочка, в туалет сходить не надо? Погодите, сейчас я кляп-то выну, вот так!
– Зачем вы мне кляп воткнули?
– Так что б не кричали!
– И не собираюсь! И руки развяжите, как я в туалет пойду?
– Вы сперва еще дойдите туда, а там я развяжу, не бойтесь!
К великому Петькиному сожалению, туалет находился в доме, обычный городской туалет, оттуда не убежишь!
Через некоторое время он опять услышал голос Яны.
– Дайте воды попить!
– Фанты хотите?
Только этого еще не хватало! Если она уснет, что он будет с ней делать?
– Фанты? Нет, от нее еще больше пить захочется. Дайте простой воды. И прошу вас, не надо кляпа, я не стану кричать. И руки не связывайте, куда я из этого подвала убегу?
Глеб хотел сказать, что одному вот удалось удрать, но у него уже еле ворочался язык и так ужасно клонило в сон, что он решил не спорить с дамочкой.
– Ладно, так и быть!
– Спасибо!
Дверь захлопнулась.
Так, сейчас он задвинет засов и пойдет спать.
Теперь Яна, возможно, найдет записку.
– Ох, и устал же я нынче! – пробормотал Глеб и тут же обо что-то споткнулся. – Ох, черт! Как бы ноги не переломать! Семеныч, ты чего за столом дрыхнешь, пошли, отведу.
Семеныч что-то пробормотал со сна.
– Вставай, старый, поднимайся, ох и тяжелый же ты, пошли, пошли!
Петька слышал, как грузное тело плюхнулось на кровать, заскрипели пружины, и тут же снова раздался храп. Глеб поплелся к себе в комнату и тоже рухнул на кровать. Вскоре они уже храпели в две глотки.
«Сработало!» – возликовал Петька. Он на цыпочках вышел из-за занавески. Прислушался. Храпят, голубчики! Так, теперь надо действовать спокойно, обдуманно. Ни одного лишнего движения. Все надо подготовить к бегству. Он очень осторожно закрыл двери комнат, где храпели мужики, ни один из них даже не шелохнулся. Затем отворил дверь черного хода и подпер ее табуреткой, чтобы не захлопнулась. И лишь после этого отодвинул засов.
Яна не слышала, как открылась дверь. Она сидела на топчане с запиской в руках. На лице ее было написано недоумение.
– Здравствуйте! – прошептал Петька.
Она вскинула на него свои невозможные глазищи и явно не узнала.
Петька сбежал по ступенькам вниз.
– Идемте, скорее, я вас выведу.
Она вскочила.
– Кто ты такой? – шепотом спросила Яна.
– Вы меня не узнали? – с горечью прошептал Петька. – Я вчера был у вас во дворе с Дашей и…
– О! Теперь я припоминаю.
Идемте скорее!
– А где же эти…
– Они спят. Со снотворным! Бежим скорее!
Он схватил Яну за руку и потянул к выходу. Когда они выбрались из подвала, Петька не преминул закрыть дверь на засов. Пусть думают, что пленницу выпустил домовой!
Они уже перебрались на соседний участок, провожаемые собакой, приветливо вилявшей хвостом, так как Петька успел сунуть ей в пасть конфету из своего запаса.
– Идемте, идемте скорее! – торопил он Яну, едва поспевавшую за ним.
Глава XIV
ЧТО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ…
Ну, где же этот дом? – нетерпеливо спросил Борис.
– Да мы точно не знаем, мы же там не были, только наши девочки, – словно бы оправдывался Стас. – Мы знаем, что это дом с кирпичной пристройкой…
– Стойте! – закричала вдруг Даша. – Стойте! Это же Яна! И… Петька!
В самом деле, по улице поселка быстро, почти бегом, шли Яна и Петька!
Машина резко затормозила возле них, а они в испуге отпрянули.
– Яночка! – воскликнул Борис, выскакивая из машины.
– Боря! Ты здесь! – выдохнула она и упала в его объятия.
– Петька! Откуда ты взялся? – вопила Даша. – Где ты нашел Яну? Ты же сказал, что поехал на дачу!
Петька стоял, как в воду опущенный. Вот они, женщины! Спасаешь их, рискуя жизнью, а они…
– Боря, посмотри, этот мальчик спас меня! Познакомься, это Петя.
– Вот что, быстро в машину, разговоры все – потом! – скомандовал Борис. – Миша, гони!
Сам он сел рядом с Мишей, а ребята разместились на заднем сиденье.
Когда поселок Вересово остался позади, Борис сказал:
– Вот теперь рассказывайте!
– Яна! Вы не волнуйтесь, Бася не пропала, – поспешила сообщить Даша. – Она у вашей соседки.
– Какое счастье! – воскликнула Яна. – А я уже мысленно попрощалась с нею. Спасибо, Даша!
– Петро, а все-таки, как ты сюда попал? – поинтересовался Стас.
– Я расскажу все по порядку, только вы меня не перебивайте.
И он поведал им все с самого начала, умолчав, впрочем, о некоторых деталях.
- Предыдущая
- 26/37
- Следующая
